Ледник - Михась Южик

— Они уже патрулируются.

— Значит — плохо! — опять разгневался Нэш. — Значит, плохо патрулируются, господин генерал. В противном случае мы не имели бы столько жертв. Я решительно настаиваю усилить охрану вдвое. Запомните, негодяям не нужны малолюдные места. Им не нужны убийства сами по себе, но — убийства, сеющие страх, убийства, совершаемые на глазах у сотен и даже тысяч людей. Убийства, которые невозможно замолчать, весть о которых мгновенно разносится по городу, расползается по леднику и выходит за его пределы. Вот что нужно разбойникам.

— Я понимаю.

— Мы все очень хорошо понимаем, господин комендант! — бурчал Нэш. — Вот только претворять это понимание в жизнь у нас не всегда выходит. А знаете, какое решающее преимущество у нео-обезьян перед нами? В том, что они совершенно ничего не боятся. Страх как понятие у них отсутствует напрочь. А именно страх перед будущим — злейший враг человека. Если бы у всех граждан Берлина мы каким-то образом выключили этот постылый страх — то, поверьте, террористы убрались бы отсюда не солоно похлебавши. Главарь банды именно страхом нашим питается. Причем не только страхом берлинцев, не только всех тех, кто находится под ледником в заточении, но и страхом всей Объединенной Европы. Ведь почти у каждого под ледником в данный момент находится родственник, близкий, приятель. И люди представляют себя на их месте. Ведь страх за собрата — это скрытый страх за себя.

— Да. — неумное лицо генерала пыталось изобразить процесс мышления, якобы идущий в его мозге и якобы поспевающий за философскими выкладками полковника.

— Хорошо, господин комендант, — Нэш встал, тем самым давая понять, что беседа подходит к концу; Малиновский тоже вскочил, — будем с вами работать. Не выходите со связи со мной днем и ночью. В какое бы время я вам ни просигналил — вы должны отвечать на звонки. Потому как наступает такое время, когда спать — смерти подобно. Это время неусыпного бодрствования. Держите все нити в своих руках. И докладывайте мне незамедлительно. В то же время не забывайте, что полномочия, данные мне Президентом, не требуют от меня, чтобы я держал вас в курсе своих планов. Это не в обиду вам будет сказано. Просто ситуация того требует. Я командую спецотрядом на спецзадании. И этим все объясняется! Прощайте, генерал.

— Он протянул руку. — Вернее, до скорой связи. Надеюсь, мой взвод будет устроен здесь наилучшим образом?

— Не сомневайтесь, полковник Нэш. Самым наилучшим! Ваших людей уже провели наверх в номера и в данный момент кормят завтраком. Вас же сейчас отведет туда мой адъютант.

— Отлично. Рад был познакомиться с вами, господин генерал.

— Взаимно!

— Служу Президенту! — выкрикнул Нэш.

— Служу Президенту! — вторил ему комендант.

18

Вечером, за несколько часов до того, как команда бравого полковника Нэша прибыла на берлинский вокзал, служащий нотариальной конторы Мегаполиса Стивен Ленди решил хорошо отдохнуть — не смотря, а скорее вопреки событиям последних трех дней.

В эти три дня насмерть перепуганный за себя, жену и детей, господин Ленди практически не просыхал. Начиная утро с трех бутылок черного пива, он пополнял содержание алкоголя в крови на протяжении дня и заканчивал этот день поллитровой бутылкой виски. Но алкоголь, как известно, не слишком хороший помощник в стрессовых ситуациях, поскольку в момент протрезвления человек обычно испытывает многократно усиленный стресс. Что ведет до приемов новых, все более мощных порций алкоголя. Получается замкнутый круг, и Стивен Ленди осознал эту опасность, выпив на третий день запоя в обед очень большую дозу. Несмотря на хмель в голове, нотариус сильно перепугался, и решил завязать.

Но как это делать, если тебя гнетет постоянный страх? Страх от слухов о новых и новых преступлениях террористов, слухов, которые разрастались в городе с неимоверной скоростью. О новых жертвах, о кошмарных обезьянах в солдатской форме говорили повсюду — в барах, на трибунах спортивных арен, в ночных клубах, даже в стоматологических поликлиниках и магазинах. Это было невыносимо. Как ни «затыкал» господин Ленди уши алкоголем, как ни пытался он ни с кем не общаться — избежать поганых устрашающих слухов не получалось.

О событиях в Берлине говорило буквально все — опустевшие ночью улицы, напуганные лица людей, настороженные глаза охранников и солдат, которых стало в городе вдруг крайне много. Нельзя было и десяти метров пройти, не упершись взглядом в какой-нибудь отряд с автоматами, пистолетами, винтовками и кинжалами. Стивен Ленди страшно от этого страдал. А еще от того, что такой долгожданный, заслуженный и так здорово начавшийся отпуск под ледником вдруг омрачился и стал чуть ли не пыткой.

Поэтому, с детских лет ненавидя приступы меланхолии и тоски, Стивен всячески старался себя занять. А занять себя в Империи Развлечений можно было, конечно же, развлечениями. И только ими.

Но еще в Мегаполисе, задолго до отъезда под ледник, Ленди поклялся себе не иметь сношений с другими женщинами, как это он позволял себе ранее. И дело тут было не в каких-то особенных нравственных убеждениях, а в болезни жены. Клер, тридцатилетней цветущей женщине, во время планового обследования был поставлен серьезный диагноз. А именно скоротечный пиелонефрит, за полгода практически уничтоживший одну почку. Это была катастрофа. Да и прогнозы врачей, несмотря на выдающиеся достижения медицины, не утешили. Надо было готовиться к пересадке сначала одной, а потом и второй почки, в которой тоже начался процесс.

Это известие буквально прибило несчастного нотариуса, который, как оказалось на поверку, жену свою чрезвычайно любил. И это несмотря на свой эгоизм и очень скупые проявления нежности в протяжении всех десяти лет их брака. Особенно напугало нотариуса то, что он может остаться один. Как оказалось, он был совершенно неприспособленным к жизни. А главное, абсолютно не знает, как в таком случае воспитывать детей, как поднимать их на ноги. О детях все девять лет заботилась только жена. Он же был третьим, великовозрастным ее ребенком. Капризничающим, обижающимся, требующим. Причина тут была, видимо, в том, что Стивен до двадцати семи лет был единственным, балованным ребенком своих родителей, этаким маменькиным сынком. До двадцати семи лет, пока не женился на Клэр, которая сразу же взяла на себя функции его матери.

И вот по коварному зигзагу судьбы через несколько месяцев, если все пойдет по худшему варианту, Стивен может остаться один с двумя детьми, девятилетней Лорой и семилетним Майклом. А это ужасно. Этого Стивен не хотел. Потому и дал зарок ничем не огорчать жену, предупреждать все ее желания, взять на себя часть хозяйственных функций, облегчить ее труд. И, ей-богу, уже несколько месяцев Стив делал это!

А еще он поклялся себе не изменять жене даже под ледником, в отпуске, победить своей волей и любовью к супруге саму Империю Развлечений. И целых десять дней он держался! Хоть так и подмывало отправиться в ближайший публичный дом, заказать себе какую-нибудь шуструю малолетку и пропасть в ее изощренных ласках на целую ночь. Но он не хотел огорчать жену. А потому только напивался, ходил покричать на стадионы, поскакать на концерты, проиграть лишние деньги на рулетке. На женщин не зарился.

Ночевал он всегда в гостинице, в постели с женой, которую, впрочем, уже несколько лет как женщину не хотел. Даже последние три дня, когда на ледник свалились беда и страх, он не позволял себе и в мыслях того, что можно забыться в объятиях проститутки и тем самым как бы ускорить время. Тем самым как бы быстрее и безболезненнее пережить дни, пока государство не справится с террористами.

Но вот сегодня в обед, выпив пол-литра виски, который наложился на несколько утренних бутылочек пива, Стивен Ленди понял, что начинает уходить в полную власть зеленого змия. И хоть в буферной зоне ледника его выведут из любого запоя и изрядно подлечат, прежде чем отправить в Мегаполис, — Стив не захотел доводить себя до скотского состояния. А поэтому и схватился за спасительную мысль: несмотря на все зароки и клятвы, сегодня же вечером пойти в дом разврата, взять проститутку, а лучше — как подсказала угодливая фантазия — несколько проституток и заняться с ними делами самыми развеселыми. И тем самым способствовать своему скорому выходу из запоя, а также снять сексуальное напряжение, накапливавшееся целых полгода — со времени прошлого отдыха под ледником, в Праге.

Таким образом, побродив после обеда с женой и детьми по городу, посетив баскетбольный матч, покатавшись на аттракционах, господин Ленди отвел жену и детей в гостиницу на Потцдамштрассе и сказал, что пойдет на часок, до наступления комендантского часа, в ближайший бар промочить горло. Однако в бар он не пошел, а сел на маршрутный автобус и проехал две остановки до Инвалидштрассе.