Восемь миллионов способов умереть - Лоуренс Блок

— И знаешь, Мэтт, он очень хотел, чтобы мы встретились снова. Нет, в любви мы друг другу не признавались, ничего подобного, но появилось ощущение, что у нас, может быть, что-то получится. И он хотел продолжить наши отношения. Он живет в Меррике. Ты знаешь, где это?

— Конечно. На Айленде. Я сам раньше жил в тех краях.

— А там хорошо?

— Там есть замечательные места!..

— Я дала ему вымышленный номер. Имя мое он знает, а телефона в справочнике нет. И с тех пор он так и не появился. И, думаю, уже не появится. Но я не жалею. Просто хотелось каких-то тёплых отношений, хотелось погреться на солнышке, и мечта сбылась. Но иногда меня так и подмывает позвонить ему и сознаться, что дала неправильный номер. Найти какое-нибудь подходящее объяснение и посмотреть, что будет дальше.

— Попробуй.

— Но только зачем? Я умею врать, могу окрутить его, даже стать его женой или любовницей. Могу съехать с этой квартиры, выбросить книжку с телефонами клиентов в мусоропровод. Но к чему? — Она посмотрела на меня. — Живу я прекрасно, откладываю деньги. Я всегда откладывала деньги.

— И вкладывала их, — напомнил я. — Вроде бы в недвижимость, да? Жилые дома в Куинсе?

— Не только в Куинсе. Я вообще могу удалиться на покой и жить припеваючи. Одна. Без всяких там сердечных привязанностей.

— Кстати, ты не знаешь, почему Ким решила уйти?

— Так она хотела завязать?

— Этого я не знаю. Знаю лишь одно: она хотела уйти от Чанса.

Она задумалась, потом покачала головой.

— Я не спрашивала.

— И я не успел.

— И вообще никогда не могла понять, зачем девушке сутенер. А поэтому трудно сказать, чего это она вдруг решила от него избавиться.

— Может, влюбилась в кого-нибудь?

— Ким? Возможно. Но если и так, она об этом не говорила.

— Она собиралась уехать из Нью-Йорка?

— Во всяком случае, у меня такого впечатления не сложилось. Но если бы даже и собиралась, вряд ли сообщила мне об этом.

— Черт! — пробормотал я и отодвинул пустую чашку на край стола. — Она была связана с кем-то. Вовлечена в какую-то историю. А вот с кем и в какую, попробуй теперь узнать.

— С чего ты взял?

— Просто это единственный путь, который может привести к убийце.

— Ты полагаешь?

— Убежден.

— А что, если и меня завтра убьют? Что будешь тогда делать?

— Пошлю цветы на похороны.

— Нет, серьезно?

— Серьезно? Буду проверять всех подряд налоговых юристов из Меррика.

— А может, их там целая толпа, ты об этом не думал?

— Возможно. Но, уверен, не так уж много юристов из Меррика отдыхали в этом месяце на Барбадосе. Ты вроде бы говорила, что жил он в соседнем отеле? Тем более нетрудно выяснить.

— Неужели ты бы стал заниматься всем этим?

— Почему нет?

— Совершенно бесплатно?

Я рассмеялся:

— Но ведь мы с тобой давние приятели. Элейн. И действительно, познакомились мы давно, еще когда я служил в полиции. Просто как-то выручил ее из одной истории, оказал помощь, которую мог оказать только полицейский. Она, в свою очередь, в долгу не осталась. Всегда была под рукой, стоило мне захотеть. «Какова же, — подумал я вдруг, — моя роль в ее жизни? Не сутенер, не любовник, тогда кто же?..»

— Мэтт... А для чего Чанс тебя нанял?

— Найти убийцу.

— Нет, почему именно тебя?

Я вспомнил его доводы.

— Не знаю, — ответил я.

— И почему ты согласился?

— Хочу подзаработать, Элейн.

— Но ведь тебя вроде бы деньги никогда особенно не интересовали?

— Теперь интересуют, и даже очень. Начал копить на старость. Может, я тоже собрался приглядеть жилой дом в Куинсе.

— Ой, не смеши!

— А из тебя, наверное, получилась прекрасная хозяйка? Представляю, как радуются жильцы, когда ты приходишь собирать квартплату.

— Этим занимается специальная контора. Я своих жильцов вообще в глаза не видела.

— Ну зачем ты только это мне сказала! Разрушила красивую мечту.

— Уж прямо...

Я сказал:

— Ким затащила меня в постель, ну... после того, как я исполнил свою работу. Я был у нее, и она мне заплатила, а потом мы переспали.

— И что с того?

— Это походило на чаевые. Нечто вроде благодарности за услуги.

— Вроде десятки, что дарят слугам на Рождество, да?

— Но стала бы она так поступать, если бы была с кем-то связана? Легла бы со мной, черт возьми, или нет, а?

— Ты кое о чем забыл, Мэтт.

Она смотрела на меня, слегка откинув голову набок, как смотрят старые мудрые тетушки.

— О чем это я забыл?

— Она же проститутка, Мэтт!

— А ты на Барбадосе тоже была проституткой?

— Не знаю, — ответила она. — Может, да, а может, и нет. Но вот что я тебе скажу, друг мой. Я была чертовски рада, когда все эти брачные танцы закончились и мы оказались в койке. Потому что там я по крайней мере знаю, как себя вести. Это мое ремесло — спать с мужчинами.

Я на секунду задумался, потом сказал:

— Сегодня, когда я позвонил тебе и попросил разрешения зайти, ты велела прийти через час.

— Ну и что?

— У тебя был клиент?

— Ну, уж не электрик, во всяком случае.

— Тебе нужны были деньги?

— Нужны деньги? Что за дурацкий вопрос! Естественно, я взяла с него деньги.

— Но ведь ты и без того кучу зарабатываешь на этой твоей недвижимости!

— Да, и еще не голодаю, и не ношу драных колготок. Куда это ты гнешь?

— Значит, ты встречалась с этим типом только потому, что в этом заключается твоя работа, так?

— Ну, допустим.

— Так чего ты тогда удивляешься, что я взялся за это дело?

— Потому, что это — твое ремесло, да? — спросила она.

— Ну, вроде того.

Она задумалась, потом рассмеялась:

— А знаешь, когда умирал Генрих Гейне, ну, немецкий поэт...

— Да.

— Знаешь, что он сказал? «Бог простит меня. Это его работа — прощать».

— Недурно.

— По-немецки наверняка звучит куда лучше. Я трахаюсь, ты ловишь преступников, а Бог прощает, — она опустила глаза. — Во всяком случае, надеюсь, что прощает. И когда в следующий раз мне придется поехать на Барбадос, надеюсь, что Его там не будет.

Глава 13

Когда я вышел от Элейн, небо уже начало темнеть, а улицы были забиты транспортом настал час пик. Снова шел дождь, моросил тоскливо и упорно, и машины едва ползли. Я посмотрел на эту разбухшую реку автомобилей. Вдруг подумалось: а что, если в одном из них сидит любовник Элейн? И еще: интересно, какая была у того юриста реакция, когда он понял, что ему дали липовый номер?

Он мог бы найти ее, если бы захотел. Он знал ее имя. Пусть даже в справочнике нет телефона, всегда можно подыскать людей, которые добудут его для тебя. А если и это не получится, проследить через отель. Там могли назвать имя агента туристического бюро, и уже через него добыть ее адрес. Впрочем, мне хорошо было рассуждать. Ведь я был полицейским и знал, что называется, ходы и выходы. А как догадаться об этом простому человеку?

А может, он оскорбился, узнав, что она обманула его? Может, подумал, что она больше не хочет его видеть? Вполне вероятно также, что первой его мыслью было: тут какая-то ошибка! Тогда он наверняка обратился в справочную, думая, что номер ее настоящего и недосягаемого телефона отличается оттого, что он знал, на одну-две цифры. И стал бы звонить и звонить наугад...

А может, он вообще не собирался ей звонить и так и не узнал, что номер фальшивый. Может, он выкинул бумажку с этим ее номером в туалет в самолете, когда летел домой к жене и детям.

Может, он даже чувствует себя виноватым, что так и не позвонил этой даме-реставратору, которая сидит и ждет его звонка. И сожалеет, что столь поспешно избавился от этого знакомства. Ведь можно было бы иногда встречаться с ней. А знать о жене и детях ей было вовсе не обязательно... А может быть, думал, что она должна быть благодарна любому, кто отвлек ее от тюбиков с масляной краской и скипидара...

По дороге в гостиницу я зашел в кафе и заказал сандвич и кофе. В «Пост» была опубликована довольно занятная статья. Два джентльмена, долгое время проживавшие в Куинсе по соседству, часто спорили и ругались из-за собаки, которая выла и лаяла в отсутствие хозяина. И вот вчера вечером владелец вывел ее погулять, и она подняла лапу и помочилась на дерево перед домом соседа. Тот видел это и застрелил пса из лука. Хозяин собаки бросился домой и выбежал с вальтером 38-го калибра, сувениром времен Второй мировой войны. Сосед тоже выбежал из дома с луком и стрелами, но первый оказался проворнее и убил его. Соседу шел пятьдесят второй год, хозяину собаки было шестьдесят два, и они жили бок о бок в Литл-Нек двадцать с лишним лет. Возраст собаки не упоминался, зато была помещена фотография — пес рвался с поводка, который держал офицер полиции.

Мидтаун-Норт находится в нескольких кварталах от моей гостиницы. Дождь все еще моросил, когда я в начале десятого отправился туда. Остановился у окошка дежурного и спросил, где я могу найти детектива Деркина. Молодой парень с усиками и уложенной феном прической махнул рукой в сторону лестницы. Я поднялся этажом выше и оказался в комнате, где располагался следственный отдел. Четверо полицейских в штатском сидели за письменными столами, еще двое в дальнем углу смотрели что-то по телевизору. Трое чернокожих за решеткой с надеждой воззрились на меня, но, увидев, что я не адвокат, тут же потеряли ко мне всякий интерес.