Император - Вадим Владимирович Чинцов

императора и проводят аресты среди наших сограждан, обвиняя их в помощи заговорщикам. В мой дом также вломились и я чудом ушел потайным ходом.

Джованни Ферро, удивленный поведением императора все же решил прояснить ситуацию и поспешил в сопровождении десяти человек охраны на улицу. В этот момент к его дому подошли византийцы и потребовали пропустить их для ареста главаря галатских бунтовщиков Ферро.

Джованни пытался доказать солдатам, что это какая-то ошибка и схватился за меч. Почувствовав агрессию, солдаты направили арбалеты и нашпиговали Ферро и его охранников болтами.

В течении этого и следующего дня товары арестованных конфисковывались и вывозились в город. Но этим несчастья не закончились — ночью все корабли, принадлежащие Венеции вспыхнули от греческого огня — несколько диверсантов на лодках пробрались в порт, устроив поджог и жители Галаты лишились своего флота.

Посол Венеции, чудом уцелевший в бойне, которую устроили греки, день за днем носил подарки во дворец, но чиновники, с удовольствием забирая золото и обещая аудиенцию у императора, не собирались выполнять свои обещания. Мне стоило труда и кучу золота, чтобы подкупить всех нужных чиновников, которые могут оформить доступ к императору. Если бы я не обладал властью, которую мне давали мои придворные должности, этот трюк я бы не смог бы провернуть.

Вызов к севастократору посреди ночи был для меня неожиданностью. Облачившись в доспехи, я в сопровождении охраны поторопился к Константину, который, дожидаясь меня, нервно мерил шагами свои покои. Масляные светильники бросали зловещие блики на стены.

Увидев меня, Константин спросил — Ты верен мне, я могу на тебя положиться, Арман?

Я ни минуты не сомневаясь, ответил — Я многим вам обязан, севастократор! Вы можете целиком и полностью на меня положиться.

Константин минуты две смотрел мне в глаза, затем указал на кресло — Садись! У меня к тебе разговор — затем брат императора сел в на подобие трона, украшенного золотом и драгоценностями — Мои соглядатаи докладывают — до моего ареста осталось немного времени. Мой брат сошел с ума и не верит даже мне. Я не хочу вместе с семьей исчезнуть в дворцовых подвалах, где пытки не прекращаются даже ночью.

Константин от страха потел и то и дело вытирал пот, обильно стекающий по его полноватому лицу — Императора нужно срочно… — Константин замялся, подбирая слова — его нужно лишить власти. Если ты, Арман, в этом поможешь, то я отдам за тебя свою племянницу Ирину и ты получишь пост севастократора. Ну как?

Я уже давно ощущал присутствие за ширмой посторонних, от которых так и разило пряностями и жареным луком, после слов Константина эти четверо человек явно напряглись и чей-то меч издал приглушенный звук, видно его хозяин задел им какую то мебель.

— Я хотел бы стать деспотом, вторым человеком после вас, император! Женившись на вашей племяннице, я как ваш близкий родственник вполне могу претендовать на этот титул.

Константин облегченно выдохнул и щелкнул пальцами, после чего мои предполагаемые убийцы отошли и покинули покои, я ощутил, что мы остались одни.

— Деспотом говоришь хочешь стать! — Константин почесал кончик носа и кивнул — Договорились!

— А как вы планируете добраться до брата минуя его спафариев?

— Тут — то все просто — брату и его жене евнухи постелят отравленные простыни. Яд сильно действующий, к утру оба умрут. Сразу после смерти ты объявишь меня императором.

— Я хочу завтра же тайно обвенчаться с Ириной Палеолог, прошу помочь вас в этом мне помочь.

— Хорошо! Я вижу ты мне не полностью доверяешь и хочешь гарантии, да будет так!

С трудом дождавшись назначенного времени я, одетый во все белое с золотой цепью на шее и с золотыми браслетами, подпоясавшись своим парадным клинком прибыл в церковь святой Софии и обомлел — сам патриарх Иосиф I готовился провести обряд бракосочетания, севастократор держал в руках руку Ирины, одетой в свои парадные одежды белого цвета с отделкой золотом и пурпуром и с увенчанной золотой диадемой, радостно вскрикнувшей при виде меня — Арман! Дядя сказал — я стану твоей женой!

Патриарх повернулся ко мне и, глядя исподлобья из под густых бровей, заявил — Арман, тебе нужно перед таинством брака перейти в лоно истиной православной церкви. Ты к этому готов?

— Готов, для меня нет разницы, православие или католицизм — я христианин, а ваши разногласия в вопросах веры необходимо решить на вселенском соборе, хватит уже делить христиан на две части. В конце концов такая политика приведет к дальнейшему обострению и появлению новых церковных течений, которые приведут к дальнейшему расколу церкви.

— Что ты понимаешь, француз!

— Мы с вами еще поговорим позже на эту тему, ваше Всесвятейшество!

— Ну-ну! Я всегда готов поспорить на тему церкви! Приходи в любое время!

После обряда крещения патриарх вывел нас из притвора, где мы стояли лицом к алтарю, в храм и вручил нам свечи. Жених и невеста по обряду должны быть одетыми в белых, похожих на крещальные, одеждах. Вот и мы полностью выполнили церковные требования. Нам под ноги немногочисленные придворные бросали яблоки и розы, символ плодородия и достатка. Патриарх начал читать службу, собственно венчание включало в себя возложение венцов (символ брака Христа и Церкви, а также мученичества), общее причастие, а также распитие чаши с вином, которая разбилась после церемонии. Чин венчания включал в себя ектении — прошения, молитвы, священническое благословение с тайно-совершательной формулой «Господи Боже, славою и честью венчай их» (из Псалтири).

Мы с Ириной обменялись кольцами, я надел невесте золотое кольцо как символ силы, власти и контроля над ведением хозяйства, невеста вручила мне серебряное, в знак подчиненного положения.

— Ну что же! Теперь ко мне на пир, отметим свадьбу новой семьи! — Константин подошел нас поздравить, как со стороны входа послышался шум, створки распахнулись и в собор в сопровождении охраны ворвался император, видно кто-то все-таки донес ему о происходящем.

Ирина бросилась к отцу — Прости, отец, но ты бы никогда не дал своего согласия на мой брак с любимым мне человеком. Прошу тебя — не карай самых близких к тебе людей! Дядя пошел нам навстречу только из-за любви ко мне, поверь, против тебя никто не устраивал заговоров! Хватит уже лить кровь в городе!

Василевс в гневе сжал кулаки и был готов ударить собственную дочь. С трудом сдержавшись, Михаил развернулся и пошел к выходу из собора. Он твердо решил разобраться с этим вопиющим случаем неподчинения завтра. Во дворце его встретила заплаканная жена — Что с дочерью! Надеюсь, ты ее не тронул?

Михаил сделал знак, отпуская личную охрану, и ожесточенно потер лицо руками, пытаясь успокоиться. Феодора подала ему кубок с вином и император