Сопромат. Сборник рассказов - Вячеслав Адамович Заренков

лошадь, которая теоретически не могла прийти первой. Солидный возраст животного, лишний вес жокея и иные обстоятельства делали ее победу практически невозможной. Но уж больно красиво она смотрелась: гордая осанка, длинная шея и огромные все понимающие глаза.

«Не подведи, родная… Покажи всем, на что ты способна!», – поглаживая лошадиную холку, напутствовал Виктор Антонович. Будто поняв сказанное, Бьюти – так звали лошадь, мотнула головой – мол, постараюсь.

Первый круг Бьюти шла первая, второй – начала отставать, третий – разрыв увеличился. Тяжелый жокей нервно дергал уздечку и явно мешал Бьюти. И тогда она приняла единственно правильное решение: парочка едва уловимых движений, и седок полетел кувырком на землю. Налегке и во всей красе Бьюти продолжила стремительный бег. На следующем круге она обгоняет одного соперника, потом еще и еще.... И вот уже впереди никого! Она первая! Бьюти победила! Вот он, триумф!

«Молодец!» – закричал Виктор Антонович и побежал встречать победительницу. Поглаживая ее по бокам, шептал: «Умница! Теперь отдохни…» Разразившиеся споры – засчитать победу или нет, нарушены правила или соблюдены – не имели значения ни для Виктора Антоновича, ни для Бьюти. Главное – она пришла первой!

***

Однажды, гуляя по улочкам Кембриджа, Виктор Антонович увидел афишу спектакля «Три сестры» А. П. Чехова в постановке московского театра. «Джон, берем билеты и идем в театр!» – воскликнул он.

Перед театром стояла очередь в кассу. Купив билеты буквально за пятнадцать минут до начала спектакля, Джон стал протискиваться к входу.

– Джон, а цветы артистам?!

– Зачем? Здесь это не принято.

– Как это? Играют русские актрисы!

Виктор Антонович рванул к ближайшему цветочному киоску. Купив три огромных букета (ведь три сестры), он едва успел к началу первого действия. Окружающие с удивлением смотрели на охапку цветов.

Постановка была великолепной. По окончании зал взорвался аплодисментами.

Виктор Антонович с букетами кинулся на сцену. Актрисы, исполнявшие роли сестер, искренне обрадовались такому знаку внимания – это были единственные цветы, подаренные им в Англии. Они о многом напомнили. Зал тем временем рукоплескал стоя. Возможно, после этого случая английская традиция не дарить актерам цветы дала трещину…

В Англии с Виктором Антоновичем происходило еще много разных историй. Однажды он заблудился в местном лесу и плутал более трех часов, пока не встретил деревенского жителя, который, увидев русского, сначала испугался, а потом с удовольствием проводил его до самой школы. Всю дорогу они говорили о жизни в Англии и в России и нашли много общего. Даже футбол обсудили.

***

По случаю окончания учебы в языковой школе Виктор Антонович пригласил сокурсников на прощальный вечер в ресторан. Ким и Вонг – два корейца двадцати пяти – тридцати лет, разведенная японка неопределенного возраста Инга, мечтающая выйти замуж за англичанина, и француз Франсуа, лелеющий надежду открыть собственный маленький ресторан на одной из улочек Парижа, – с удовольствием приняли приглашение.

Вечернее party, как положено, началось с изучения меню, выбора напитков и закусок. Прозвучало много смешных рассказов на ломаном английском, забавных шуток и подколов. Каждый с удовольствием рассказывал о том, что хорошо знал: Инга – о японских мужчинах, Франсуа – о французских ресторанах, корейцы и Виктор Антонович – о футболе и лошадях.

Гвоздем программы был рассказ (вернее, представление) Инги о причине ее развода с мужем. Все началось с нескромного вопроса Франсуа: «Инга, а почему вы развелись со своим мужем? Ведь в Японии это не принято». Японка сделала несколько попыток объяснить на японско-французко-английском диалекте, что ее бывший муж часто и много пил. Однако слушатели недоумевали, и не столько из-за слабого знания языка, сколько из-за стереотипов. Разве японцы могут много пить?

Желая прояснить ситуацию, Инга смело заявила: «Я покажу вам как он пил, негодяй, и почему я развелась!» И тут же по причине отсутствия в ресторане саке заказала бутылку русской водки. Затем не спеша стала наполнять водкой одну рюмку за другой и, бормоча что-то по-японски (видимо, так себя подбадривают японские мужчины), выпивала все до дна, закусывая ломтиками свежей рыбы. И так семь рюмок! После этого, медленно падая вместе со стулом, на ломаном английском и заплетающимся языком Инга пояснила: «Так мой муж делал каждый день. Потому я и развелась».

Француз и корейцы, как истинные джентльмены, подхватили даму, вернули ее в вертикальное положение и старательно поддерживали во избежание повторного падения. «Да, – подумал Виктор Антонович, глядя на японку. – С таким мужем жить нельзя». Проводив Ингу домой, мужской компанией отправились в поход по пабам с целью практического изучения английского языка. В пабах обсуждали политику (ох, и грязное это дело!), футбол и, конечно, Абрамовича – известного «англичанина», владельца «Челси» и губернатора по совместительству.

В итоге пришли к выводу, что простые люди, какой бы национальности они ни были, всегда поймут друг друга. Даже Инга своей оказалась, хоть и японка.

Взятка

«Извини, Виктор Антонович, но денег у нас нет! И как бы ты ни просил оплатить выполненные работы, мы ничего не можем сделать. Хочешь, подавай в суд. Но даже по решению суда вряд ли что-то получишь», – таков был окончательный ответ руководителя строительного департамента одного из оборонных заводов, задолжавшего компании, которой руководил Виктор Антонович, более шести миллионов рублей.

Виктор Антонович понимал, что судебное разбирательство – пустая трата времени и сил. Выцарапанной не ранее, чем через пару лет, суммы едва хватит на покупку килограмма колбасы. Инфляция превратит деньги в пыль. А зарплату рабочим нужно платить сегодня: у каждого – семья, дети…

Надо что-то придумывать. Водкой и табаком торговать? Никогда! Все остальное, несмотря на объявленную «перестройку», по лимитам. Может, Москва идею подбросит? (Привычка советских времен надеяться на столицу.) Итак, едем в Москву.

– Я, конечно, вам помогу: сделаю лимит на технику – краны, машины, бетононасосы. Но десять процентов с продаж – мне, откат, – откровенно заявил чиновник.

Виктор Антонович впервые услышал слово «откат» и сначала не понял, о чем речь:

– Взятка, что ли?

– Да нет, просто комиссионные, – пояснило ответственное лицо. – За работу.

– А куда перечислять?

– Ну и вопросы ты задаешь! У вас в Ленинграде все такие «сообразительные»?

– Может быть… Но все-таки поясни, как я перечислю эти десять процентов и по каким документам?

– Да не будет никаких документов. Привезешь мне всю сумму налом в Москву.

– Значит, обычная взятка! Как так можно – ведь это преступление!

– Не преступление, а первичное накопление капитала. Как еще накопить, скажи мне, пожалуйста? – цинично заявил чиновник и многозначительно добавил: – Учить вас надо,