Научи меня жить - Елена Филипповна Архипова

– Да! – она счастливо улыбалась и не возражала, когда он опустился перед ней на одно колено, то, которое было у него здоровым, и стал смывать с ее бедер свои следы.

– Герберт, почему ты так возражаешь против секса без резинки? Если ты боишься, что я забеременею, так нет, не забеременею, у меня спираль стоит. К тому же вот сейчас все и вытечет. Ну, почти все! – поправилась сама же.

Что он мог ей сказать на это? Не она первая, кто говорил ему про спираль. Но он сам эту самую спираль внутри тела женщины не чувствовал, а верить на слово он не мог. Не хотел. Даже Натали.

Она, дождавшись, когда он все смоет, первая шагнула из душевой.

– Я заказал твое любимое шампанское и клубнику, – ушел он от ответа на ее вопрос. Герберт поднялся в одно движение и вдруг замер, медленно и аккуратно выдохнул. Он неожиданно почувствовал боль в своей изрезанной шрамами ноге.

– Да, я увидела накрытый стол, – она рассмеялась. Того, что он замер на несколько секунд, Натали, казалось, не заметила, – а что на ужин? Я умираю от голода!

– Решил, что мы закажем вместе.

– Заказывай! Мяса хочу и торт. Ночь длинная, и лично я точно спать не собираюсь!

– Что? – Герберт, осознав, что именно она только что сказала, уточнил:

– Ты сегодня останешься со мной на всю ночь?

– А ты против? – ответила вопросом на его вопрос и коварно улыбнулась.

– Нет, конечно! – он все еще смотрел на нее настороженно.

– Тогда заказывай ужин, если не хочешь, чтобы я умерла от голода в твоей постели! – она рассмеялась и потянулась за халатом.

Он не выдержал и все-таки поймал губами ее искусанные и слегка опухшие от поцелуев губы. И она опять ответила. И опять так же жадно, будто это не она кончала и кричала здесь только что. Отстранилась сама и шепнула:

– Пошли в кровать. Хочу тебя, – и потянула его на выход из душевой.

Кто он такой, чтобы отказывать женщине, когда она просит?

На этот раз на кровать его толкнула она и тут же села сверху, впившись в его губы жадным поцелуем и не давая ему возможности поменять позу.

В спальне, на кровати, у них опять был секс и опять без презерватива. Натали была на нем сверху, и он позволил ей это. Позволил, удивив этим в первую очередь самого себя. Не любил он, когда женщина доминирует. Ни в жизни, ни тем более, в постели.

На этот раз он вышел из нее в самый последний момент, вышел, приподняв ее над собой, сняв со своего члена. Да, он кончил себе на живот, по которому Натали размазала его же сперму со счастливой улыбкой, прошептав:

– Видишь, любимый, это совсем нестрашно! Мне не больно и не противно! – и с этими словами она провела руками в его сперме по своей груди, размазывая ее по своему телу.

Герберт поднялся на локте и впился в Натали взглядом. Ему ведь сейчас не послышалось то, КАК она его назвала? Натали, поймав его взгляд, моргнула, будто опомнившись, сползла с него и ушла в душ, а спустя несколько минут из душевой вышла совсем другая Натали. Развратная, порочная и такая желанная – такую Натали Герберт знал. А та, что несколько минут тому назад ушла в душ, была другой – ласковая, нежная, трепетная, даже будто помолодевшая на несколько лет, это была совсем другая женщина.

Какая из двух была настоящей? Какая из них нравилась Герберту больше? В какую из них он влюбился?

Ужинали они на террасе, сидя в белых махровых халатах. Вид на город с последнего этажа гостиницы был потрясающим.

– Красиво здесь, – Натали вздохнула, глядя вниз на город и неожиданно закончила:

– Только перила на террасе слишком ненадежные для такой высоты.

После того как она вышла из душа притихшей и не очень разговорчивой, она так и оставалась такой уже весь вечер.

– Ты боишься высоты? – попытался разговорить ее Герберт.

– Я? Нет. Просто любой, кто решит покончить жизнь самоубийством, легко сможет перелезть через это ограждение, – последовало странное объяснение.

– Ну, ты как медик, не хуже меня знаешь, что для потенциального суицидника любое ограждение не преграда.

– Твоя правда! – она грустно улыбнулась и перевела тему:

– Хочу шампанского, клубники и торта со сливками!

И только Герберт встал, чтобы принести это все из комнаты, как она добавила:

– И честный ответ о том, зачем твои друзья пытались пригласить меня на свидание.

Герберт сначала принес ей шампанское и клубнику, протянул ей бокал, взял свой и лишь потом рассказал Натали о пари друзей и о звонке Павла несколько дней тому назад.

– Я только сегодня вернулся в город. Меня не было три последних дня. Вернулся и первым делом позвонил тебе. Пашка мне рассказал, что ты им обоим отказала, сказав одну фразу, – Герберт, глубоко вдохнул и продолжил:

– Натка, я …

Договорить ему не дали: Натали встала порывисто и впилась в его губы поцелуем. Он порывался все-таки договорить свою мысль, но она всякий раз прижимала свой пальчик к его губам, улыбалась и отрицательно качала головой. Уснули они с ним в ту ночь лишь под утро.

С той памятной ночи они опять стали встречаться и опять только в гостинице. Герберт перестал пользоваться презервативом, выставив, правда, одно условие:

– Натка, пообещай мне, что когда ты забеременеешь от меня, то ты мне сообщишь об этом. Сама, без истерик и закидонов, хорошо?

– Уверен, что хочешь это знать?

– Уверен!

– Хорошо! Но поправочка: если я забеременею от ТЕБЯ! – она выделила последнее слово интонацией.

Герберт скрипнул зубами, но промолчал, решив, нет, пообещав себе, что сам поговорит с ее мужем, если надо, то и с ее свекром, но добьется того, что эта женщина будет только его.

Не давайте обещаний, выполнить которые вы не в силе.

Выполнить по не зависящим от вас причинам…