Адепты. Эзотерическая традиция Востока - Мэнли Холл

Гороскоп Шанкары, указывая на возвышенную судьбу, в то же время предупреждал о ранней смерти. Когда один из риши сказал, что мальчик умрет в возрасте тридцати двух лет, юноша решил посвятить себя целиком аскетической жизни. В течение некоторого времени он оставался в уединенном жилище Говинды, и Учитель приказал ему совершить паломничество в Бенарес. Именно во время этого путешествия его учеником стал Падмапада. На берегах Ганга Шанкара приказал Падмападе перейти через реку и вернуться к нему. Преданный ученик немедленно повиновался, и там, где его нога ступала на поверхность реки, появлялся поддерживающий его цветок лотоса. Имя «Падмапада» означает «ступающий по лотосам».

Путешествуя, Шанкара дискутировал и вел беседы с известными учителями. Он всегда отвечал на труднейшие вопросы и опровергал ложные представления. Рассказывали, что сам Вьяса, желая проверить его ученость, принял облик аскета и испытал юного мудреца самыми абстрактными и трудными вопросами. И снова Шанкара одержал победу, потому что даже Риши было не под силу восторжествовать над его мудростью. Но если Вьяса не нашел способа привести в замешательство молодого саньясина, то одолеть богиню Сарасвати было не так просто. Она вступила в борьбу под видом прекрасной жены прославленного ученого, с которым вел спор Шанкара. Она испросила себе привилегию проверить мудрость Шанкары, а затем приступила к нему с вопросами на тему любви смертных. В первый и единственный раз саньясин не нашел ответа; однако как мудрость может быть полной, если не разгадана одна из самых сокровенных и неизбежных тайн жизни?

Пытаясь справиться с непредвиденной ситуацией, Шанкара обратился к тайным наукам индийской философии. Он случайно наткнулся на тело недавно умершего царя Амараки и усилием воли заставил свое сознание войти в труп. Внешне казалось, что Амарака воскрес и вернулся в свое царство. С помощью этой уловки Шанкара получил возможность какое-то время жить жизнью главы семьи и познал на опыте все семейные взаимоотношения. В должное время царь Амарака снова погрузился в вечный сон, а Шанкара вернулся в свое тело, охранявшееся его учениками. Потом он отправился к Сарасвати и ответил на ее вопрос.

Шри Шанкарачарья

Вскоре после этого он узнал с помощью йоги, что его мать скоро покинет этот мир. Он поспешил к ней и отдал ей всю свою любовь и понимание. Когда она умерла, он нарушил правила и обычаи индийского аскета, которому не положено иметь каких бы то ни было контактов с умершими. Шанкара кремировал тело своей матери, испустив из правой руки огромный язык пламени. Тех же, кто были готовы осудить его за нарушение передаваемых из поколения в поколение обычаев, это чудо заставило замолчать. Отдав последний долг матери, Шанкара продолжил путешествовать по земле и пришел в конце концов в храм Шарада в Кашмире. Там жрецы не позволили ему войти и подвергли суровому экзамену. Но наконец, когда они уже были удовлетворены и он находился в святилище, богиня Сарасвати засвидетельствовала его святость и полноту мудрости. И тогда он взошел на трон всезнания в сердце храма. Этот рассказ описывает одну из ступеней его посвящения.

В городе Канчи Шанкара вступил в свое тридцатидвухлетие, зная, что подошел к концу своего воплощения. Прибегнув к высочайшей йоге, он уселся и заставил свое физическое тело абсорбироваться в более тонкие проводники. А их он по очереди дезинтегрировал, добиваясь тождества с чистым разумом. Странствие его сознания продолжалось до тех пор, пока он не ощутил тождественность с сознанием-интеллектом, наполняющим мировую форму. Его похоронили, а не кремировали, ибо для такого чистого и святого тела не требовалось очищения огнем[21]. Анандагири определенно утверждает, что Шанкара абсорбировал свое физическое тело, и что останки мудреца были помещены в гробницу. Под абсорбцией несомненно понимается изъятие физического принципа энергии, а не реальное исчезновение останков тела. Кажущееся противоречие объясняется неясностью формулировки.

Госпожа Блаватская, цитируя эзотерические комментарии, проводила различие между Гаутамой и Буддой. После нирваны Будда вернулся в мировое сознание, а Гаутама, человеческое эго, переживал дальнейшие воплощения. В «Тайной Доктрине» Е.П. Блаватская пишет: «Спустя несколько столетий Будда осуществил еще одно воплощение, как утверждают, и еще раз, через пятьдесят лет после смерти этого Адепта, в того, чье имя звучит как Тянь Цан. Никаких подробностей, никакой дополнительной информации или объяснений не дается». В списке дальнейших воплощений Будды называют Шанкару, умершего в возрасте тридцати двух лет, который умер, когда ему было тридцать три года, еще двоих, имен которых не сообщают и никак не описывают, и Цонкапу, великого ламаистского реформатора. Блаватская выдвигает предположение о том, что Тянь Цаном, возможно, был Аполлоний из Тианы.

Подобно другим рассказам об Адептах, в жизнеописаниях Шанкары можно встретить множество противоречий. Так несмотря на упоминание о его смерти, имеется сообщение о том, что он удалился в пещеру отшельника в стране, лежащей за Гималаями. Он запретил своим последователям и ученикам сопровождать его и навеки исчез из поля зрения непосвященных. Он пребывает среди тех, кто входит в состав братства Шамбалы, и продолжает исполнять обет служения человечеству. Он живет в согласии с доктриной, которую преподавал и которую можно кратко сформулировать так, как это сделано в одном из его высказываний: «Высший дух реален; мир нереален; индивидуальное «я» есть единственно высшее «я» и ничто другое».

Шанкара как философ обратился к одной из самых сложных абстракций, с которой может столкнуться разум искателя истины: если существует Верховное Существо, всеведущее, вездесущее, вседействующее и, значит, совершенно неограниченное, то каким же образом можно истолковать мироздание, целиком составленное из ограниченных созданий? В самом деле, почему совершенство создает только несовершенство? Шанкара разрешил это кажущееся непримиримым противоречие между ноуменом и феноменом, введя принцип майи, или иллюзии. Разум смешивает субъект и объект, познающего и познаваемое и, возлагая на одно качества другого, порождает как причину сомнений, так и доказательства, подтверждающие неопределенность. Мудрец объективизировал путаницу с помощью терминов «мы» и «вы». Ими нельзя пользоваться как взаимозаменяемыми. Было бы неправильно сказать «мы есть вы» или «вы есть мы». Также ошибочно переносить атрибуты понятия «мы» на понятие «вы» и наоборот. «Мы» или «я» существуем как то, что познает или как состояние познания; и никак не можем быть тем, что познано. Таким образом, познающий — это субъект, а познанное — объект.

Шопенгауэровские «воля» и «представление» соответствуют миру как субъекту и миру как объекту. В учении Шанкары природу «не-я», или объекта, можно выяснить путем исследования и на основе данных, предоставляемых способностями и чувственными восприятиями, но субстанция «я», или познавателя объекта, может быть раскрыта только путем внутреннего переживания. «В заключение, — пишет Макс Мюллер, — Шанкара подводит итог, утверждая, что все основывающееся на этом ошибочном перенесении или допущении, фактически все, что мы можем познавать и считать истинным в науке или в обычной философии, в законе или в чем бы то ни было еще, относится к сфере авидьи, или неведения, и что цель философии веданты заключается в том, чтобы рассеять это незнание и заменить его видьей, или истинным знанием»[22].

Отсюда, естественно, следовало, что Шанкара сознавал разницу между эзотерическими и экзотерическими знаниями. Тайная дисциплина заключалась в систематическом развитии сознания в направлении отождествления с необусловленным Бытием. Простых же общеобразовательных школ было достаточно для получения умственного представления о предметной вселенной. Они стремились совершенствовать мудрость, приписывая объектам не познанные на опыте качества, называемые определениями, и заставляя познающего регулировать или ограничивать свою собственную универсальность. Признание «я» и «не-я» единым приводит к тому, что более возвышенное существо обременяется атрибутами менее возвышенного, по крайней мере, на плане ума.

Человек говорит: «Я болен», «Я стар» или «Я боюсь». Само его утверждение не верно, потому что Я не подвержено изменениям и существует всегда отдельно от действия. Это «не-я», внешняя личность, подвержено различным несчастьям. Человеку следовало бы говорить: «Мое тело больно», «Мое тело старо» или «Мой разум боится». В тот момент, когда этот факт признается, открывается путь просветления.

Гуру

Тысячелетиями религиозные дисциплины индусов сохранялись духовными учителями. Индийские секты чтут древних мудрецов и философов как основателей школ и систем. Старые учения передавались от первых учителей через учеников. Эти ученики, в свою очередь, собирали преданных последователей, которых наставляли. Когда ученики становились просвещенными, их признавали Учителями секты и героями и духовными сыновьями древних мудрецов. Только те, кто были верными учениками признанных гуру, имели право преподавать эзотерические дисциплины. Так потоки восточной мудрости текли во времени и ныне осеняют своими живыми водами современных святых Индии. Изредка, как сообщается в историях различных орденов, гуру приобретал особую известность благодаря своим талантам и способностям. Тогда его считали лично осененным, или вдохновленным, одним из божеств или духом прославленного древнего Риши.