Арестантка (СИ) - Вайшен Нина

Человек не может быть средством, только целью. Я перевернул меч обратной незаточенной стороной.

Дал им ещё форы. У них наверняка бластеры, у меня тупой меч. Ну и кретин.

Секунда, и всë начнётся. А я не ощущаю готовности. Как говорил мастер, нужно почувствовать подходящий момент для атаки. Найти место, где переходить реку вброд. Но я не находил.

Увидел краешек тени за углом, и сразу же атаковал. Мешкать было нельзя. Ударил мечом точно в живот первому, не попал, клинок прошёлся по касательной. Казалось бы, я потерял уйму времени, того гляди бластер пальнëт и всё, кумитэ окончено.

Нет. Я нашёл-таки место, где переходить реку вброд. За то время пока пират направлял на меня бластер, я успел ударить по оружию острой стороной катаны, и его разрезало на две части, одна из них брякнулась на пол. Локтем зарядил ошарашенному противнику в лицо. Ударил ногой в голову с разворота, так что затрещали маленькие для меня штаны медтехника, и пират с грохотом повалился наземь.

О… да я просто Мусаси Миямото, или Битрикс Киддо, на крайний случай. Только без кровавых фонтанов.

Я услышал крики, затем шаги в мою сторону. Приготовился к очередному бою, но вдруг взвыла сирена.

— Экстренный разгон! — закричал кто-то.

— По местам, — ответил другой голос, и шаги стали отдаляться.

Ушли. Но экстренный разгон? Да меня же размажет об палубу! Я огляделся в поисках места, где можно закрепиться. Осмотрел пол, в поисках люка. Взгляд заметался по пустынному коридору, я в панике бросился за угол, там тоже было пусто. Вернулся назад.

Сирена выла, давя на уши. Я вспомнил, что у меня есть план корабля. Запросил его у нейросети. Ближайшее укрытие в виде маленькой технической каморки было в тридцати метрах по коридору назад. Хотел было сорваться с места, но остановился, услышав за спиной сиплый стон.

Пират, которого я вырубил — рыжеволосый мужчина лет тридцати. Он ещё не до конца пришёл в себя, и если оставить его тут, он погибнет. Почти не осознавая, что делаю, ухватил пирата за ноги и потащил. Сирена перешла на другой ритм, показывающий, что до прыжка осталось тридцать секунд.

Перед глазами всё кружилось, пот лился просто градом, застилая глаза. Всё-таки пират был крупноват. Я волок его не слишком быстро. Предательская мысль, а не бросить ли ношу и побежать, с наскока впрыгнула в мою голову, но тут же была выпнута. Ногой Канта. Человек не может быть средством, только целью.

Оставалось пару метров, и секунд десять. Я сломал катаной замок, втолкнул в люк пирата и закрыл дверцу. Места там было только на одного. Сирена стала монотонной, оповещая, что время вышло. Очень хотелось спросить у Канта, и что мне теперь делать, но вместо этого я рыскал глазами по коридору.

Ремни. Я увидел ремни, торчащие из стены. Как раз для таких случаев, как мой. Не мешкая, я встал к ним и нажал на консоль рядом. Ремни не успели затянуться, когда тряхнуло. Меня дёрнуло так, что затрещали кости. Рвотный спазм сковал глотку. Потом меня ударило головой о стену, и я провалился во тьму.

Пришел в себя от того, что в мои мысли вклинился Конь:

«Получено сообщение от Гомера по безопасной линии».

Я не сразу понял, кто такой Гомер и что ему от меня надо. Где я вообще? Скоро свадьба. Почему голова так болит? А, наверное, был мальчишник? Но я же планировал без спиртного.

Гомер… Грёбанное ложе! Я вдруг вспомнил. Не хотелось открывать глаза, вдруг всё-таки я напился на мальчишнике? Может, Моррис, мой одногруппник в Академии, подмешал мне-таки виски в колу, как обещал?

А потом пошутил, привязав меня к стене? Сейчас я был бы рад этому.

Сердце оглушительно затарабанило о рёбра. Нужно скорее найти десантников.

Я нажал на консоль, чтобы расслабить ремни, снял их. Приоткрыл дверцу люка, посмотрел, как там пират. Он дышал и, кажется, приходил в себя. Не хватало только, чтобы он поднял шум.

Я зашагал прочь. Голова гудела. До кубрика оставалось пройти ещё один коридор и повернуть налево..

«Перешли мне», — передал я Коню.

«Трой, рад, что ты жив. Андромаха обманул нас, отозвал свою подпись с документов. Он заключил сделку с корпорацией Дельта, которой выгодно текущее положение дел и невыгоден проект национализации твоего отца. Герман арестован.

Андромахе нужно, чтобы ты был мёртв и его имя нигде не всплыло. Министерство Исполнения Наказаний получило ордер на твою поимку, а также сообщение от капитана Дайсона о том, что ты находишься на «Блуждающем». Но думаю, что Андромаха пошлëт ещё кого-то, чтобы ликвидировать тебя вместе с кораблем и командой. Всë, что я сейчас могу, мой мальчик, это предупредить тебя. Прости. Пока люди на Земле такие жадные, Левиафан непобедим».

Прости? Он говорил, что я ничем не рискую… Рад, что я жив? Боже, да лучше б 3112 задушила меня… Мой отец арестован. Я предполагал, но до последнего надеялся, что это не так, и новость снова выбила почву из-под ног.

Ликвидировать меня? Андромаха казался мне надёжным партнёром… он говорил, что нужен справедливый мир, был красноречив. Всё оказалось враньём, чтобы втянуть меня в аферу.

Так… Я не должен сдаваться. Возможно, я придумаю, как всë исправить. Сейчас нужно просто… просто… просто выжить.

По телу волнами пробегал озноб. Перед глазами иногда всё мутнело. Меня держала лишь упрямая надежда. Может, наличие общего врага поможет мне убедить десантников не отдавать меня Дайсону.

Минуя последний коридор и прячась от рыскающих пиратов, я подобрался к кубрику. Оставалось повернуть налево.

Я немного отдышался, и принялся думать, что мне сказать 3112 и десантникам. Какой план? Сказать им, дорогие головорезы, за нами летят другие головорезы? Я скрипнул зубами. Придётся рассказывать, как есть.

Как там у Канта? Во всех показаниях нужно быть правдивым… Но отцу же я врал? Мне казалось, это единственный способ что-то изменить. Изменил?

Ну почему мысли не желают меня слушаться? Я должен думать, что сказать десантникам… Рассказать им этику Канта, и как грубо я нарушил его императив?

В темноте коридора мигали разноцветными звездами огоньки консолей. Пульсары, белые, красные карлики. Иногда мерещилось, что они приближаются.

Я устало вытер пот со лба. Почему мой разум был таким мутным? От обезболивающих? Потому что ударился головой?

До ушей донëсся отдалённый лязг, и вдоль позвоночника скользнул холодок. Тяжёлая рука легла на плечо. Я дёрнулся обернуться, но бас со стальными нотками подкрепленный гудением накопителя бластера заставил меня замереть:

— Тихо, — голос показался мне знакомым. — Ножик отдай.

Ни одного лишнего слова. Промелькнула искра узнавания. Кажется, Смарт называл этого неразговорчивого типа Шëпотом. Он забрал катану.

— Шагай.

Я хотел было двинуться по коридору, но Шёпот сжал моё плечо так, что у меня едва искры из глаз не посыпались, и пихнул в незамеченное мной ранее ответвление коридора. Мы прошли несколько шагов, и Шёпот дёрнул меня, останавливая. Я услышал глухой звук удара по переборке. С тихим шелестом дверь въехала в стену, и я полетел в открывшийся проём. Неуклюже растянувшись на полу, я едва не уткнулся носом в чей-то вонючий сапог.

Приподнялся на локтях и оглядел помещение, где на манер казарм два ряда кроватей образовывали небольшой коридор. На заправленных кроватях сидели люди, около десяти человек. Шёпот зашёл за мной, закрыл дверь и остался стоять, прислонившись к ней.

Десантников я нашёл, но 3112 среди них не было. В центре помещения стоял пожилой мужчина с густой седой бородой и лбом, покрытым глубокими морщинами. Он посмотрел на Шёпота, затем перевёл взгляд на меня. Цепкий взгляд живых глаз ярко контрастировал с невзрачной внешностью старика.

Поднимаясь, я обратился к пожилому мужчине, решив для себя, что он здесь главный:

— Простите, что я без… у меня… Меня зовут Трой Этнинс… — опять язык заплетался, как будто бы я и не учился два года на дипломатическом факультете.

— Этнинс, — задумчиво повторил старик и повел носом.