Баламут (СИ) - Alexander Blinddog

— Вот это дерево я понимаю, всем деревьям дерево. Целое село можно с него дровами обеспечить на месяц, а то и два.

— Ну ты и балда, — ответил ему Алексей, не меньше товарища восхищённый величием дуба, — как можно такую красоту неописуемую в дровах мерить?

— А что, — ответил Баламут, — я человек простой, практичный. Это только у вас, княжьих детей, свободного времени столько, чтобы ходить вокруг, да языками цокать. Дескать, ай, как красиво, ай, как славно. Не, нам, людям земли, подавай пользу. Чтобы срубить дубок, построить из него избу, хлев, дров наготовить и заборчик вокруг построить. А вот когда уже решены такие вопросы, тут уж можно и о красоте подумать, и с берёзкой обнявшись поплакать от душевного чувства.

— Нельзя такую красоту губить, пусть дальше стоит, щекочет ветвями облака.

— Нельзя, нельзя, конечно, — согласился Баламут, прикладывая ладонь над глазами. — Что это там?

Далеко наверху, в ветвях дерева, загорелась огненная точка и стала быстро приближаться. Кони испуганно захрапели и юношам пришлось спешиться и удерживать поводья.

Хлопнули могучие крылья, которыми можно было бы накрыть целую телегу, лица опалило жаром, когда перед ними опустилась птица, размером с крепкую лошадь. Длинные когти глубоко вонзились в землю, а к поражённым друзьям обернулась женская голова. Она тряхнула длинными золотыми волосами и со вселенским спокойствием в гигантских глазах цвета сердолика рассматривала юношей.

Наёмник первым стряхнул с себя оцепенение от неожиданной встречи.

— Я Баламут, это мой братишка мелкий, да неразумный, Лёшкой звать.

Княжич ткнул его локтем в бок.

— Я Сирин, птица мудрости и познания, — сказала птица.

Даже в голосе её звучало волшебство, словно чистый горный ручей журчал по драгоценным камням.

— Знаешь ли ты, многоуважаемая Сирин, — склонил голову Алексей, — где нам сыскать мудреца, что в этих краях живет?

— Знаю, — ответила птица.

Повисла неловкая пауза.

— И где же нам его искать? — спросил княжич.

Сирин склонила голову набок.

— Зачем мне вам отвечать? — лениво спросила она.

— Над такой постановкой вопроса я даже не задумывался, — сказал Баламут, почёсывая затылок. — Ради спасения прекрасной княжны Василисы, например. Мы для этого по лесам и ходим, хотя я уже и не уверен, что всё правильно помню, так давно всё это началось.

— Достойная цель, — согласилась птица. — Только не знаете вы ещё, добры молодцы, что цель ваша гораздо серьёзнее, чем помощь юной девице.

— Серьёзнее? — переспросил Баламут.

— Серьёзнее, — повторила Сирин.

— Я так и знал, что жизнь меня готовит к чему-то великому, — Баламут гордо подбоченился. — Правда, я думал, что это будет что-то вроде великокняжьего терема, где я буду восседать в шелках и жемчугах. На этом мои фантазии обычно сразу обрывались.

— Как же так, — сказал княжич, — про что же ты говоришь? Что может быть важнее спасения красавицы?

— Сплошные вопросы, — вздохнула Сирин, — и никаких ответов, как всегда. Скучно с вами, право слово.

— Прости уж ты его неразумного, — поклонился Баламут, — княжич ещё юн и разумом скорбен, как белка лесная. Ты уж хоть намекни посильнее, чтобы даже он понял.

— О спасении всей Руси речь для вас идёт, — сказала Сирин. — Впрочем, об этом вы ещё узнаете. Если, конечно, найдёте мудреца, что откроет вам глаза на всё происходящее. Он всего лишь человек, поэтому может дать вам ответы. Мне же и до ваших вопросов дела нет.

— Так и где же искать мудреца? — спросил княжич, в голосе которого уже слышалось раздражение.

— Опять вопросы, — вздохнула Сирин, — это так скучно. Все ко мне приходят, только чтобы вопросы задавать, устала я от этого, никогда ничего нового.

— Пу-пу-пу, какой сложный разговор, — Баламут снова почесал затылок. — Как бы нам его попроще с тобой вести, милая госпожа. Вот для простых кривозубых крестьян, вроде меня.

— Я говорю, что помогу вам, если вы мне что-то взамен предложите.

— Вот так уже понятнее. Баш за баш, это мы разумеем. И что же ты хочешь за свою помощь?

— Давайте сыграем в загадки, — сказала Сирин. — Если ответите на мой вопрос, а я на ваш ответ найти не сумею, расскажу вам, где сыскать мудреца.

— О, — обрадовался Баламут, — загадки это вещь, давай сыграем.

— Подожди-подожди, — остановил его Алексей. — Что же будет, если мы не сумеем ответить на твои вопросы?

— Я вас съем, — ответила ему Сирин и подмигнула.

Алексей закашлялся.

— В каком смысле? Зачем?

— Чтобы наесться, — спокойно ответила Сирин. — Надоело мне, знаете ли, по полям за зайцами охотиться, хочется и побаловать себя чем-нибудь.

— Может, мы тебе рыбки наловим и на костре зажарим?

— Нет, — ответила Сирин после недолгого раздумья. — Пожалуй, всё-таки вы выглядите повкуснее, чем рыба.

— Да прекрати, прекрасная госпожа с дивными перьями, — заюлил Баламут, — ты просто не знаешь, какие сочные и сладкие рыбы водятся в землях русских.

— Я знаю всё, — ответила Сирин. — Не хотите мою ставку принимать, так ступайте, куда шли, не держу я вас.

— Двух часов не прошло, нас съесть хотели, — Баламут воздел руки к небу. — И вот опять. Да что с обитателями этого леса не так.

— Не хотите — уходите, — повторила Сирин, — я вас не неволю. Но за получение знания надо испытание пройти, иначе вы его ценность и не осознаете.

— Мы согласны, — Алексей сделал шаг вперёд.

— Не-не-не, ты погоди, — Баламут положил ему руку на плечо. — Извини, госпожа, нам надо посовещаться.

Он взял княжича за рукав и отвёл в сторонку.

— Так, буду честен, — сказал Баламут, — ответы мне, само собой, интересны, но не такой же ценой.

— Ты вообще хочешь спасти княжну или нет? — спросил Алексей.

— Хороший вопрос, а главное, очень своевременный. Давай попробуем то, чего мы раньше с тобой никогда не делали. Попробуем рассуждать, как умные взрослые люди. Если мы получим ответы, мы получим только шанс спасти княжну. Смекаешь, только шанс. Это плюс. А вот если мы не ответим на вопросы самого мудрого существа на всей земле, тут мы совершенно точно получим шанс стать птичьим обедом. Это минусы.

Он разогнул палец на одной руке.

— В лучшем случае плюс один.

Баламут согнул два пальца на другой.

— Или, как вариант, нас скушают и это сразу минус два.

Он заглянул княжичу в глаза, очень довольный своими способностями к арифметике.

— Так что, получается, обмен совершенно невыгодный, — продолжал Баламут. — Поэтому предлагаю попрощаться с птичкой, уйти и больше никогда о ней не вспоминать.

— И как мы тогда узнаем где искать мудреца, что знает, где сейчас Василиса?

— Понятия не имею. Может ёжик лесной какой подскажет или белочка добрая. В этом проклятом лесу кто только не водится, я смотрю.

— Будем играть и выиграем, — упёрто ответил Алексей.

Баламут страдальчески застонал, будто его в колено пнули.

— Нет, ты серьёзно планируешь с птицей мудрости играть в загадки? Хочешь Цезаря моего сиротой оставить? Кажется, мы с ней немного в неравных условиях. Прямо скажем, в проигрышных таких условиях.

— У нас, возможно, единственный шанс сейчас найти путь к мудрецу, — сказал княжич. — Так что я им воспользуюсь и не побоюсь.

— Давай так договоримся, если проигрываем, пока она будет тебя кусать и переваривать, я буду бежать отсюда, куда подальше, сверкая пятками.

— По рукам, — хмыкнул княжич.

Они вернулись к Сирин, которая терпеливо дожидалась их решения.

— Мы тут планируем княжну спасти, а не за мешок репы торгуемся, у тебя совесть, совесть-то есть? — Баламут предпринял последнюю попытку разжалобить её.

— Не хотите — как хотите, — сказала Сирин. — Мне до ваших смертных проблем никаких дел нет.

— Ладно, сыграем мы с тобой. Коли не угадаем, можешь съесть его, — наёмник указал на княжича.

— Вас обоих.

— Нас обоих — буркнул Баламут.

— Славно, — расплылась в улыбке Сирин. — Слушайте тогда мою первую загадку.