Голос сердца - Элеанор Браунлей

— А я разговаривала с Джеком Бервином, — опять подала голос Беба Поуст. — У него кошмарный домовладелец. Джек — замечательный часовщик, но у него же не десять рук. Патриция очень ценила Джека и пообещала оставить ему свою коллекцию часов, но теперь…

«Сколько обиженных людей, как много горьких историй», — подумала Нина. Кое с кем из тех, о ком шла речь, она была знакома, об остальных слышала только хорошее. Но всех их ценила Патриция Росситер, и они рассчитывали на свою долю наследства.

Понемногу гости начали прощаться и разъезжаться по домам. Вскоре в гостиной остались только Беба Поуст, Кимбалл Хьютон, Нина и хозяева дома. В камине ярко горел огонь, свет был притушен, и Нина удобно устроилась на кушетке у окна, немного поодаль от остальных, и принялась размышлять о Бене, не сводя, однако, глаз с миссис Поуст. Высокая элегантная пожилая женщина восседала на парчовом стульчике слева от камина, а у ее ног разлеглись два постоянных спутника — хорошо выдрессированных скотч-терьера. Беба Поуст развлекала присутствующих рассказом об отделке квартиры известного кутюрье Робертсона. Когда она добралась до описания поисков особо редкого зеркала, один из терьеров поднялся, пересек комнату, вспрыгнул на кушетку и свернулся калачиком рядом с Ниной.

— Я думаю, что Таше нравятся мои духи. Наверное, она помнит их с того дня, как вы приходили со своими собачками в мой демонстрационный зал, — засмеялась Нина.

— Ее поведение может служить тебе комплиментом, — одобрительно заметила Беба. — Я давно пытаюсь убедить Робертсона, что ему пора выйти на широкий рынок со своей продукцией и избавить нас от всякой новой гадости, которую почему-то называют духами.

— Полностью с вами согласна, миссис Поуст. В духах Робертсона действительно есть что-то особенное, — согласилась Нина, поглаживая шелковистую шерсть Таше. — Я теперь понимаю, почему редко вижу вас без Таше и Тики. Они такие милые.

— А Патриция предпочитала, чтобы ее приближенные умели не только скулить и вилять хвостом, — вмешался в разговор Кимбалл Хьютон. — Вот ты, Марисса, являешься представительницей авангарда среди дизайнеров. Допустим, ты задала вопрос и, наверное, захочешь получить ответ, а не обожающий взгляд и тявканье?

— Ким, какой же ты противный! — воскликнула Марисса. — Тебе говорили о том, какой у тебя неприятный характер?

— Говорили, но, к сожалению, я не могу повторить всех слов. Они неуместны в приличной компании, — с таким невинным видом сказал Ким, что все присутствующие невольно рассмеялись. — Но поговорим о другом, — продолжал Ким. — Как вы думаете, что же все-таки будет с наследством Патриции Росситер?

Видимо, ему так хотелось привлечь внимание присутствующих к этому вопросу, что Ким начал рассказывать, как он познакомился с Патрицией, как стал одним из ее протеже. Из его голоса исчезли циничные нотки — видно было, что Патриция оказала на него большое влияние как в профессиональном, так и в личном плане, но взгляд темных глаз Кима по-прежнему оставался настороженным.

Нина внезапно вспомнила, что Бен тоже всегда выглядит настороженным, но, в отличие от Кима, он может расслабиться и стать более мягким.

«Интересно, что сейчас делает Бен?» — подумала она. К счастью, никто не обращал внимания, что она не принимает участия в беседе, и Нина принялась обдумывать план, который созрел у нее в голове по пути из Уиллоу-Хилл. Конечно, то, что она собиралась сделать, противоречило ее привычкам, но не бывает ничего неизменного, а поскольку они вновь встретились с Беном, то, наверное, стоит попробовать…

— Все, конечно, понимают, что вопрос о завещании останется открытым на протяжении еще многих лет!

Мысли Нины были прерваны последними словами Бебы Поуст. Естественно, она говорила о завещании Патриции Росситер. Слава Богу, что в комнате было полутемно и никто не ожидал высказываний от Нины по данному вопросу, за исключением разве что Мариссы, которая могла рассчитывать, что Нина даст новый толчок для беседы.

— Получится что-нибудь, достойное пера Чарлза Диккенса, — заговорил Клиффорд Дуглас. — Существует завещание, но всем известно, что умершая перед своей кончиной написала новое, возможно, сильно отличающееся от предыдущего. И суд должен решить вопрос о признании законным старого завещания.

— Какая есть альтернатива? — спросил Ким. — Мой кузен-юрист, занимающийся вопросами наследования, не может припомнить подобного случая.

— Случай действительно редкий, — согласился Клифф. — Альтернатива заключается в том, что суд может объявить, что Патриция умерла, не оставив завещания.

Нина знала, что Марисса рассказала мужу о ее тайне. Клифф работал в международной банковской сфере, имел степень юриста и любил время от времени продемонстрировать свои познания.

— А как же быть с обещаниями Патриции? — задал Ким вопрос, на который не отважился никто другой. — Патриция хотела завещать кое-что из своего имущества близким друзьям и обещала им это. Как же теперь быть этим людям?

— Если прежнее завещание будет признано недействительным, суд распорядится ее наследством.

— Это означает, что штат Нью-Йорк хорошо обогатится, — прокомментировала Марисса, исподтишка глянув на Нину.

— То же самое относится и к распорядителю имущества Патриции. Хотя Беннет Уортон и не нуждается в деньгах, — холодно заметил Ким. — А кто-нибудь ищет пропавшее завещание?

— Если Патриция хотела подшутить над нами, ей это удалось, — заявила Беба Поуст. — Даже те, кто хорошо ее знал, время от времени поражались ее изобретательности. Помню, как…

«Не думай о проблеме, и она решится сама собой». За последние недели Нина столько раз мысленно повторяла эти слова, что почти поверила в их справедливость. Тогда почему же сейчас ей вдруг стало не по себе? Почему она внушила себе, что вопрос о наследстве Патриции Росситер решится легко и просто? Нина начала понимать, что вскоре ей придется распрощаться с ролью постороннего наблюдателя и начать действовать.

Конечно, ей было легко сказать, что она не нуждается в наследстве Патриции и что с нее достаточно подаренных ею драгоценностей. Патриция в какой-то степени заслужила подобное решение своей внучки. И не потому, что она, родив ребенка, отдала его чужим людям, потому, что не хотела общаться ни с ним, ни с его семьей в течение стольких лет. И когда Патриция решила объявить о себе, было уже слишком поздно, своим поступком она только внесла смятение в душу Пола…

Как Нина ни пыталась оправдать свое поведение, она понимала, что от ее решения может зависеть не только ее собственная жизнь, но и судьба многих других людей.