Исправленному верить (сборник) - Татьяна Минина

V

Выходя из палатки, Вита не чувствовала под собой ног. В самом буквальном смысле: она словно плыла над землей, отстраненно думая, что падать пока нельзя.

«Кажется, я стала слишком стара для подобных подвигов». Две бессонные ночи, два дня, истощивших разум и душу. Медик действительно держалась на последнем пределе.

По виа претория – улице, ведущей к преторским воротам, – промчался всадник на запыленном коне. Спешился перед палаткой трибуна, нырнул внутрь. Похоже, конные дозоры что-то обнаружили. Неужели еще выжившие? В глубине долины? А может, жители заброшенных ферм поднялись по горным склонам, забились в скалистую глушь? Благородная Валерия покачала головой. На сегодня она сделала все, что могла. Сейчас надо отступить.

Ноги сами вынесли к купальням. Вита взглядом осадила ветеранов-триариев, попытавшихся было ввалиться в банный комплекс вперед нее. Нырнула под низкий полог.

– Декау-терму, немедленно.

– Старший медик! Вас все потеряли, – массивный прислужник застыл в проходе аллегорией имперского неодобрения. Неодобрение вышло весьма внушительным: легионер, исполнявший банный наряд, был высок, широк и огромен. Проход он загораживал не хуже, чем выстроенная из сомкнутых щитов стена.

– Терма свободна, но камню понадобится несколько минут, чтобы раскалиться.

– Чего же мы ждем?

Чувствуя близкое освобождение, кожа ее отчаянно зачесалась.

Вита сбросила накидку, тунику, маску. Декау-терма по конструкции и назначению отличалась от традиционной имперской бани. Медик прошла в низкую каморку, созданную из натянутой на жерди теплоустойчивой ткани. В центре стояла круглая походная печь, обложенная камнями. Жар, от нее исходивший, ощущался и сквозь покров кау.

Прислужник водрузил на угли блестящую глыбу, внешне напоминающую черный обсидиан. Положил на одну из поставленных вдоль стен лавок флягу с питьевой водой. А также ушат, губку и острую деревянную дощечку-скребок. От души плеснул и на угли приторной травяной настойкой.

Вита отвернула лицо от волны обжигающего пара. Позволила коленям наконец подкоситься и сползла на скамью.

Пару минут она просто сидела, запрокинув голову и костями впитывая благословенное тепло. Глотнула из фляги. Неожиданно осознав, что горло сводит от жажды, выпила все до капли.

Немного придя в себя, медик коснулась запястья. После стольких очищений защитная пленка истончилась, стала суха и малоподвижна, в любой момент грозя пойти трещинами. И хорошо. Долго ждать не придется.

Вулканический осколок постепенно нагревался. Основание его наливалось темно-красным, огненные прожилки поднимались к поверхности, светом пробивались наружу. Волны излучаемой камнем магии стали столь отчетливы, что у Виты заложило уши.

Пленка кау, до того плотно прилегавшая к коже, пошла пузырями, затем начала облезать неровными хлопьями. Вита заставила себя взять скребок, привычными движениями принялась соскабливать и смывать застывший древесный сок, а с ним и отмершие кожные клетки и волосы. Не для медиков длинные косы и сложные прически. Благородная Валерия провела ладонью по безупречно гладкой коже головы. Хоть брови на этот раз удалось сохранить, уже хорошо.

Вита слишком устала, чтобы долго нежиться в бане, хотя воды на сей раз хватало: при установке лагеря Кеол Ингвар лично выбрал место и пробил скважину. Вода поднималась из глубин, безопасность ее проверили всеми возможными способами, начиная от испытания змеиным ядом и заканчивая прямым обращением к богам. А потом все равно добавили очищающих травяных настоев.

Закончив омовение, Вита взяла наполненный заново чан, подняла над головой. И опрокинула. Губы жадно поймали несколько струек. Вода была неописуемо вкусна, ее не портила даже легкая, едва различимая горечь аленды.

«Целитель, кто исцелит тебя самого?»

В последние дни она явно давала организму недостаточно влаги. При работе в полной защите это часто становилось проблемой, особенно когда речь шла о столь опасной болезни. Сложности и неизбежный риск, связанные с нарушением покрова, заставляли игнорировать нужды тела. Но право слово, в ее возрасте Вита должна бы уже поумнеть. Медик, свалившийся в самый важный момент, бесполезен. Это еще в лучшем случае.

Когда с омовением было покончено, для благородной Валерии уже доставили одежду. Квинт, старый слуга дома Корнелиев, принес ее собственные одеяния, хорошего качества и нормального размера. Вита спрятала под ткань именной медальон, оправила складки столы. Поблагодарила прислужника, накрыла голову шалью и выскользнула из купален.

Усталость сковала мысли и движения. Вита едва не упала под ноги старшему центуриону, спешившему в сторону претория. Не видя уже ничего вокруг, добрела до отведенных врачам палаток. Где, во имя светлых богов, поселили старшего медика? После прибытия к стенам Тира Вита еще ни разу не видела отведенной ей койки. Может, прилечь в госпитале?

Перед благородной Валерией возникла мужская грудь, жилистые плечи. Добротная походная накидка была заколота фибулой в виде черной змеи. Вита подняла взгляд, пару секунд недоуменно разглядывала нахмуренное лицо Авла. Какие у Корнелиев все-таки выдающиеся носы!

Сильные руки взяли ее за плечи, развернули, куда-то повели. Уверенная ладонь легла на затылок, заставляя пригнуться и нырнуть под откинутый полог. В палатке было сумрачно и тепло. Толчок в спину, давление на плечо, и Вита неуклюже села.

В голове царила пустота. В руки ей вложили пузатую плошку, желудок заурчал, почуяв аромат густой легионерской похлебки. Когда начальница прикончила первую порцию, Авл без слов протянул ей вторую. Горячая еда словно стала центром, вокруг которого тело и разум обрели подобие равновесия. Вита почувствовала себя почти разумным существом.

Авл все еще хмурился. С его резкими фамильными бровями и угольно-черными глазами это выглядело весьма внушительно.

– Бессмысленно тебя сейчас расспрашивать. Поговорим завтра.

Благородный Корнелий помог ей снять сандалии и накидку, ничуть не гнушаясь ролью слуги. Мэйэрана свидетель, Вита не раз делала для него то же самое, хотя в случае Авла причиной конфуза обычно оказывалась амфора коллекционного вина. Друг завернул ее в покрывало. На мгновение положил ладонь на лишенную волос голову. Руки целителя излучали тепло и покой.

– Спи.

Уходя, он бросил что-то на холодную жаровню и плотно закрыл за собой полог, погружая палатку во тьму.

Усталость Виты была сродни боли. Благородная Валерия вытянулась на узком матрасе, зарылась в покрывало, расслабилась…

И, конечно, именно в этот момент медика-приму настигли бессонные мысли.