Миллиардер и я. Развод и девичья фамилия - Ирина Тигиева

собираешься поместить туда весь склад чая, который закупила на фабрике?

— Всего-то десять пачек — по одной каждого сорта, — огрызнулась я. — Когда будешь потягивать этот чай длинными зимними вечерами, скажешь мне спас…

И запнулась, поймав на себе немигающий взгляд супруга.

— Что? — постаравшись скрыть внезапно охватившее меня смущение, развела руками. — Думал, собираюсь открыть чайную лавку? И перестань так смотреть!

— Как? — улыбнулся Константинидис.

— Будто я пообещала тебе место в раю рядом с сорока девственными гуриями!

Улыбка Константинидиса стала шире.

— Место у камина с чашкой ланкийского чая тоже неплохо. А за гурию вполне сойдёшь и…

— Не продолжай! — оборвала его я. — Чаем поделюсь, но «гурий» ищи себе сам! Спокойной ночи!

И унеслась вверх по лестнице, слыша за спиной довольный смех супруга. Откуда только взялось это нелепое смущение перед этим нелепым олухом?!

Глава 14

— Говорю тебе, мы заблудились! — я в очередной раз обвела взглядом пустынную дорогу и джунгли по обеим её сторонам. — Чем быстрее это признаешь, тем больше шансов выбраться к цивилизации до наступления темноты!

— Каким это образом? — хмыкнул Константинидис. — Навигация говорит, здесь поворот в сторону Сигирии!

— Но поскольку поворота нет, остаётся лишь ехать дальше.

— Пока не упрёмся в океан? — съязвил Константинидис.

— Где я с удовольствием отдам тебя на милость дельфинов! — разозлилась я. — Предлагала ведь остаться на ночь в Полоннаруве! Но тебе понадобилось прикидываться Филеасом Фоггом и выгадывать каждую минуту! Тоже заключил пари и торопишься объехать Шри-Ланку за восемьдесят минут?

— Из Полоннарувы в Сигирию точно можно добраться за восемьдесят минут — если бы тебе не понадобилось исследовать храм этой синекожей нежити!

— Кали? А кто восхищался «Какое необычное место!» и, распахнув рот, слушал легенду про полуголых девиц?

— Легенда была интересная! И не потому что девицы полуголые! Зачем, вообще, её рассказывала, если не хотела, чтобы меня это заинтересовало?

— К слову пришлось! — огрызнулась я и, посмотрев на сотовый, бессильно выдохнула:

— Связи совсем нет… И солнце скоро сядет…

Путешествие всё меньше походило на медовый месяц и всё больше приобретало черты приключения на выживание. Покинув Нувара Элию три дня назад, мы с Константинидисом… где только не побывали! Забрались на пятидесятиметровую «башню четырёх религий» Амбулуваву — абсолютно жуткий опыт карабканья по узенькой винтовой лестнице, обвивающей внешнюю сторону купола. Единственное, что отделяет карабкающегося от зелёной бездны внизу — низкие перильца, опираться на которые нельзя из-за их хлипкости. Константинидис безбожно лип ко мне почти весь подъём, объясняя это тем, что ужасно боится высоты. Я было заподозрила его во вранье, но потом глянула вниз и… стала липнуть к нему не меньше. А когда снова почувствовала под ногами опору, чуть не бросилась ему на шею. Потом, с перерывами на ночлег, мы посетили древнюю столицу острова — город Канди и храм пяти пещер. Пока бегали между пещерами, здорово вымокли под сокрушительным тропическим ливнем. Взглянули и на живописные развалины ещё одной древней столицы — Полоннарувы. А потом супруг настоял на том, чтобы сразу выехать в направлении Сигирии, знаменитой «Львиной скалы», хотя было уже далеко за полдень. Мотивировал он это тем, что, заночевав в отеле поблизости от Сигирии, мы могли бы отправиться к скале на следующий день «свежими и отдохнувшими», а не уставшими с дороги, покинь мы Полоннаруву только утром. По дороге нам попался храм Кали, и я рассказала так впечатлившую супруга легенду о дочери ланкийского царя, изгнанной вместе с подданными из дворца за поклонение кровожадной и чуждой для ланкийцев богине. И принцессе, и ушедшим с ней придворным дамам запретили носить любую одежду, кроме набедренных повязок. Изгнанницы скрылись в лесах и основали племя родиев — красавиц, способных свести с ума любого мужчину. Константинидис якобы в шутку заявил, что родии вполне могли быть в роду у меня — стоит лишь взглянуть, как своими выходками я умело довожу до помешательства его. Я возразила, что помешательство грозит обычно тем, кто и так умом не силён. Мы беззлобно друг на друга пофыркали и продолжили поездку, но… в самый неподходящий момент навигация дала сбой и мы зверски заблудились. Очевидный факт, признать который мой разлюбезный сизигос категорически отказывался. А тут ещё и вечер, причём, темнеет на Шри-Ланке быстро…

— По-по! Вот это да! — и без того ехавший со скоростью улитки Константинидис, затормозил и опустил окно. — Это же маленький слоник!

На противоположную сторону дороги из джунглей действительно выбрался слонёнок.

— Какой хорошенький! — умилилась я. — Но нам пора, поехали!

Супруг вроде бы взялся за руль, но тут же скосил на меня неуверенный взгляд.

— Может, угостить его бананом?

— Может, не надо? Дикие слоны вообще-то опасны.

— Это же не взрослый слон! — Константинидис решительно выключил зажигание. — Угощу его!

— Опять испытываешь судьбу? Здесь доктора Кумари нет, — покачала я головой.

— Нашла о ком печалиться! Сама ведь говорила, что его россказни о моей плохой энергетике — чепуха! — и выбрался из авто. — Где наши бананы?

Шри-Ланка — настоящий банановый рай. Красные, лимонные, сахарные, сорт айя… и все невероятно сладкие и сочные! Мы с Константинидисом подсели на красные — кто бы мог подумать, что наши вкусы в чём-то сойдутся! — и возили с собой несколько штук на всякий случай. Вот случай и представился! Слонёнок, похоже, тоже был поклонником красных бананов и, доверчиво хлопая ушами, устремился к размахивающему лакомством двуногому.

— Если он тебя укусит, начнёт душить хоботом или наступит на ногу, честное слово, добью то, что останется! — искренне пообещала я.

— Да? И кто тогда поведёт машину по «О, Боже, таких ужасных дорог я ещё не видела!»? — передразнил меня Константинидис.

Действительно говорила так вчера — нас жутко подрезали несколько раз…

— Пешком пойду! — хмыкнула я.

— И далеко?

— Ладно, не буду добивать, — сдалась я и кивнула на слонёнка с готовностью протянувшего хобот к банану в руке супруга. — Подожду, пока это сделает он.

Просто пошутила — Константинидис даже рассмеялся. А я, вытащив сотовый, сделала несколько снимков с улыбающимся супругом и уплетающим банан слонёнком. Но, мимолётно оглянувшись, чтобы выбрать другой ракурс для фотографий, поняла, что шутка может перестать быть таковой очень скоро. Из джунглей к нам целеустремлённо двигалось несколько взрослых слоновьих особей.

— Ки-и-ир… — позвала я супруга. — Кажется, нам пора… по-настоящему!

Но расхрабрившийся после дружбы со слонёнком Константинидис только фыркнул:

— Почему? Мы кормим их детёныша — они будут благодарны! Может, и их угостить, чтобы не нервничали?

Любовно похлопав слонёнка по темечку, благоверный двинулся навстречу слоновьей процессии, призывно помахивая связкой бананов. Но тут идущий впереди слон резко расправил уши, поднял