Книга Мертвых - Джал Халгаев

Проводя свои последние годы в одиночестве в отдаленных пещерах, я превратился из человека в животное. Я разучился говорить, я стал жить лишь инстинктами убийцы, которые не раз спасали мне жизнь. Этим я отгородился от той душевной боли, что преследовала меня и пожирала мучительно и неумолимо.

Лишь воспоминания о друзьях, ставших мне настоящей семьей, позволяли единственной крупице человеческого разума в моей голове сохраниться и направлять меня в те недолгие моменты времени, когда мне приходилось встречаться с людьми.

Я - человек, потерявший все. Разве может быть хоть кто-то более жалок? Вместо того, чтобы жить дальше, я предпочел закрыться и страдать в одиночестве среди вечных снегов и диких животных.

Воспоминания грели меня и заставляли двигаться. Заставляли бросаться в бой, рисковать жизнью, но все - тщетно. Словно весь Скадин только и делал, что спасал мою шкуру против моей же воли.

Одно я помню лучше всего...

Этот короткий миг тишины и покоя, пропитанный теплотой, которая грела меня целый год и напоминала о потерянном, о предательстве и воскрешении, что довелось мне пережить, заставлял меня ходить по краю и держаться на самом краю пропасти.

Перед глазами у меня до сих пор стоит эта картина.

Мы сидели впятером у костра недалеко от Несма - небольшого портового городишки, до верху набитом преступниками всех мастей, - и ждали, пока бургомистр наберется-таки смелости и сделает заказ, либо направит сюда своих солдат и прогонит нас взашей.

Как обычно в такие теплые весенние вечера, когда прохладный ветер веет с юга, принося с собой соленый воздух двух морей, наша игра была в полном разгаре.

- Эй, ты опять жульничаешь! - хихикнув, ткнула гнома в бок Талия.

- Не, милсдарыня эльфийка, нету тут никаких жульничеств, - тот расплылся в самодовольной улыбке и покраснел как помидор, разводя руками. - Только ловкость рук и голова не плечах!

- Не гунди, Шласс! - встрял Димерис, уже в который раз прикладываясь к горлышку бутылки губами. - Все мы знаем, что ты тот еще жулик, так, ребятки? - все дружно закивали. - Так что давай, выворачивай рукава, мелкий ты пройдоха!

Шласс оскорбленно засопел, надувая губы как обиженная баба, и мы расхохотались. Талия снова ткнула его в бок, а когда гном попробовал увернуться, резко схватила того за рукав и дернула на себя. В воздух тут же полетела кучка засаленных карт.

- Ах ты, врун эдакий! - взревел Нелькон. - А ну, возвращай мою долю или я тебе сейчас голову-то оторву!

- А ты попробуй, - огрызнулся Шласс и с хохотом плюнул ему в глаз.

Огромный как медведь наемник сорвался с места и вцепился ему в шею, но мы успели оттащить его прежде, чем тот выбил дух из нашего наглого друга.

- Ну смотри, я еще с тебя спрошу, говнюк, - мстительно прошипел здоровяк, но все равно не сдержался и залился добродушным громким смехом, не в силах больше смотреть на эту красную рожу с маленькими черными глазенками, затуманенными третьей бутылкой вина за раз.

И в этот миг я посмотрел на нее. Ее лицо, так хорошо знакомое мне за долгие годы нашей жизни вместе, сияло. Я не мог противиться. Я знал, что сейчас мы всего лишь друзья, и помнил ее измену, но готов был простить, забыть, лишь бы она снова оказалась рядом. Особенно теперь, когда все наладилось, и во мне появилась тяга к жизни. Нормальной жизни. Кто знает, может, у нас и получится...

Заметив мой пристальный взгляд, Талия улыбнулась и прошептала одними губами:

- Прости. Я тебя люблю.

Я улыбнулся в ответ. Мое сердце трепетало в груди от радости и счастья, и я потянулся к ее руке, желая заключить в объятьях, пусть даже на нас смотрели сейчас наши друзья, но внезапно над нами пронеслась черная тень. А потом мир окрасился в алое...

- Август! - прозвучал в ушах испуганный крик Талии.

- Ложись! - с не меньшим ужасом заорал Нелькон, и мы бросились врассыпную, уходя от огромного огненного шара, несущегося с неба прямо на нас.

Я бросился к ней, хотел закрыть ее своим телом, однако судьба рассудила иначе. Прежде чем я смог добраться до Талии, раскаленный метеорит врезался прямо в центр костра, и прогремел взрыв.

И дальше - тьма.

Я не знаю, как я выжил. Я очнулся лишь минуты спустя, а все вокруг уже превратилось в пепел, и от моих друзей остались лишь обгоревшие остатки окровавленного тряпья, кучка воняющего дымом мяса и расплавленное оружие.

Я не мог поверить в то, что случилось. Я вновь остался один, и потеря моя была страшна, как и смерть тех, кто был мне дорог больше жизни. Я потерял все.

И я вспомнил про клятву, данную самому себе десять лет назад. Тогда я решил, что буду заботиться только о себе и никого не поставлю выше своей жизни, и нарушил этот обет. Что ж, теперь, я одинок, и клятва соблюдена.

Но я поклялся отомстить. И в один прекрасный день, когда я вновь вспомню о том, как стоял на холме, а вокруг в воздух поднимался черный дым, шедший от их изуродованных до неузнаваемости тел, я выйду на охоту. Я найду виновного и заставлю его страдать, заставлю наблюдать, как лишаю его всего самого дорогого, как уничтожаю его жизнь и оставляю от нее лишь прах, в который обратилась моя семья. Только потом, насытившись собственной злобой, я подарю ему быструю смерть.

Я клянусь.

- Эй, красавица, шевели-ка ты булками! - резкий хриплый голос заставил ее отвлечься от собственных мыслей и вернуться в реальность. - Мы с друзьями ждем наш эль уже битый час!

- Не гунди, Патаг, - фыркнула женщина в ответ, расставляя на тяжелом деревянном подносе большие кружки, полные пенного напитка, от которого несло душком. - Будешь меня торопить, и весь твой эль уйдет крысам в канаву.

Грузный мужчина добродушно рассмеялся, поглаживая длинную густую бороду, заплетенную в несколько тоненьких косичек.

- Да ладно тебе, девонька, я ж пошутил. Давай, неси это добро сюда, а мы уж с ним сами разберемся. И мясо тащи, да побольше. В долгу не останусь.

В подтверждение своих слов старый лесничий вытянул из-за пояса большой кожаный кошель, набитый звонкими монетами.

Поставив поднос на стол, женщина улыбнулась.

- Ты смотри, деньжатами тут не свети, отберут поди, будешь весь месяц опять морошкой питаться да водой запивать. Что я, не помню, что ли, как осенью дело было?

- Пф-ф-ф! - другой мужчина, немного помоложе, хлопнул своего друга по плечу. - Так тебя что, обокрали, что ли? А нам, старый пень, втирал, что все на девок просадил, хрыч ты языкастый!

- Ха! - встрял третий. - Так это он это, чтоб мы не насмехались. Небось, и в постели он то же полено, которых каждый день в своем лесу наблюдает.

Они втроем расхохотались еще громче, да и она не сдержалась, а вот Патаг обиженно надул губы и покраснел, от чего стал похож на настоящий раскаленный чугунок с бородой.