Восходящее солнце - Майкл Крайтон

«Просто задаем вопросы», ответил Коннор.

«Мне нечего скрывать», сказал Коул.

Один из японцев, сидящих за столом, подошел к бару. Он встал рядом с нами и спросил бармена: «У вас какие сигареты?» «Мальборо», ответил бармен.

«Что еще?»

«Наверное, Кулс. Надо посмотреть. Но Мальборо мы точно получили. Хотите Мальборо?»

Тед Коул уставился на японца. Японец у бара притворялся, что не обращает на нас внимания. «Кент?», спросил японец. «У вас есть слабый Кент?» «Нет, Кента нет.»

«Окей, тогда Мальборо», сказал японец. «Мальборо окей.» Он повернулся к нам и улыбнулся. «Это ведь страна Мальборо, верно?» «Это верно», отозвался Коннор.

Коул взял свое пиво и отхлебнул. Мы все молчали. Японец постукивал по стойку в такт музыке. «Хорошее место», сказал он. «Чувствуется атмосфера.» Я подивился, о чем это он толкует. Место было просто помойкой. Японец влез на табурет возле нас. Коул изучал свою бутылку пива, как будто никогда не видел ее раньше. Он крутил ее в руках, оставляя на стойке влажные кружки.

Бармен принес сигареты и японец уронил на стойку банкноту в пять долларов. «Сдачи не надо.» Он открыл пачку и вытащил сигарету. И снова улыбнулся нам.

Коннор достал зажигалку и дал японцу прикурить. Когда человек затянулся, Коннор сказал: «Доко кайша иттенно?» Человек заморгал: «Извините?»

«Ваканне-но?», спросил Коннор. «Доко кайша иттенно?» Человек улыбнулся и сполз с табурета. «Соро-соро иканакутева. Шицурен шимасу.» Он слабо помахал рукой и отправился к друзьям через зал. «Дева мата», сказал Коннор. Он пересел на табурет, где прежде сидел японец.

Коул спросил: «О чем это вы?»

«Я просто спросил, на какую компанию он работает», ответил Коннор. «Но он не захотел отвечать. Я предположил, что он хочет вернуться к друзьям.» Коннор поводил рукой под стойкой, нащупывая что-то. «Похоже, чисто.» Потом он повернулся к Коулу и сказал: «Значит так, мистер Коул. Вы сказали, что вас заменил начальник. Когда это произошло?» «В восемь пятнадцать.»

«И вы его не знаете?»

«Нет.»

«А до этого времени, пока вы были на службе, шла запись с видеокамер?»

«Конечно. Запись с камер идет всегда.»

«И начальник заменил ленты?»

«Заменил? Не думаю. Насколько мне известно, ленты еще там.»

Он смотрел на нас озадаченно.

«Вы, приятели, интересуетесь лентами?»

«Да», сказал Коннор.

«Потому что я не слишком обращаю внимания на ленты. Меня интересуют камеры.»

«Как так?»

«Здание готовили к приему и было много спешки. Наверное, вы хотите знать, зачем перетащили так много камер с других частей здания на этот этаж?»

Я спросил: «Как так?»

«Вчера утром этих камер на сорок шестом этаже еще не было», сказал Коул. «Они стояли по всему зданию. Днем их кто-то перенес. Знаете, их легко переносить, потому что они не подсоединены к проводам.» «Камеры без проводов?»

«Да. Внутри здания сплошь сотовая передача. Так задумано. Вот почему у них нет аудио: по сотовой связи они не могут передавать всю полосу. Посылают только картинку. Но зато могут перемещать камеры для своих целей. Смотреть на то, что хотят видеть. Вы этого не знали?»

«Нет», сказал я.

«Удивляюсь, что вам никто не сказал. Этим они больше всего в своем здании гордятся.» Коул допил пиво. «У меня только один вопрос: зачем кому-то надо было взять пять камер и установить их этажом выше приема? Никаких причин со стороны безопасности. Можно было закрыть доступ в лифты выше определенного этажа. И для безопасности лучше, если камеры стоят этажами ниже приема. Не выше.»

«Но лифты не были закрыты?»

«Нет. Я сам думаю, тут что-то необычное.» Он посмотрел на японцев через зал. «Мне уже надо идти», сказал он.

«Что ж», ответил Коннор. «Вы были нам весьма полезны, мистер Коул. Мы могли бы еще раз поговорить с вами?..»

«Я запишу вам свой телефон», сказал Коул, царапая ручкой по салфетке.

«И свой адрес…»

«Да, верно. Но, вообще-то, меня несколько дней не будет в городе. Мать заболела и просит повезти ее в Мексику на несколько дней. Вернусь, наверное, в конце недели.»

«Надолго планируете?»

«Примерно на неделю. У меня подошел отпуск, похоже, самое время его взять.»

«Конечно», сказал Коннор. «Понимаю, как это нужно. Еще раз спасибо за помощь.» Он пожал руку Коулу и легко похлопал его по плечу. «А вы берегите свое здоровье.»

«О, конечно.»

«Не пейте больше и спокойно поезжайте домой.» Он выдержал паузу. «Или, может быть, вы решите сегодня ночью поехать куда-то еще.» Коул кивнул. «Думаю, вы правы. Неплохая мысль.»

«Я точно знаю, что прав.»

Коул пожал мою руку. Коннор направился к выходу. Коул сказал: «Думаю, ребята, зря вы трепыхаетесь.»

«Из-за лент?»

«Из-за японцев. Что вы можете сделать? Всю дорогу они на шаг впереди нас. И у них в кармане большие люди. Теперь мы их не побьем. Вам двоим их никогда не побить. Для вас они просто слишком хороши.» Снаружи под потрескивающей неоновой вывеской Коннор сказал: «Поехали, время идет.»

Мы сели в машину. Он передал мне салфетку. На ней было написано печатными буквами:

ОНИ УКРАЛИ ЛЕНТЫ «Поехали», сказал Коннор.

Я завел машину.

Одиннадцатичасовые новости закончились и редакция была почти пуста. Коннор и я прошли через холл в звуковую комнату, где еще горела надпись «Идет передача».

На экране без звука заново прокручивали вечерние новости. Телеведущий тыкал в монитор: «Я не дурак, Бобби! Я слежу за такими вещами. Последние три вечера она делала и вводную и закругление.» Он уселся в кресло и скрестил на груди руки. «Я хочу слышать, что ты имеешь сказать, Бобби.» Мой друг Боб Артур, тяжеловесный уставший продюсер одиннадцатичасовых новостей, потягивал неразбавленный скотч из громадного – с его же кулак – стакана. Он сказал: «Джим, ну просто так получается.» «Так получается на моей заднице», сказал телеведущий. Телеведущая была ярко-рыжая женщина с валящей наповал фигурой. Она медленно копалась в своих заметках, стараясь задержаться и подслушать объяснение между Бобом и ее соперником.

«Слушай», сказал ведущий. «это же оговорено в моем контракте. Половина вводных и половина закруглений. Все есть в контракте.» «Но, Джим», сказал продюсер. «Сегодня же были парижские моды и прием у Накамото. Материал человеческих интересов.»

«А должен был быть серийный убийца.»

Боб вздохнул. «Его обвинение отложено. И, кроме того, публика устала от серийных убийц.»

Телеведущий смотрел скептически. "Публика устала от серийных убийц?

Откуда ты это взял?"

«Можешь сам прочесть в группе анализа, Джим. Серийных убийц передержали. Нашу аудиторию тревожит экономика. Они больше не хотят никаких серийных убийц.»

«Нашу аудиторию тревожит экономика и поэтому мы ведем Накамото и парижские моды!»