Абрис - Анна Чайка

В ходе разговора точно всплывет что-нибудь полезное. А паучьего ворона можно оставить напоследок. Как крайний вариант.

С наступлением заката Кора принялась стучать во все двери по очереди.

– Открывайте! Всероссийская перепись мертвого населения! Откладывать нельзя, это дело наивысшей важности! – кричала она в замочные скважины. Мертвые люди отзывались неохотно, но ее это уже не волновало. – У вас уйма времени в запасе, – обрывала Кора дальнейшие споры. – Причина и время гибели? Как – не помните?! А сколько вы уже здесь? Нет, примерная дата не подходит. Зачем спрашиваю? Я новая смотрительница, таковы порядки. Конечно, чтобы вы могли скорее отправиться дальше… Нет, нет, я тоже не знаю, куда это «дальше». Но уверена, там вам будет ничуть не хуже, чем здесь.

Под конец духи настолько терялись, что без пререканий выдавали любую информацию. Статистика выглядела не утешительно. Почти каждый опрошенный был новичком, умершим самое большее лет пять назад. Никто не знал прежнего смотрителя и с трудом представлял, чтó нужно было сделать для перехода в мир иной.

Но Кора не унывала. Список пополнился уже тремя десятками фамилий. И это было лишь начало. По самым скромным подсчетам, тридцать седьмое общежитие содержало около ста пятидесяти призраков.

Кто-нибудь да ответит.

Вернувшись с очередной смены, она заняла место в зоне отдыха на первом этаже, распечатала шоколадный батончик и стала дожидаться «прилива» – так про себя Кора называла время активизации потусторонних сил. Рядом, на боковушке потрепанного дивана, лежала новая книга из отдела «Мистика-эзотерика-суеверия».

– Красивая! – воскликнул вдруг кто-то тоненьким голоском.

Кора огляделась. Из-за двери на другом конце зала выглядывал маленький мальчик. В последних лучах угасающего солнца он выглядел по-настоящему живым. На языке появилась непривычная горечь.

Точно. Дети ведь тоже умирают.

– Привет, ты о чем? – спросила она.

– Красивая…

Он ткнул пальцем в ее блузку с роскошным атласным бантом. Кора смущенно его коснулась.

– Спасибо, мне тоже нравится. А как тебя зовут? Меня – Корина, можно просто Кора. Только не смейся. Некоторые родители просто жуть как хотят быть оригинальными.

Мальчик промолчал. Он шагнул из своей комнаты, но слишком нерешительно, словно считал, что ему нельзя здесь находиться. Выглядел он лет на шесть. Тощий и весь какой-то взлохмаченный.

– Не бойся. Я новая смотрительница, со мной можно говорить, хоть я и живая, – мягко сказала Кора. – Так как тебя называть?

– Дима, – осторожно представился мальчик. И сделал еще один робкий шаг.

– Отличное имя. Нет, честно, я бы тоже предпочла быть Димой. Твое имя люди хоть могут выговорить без запинки!

Он хихикнул. Бледное личико расцвело, и Кора поняла, что должна продолжать:

– Я здесь пару недель, а ты? Давно тут живешь?

– Не знаю.

А вот это зря. Дима тут же потух. Надо срочно увести разговор в другое русло.

– Знаешь, я вчера видела во дворе белку.

– Шутишь?

– Зуб даю. Рыжую и с кисточками на ушах. Она сидела на крыше беседки. Наверное, из леса пришла.

– А меня в лес не пускали, – задумчиво сказал мальчик, потерев нос. – Говорили, там опасно и много всяческой заразы. Это правда, там действительно так?

Кора хотела ответить, но не успела. По залу пролетел жуткий вопль: «А-а-а-а-а!!!» Воздушная волна опрокинула диван. Мелкие предметы взлетели в воздух и зависли на полпути к потолку. Кора оказалась вверх тормашками.

Когда она смогла принять горизонтальное положение, то увидела, что рядом с Димой возникла тощая грязная старуха с перекошенным от гнева лицом. Седые волосы двигались точно под водой, тело было закутано в тряпье. Она зависала над полом, не прекращая визжать:

– …а-а-а-аршивец, па-а-а-аршиве-е-е-ец! Убью-у-у!

Когтистые пальцы впились в тонкое предплечье.

Мальчика встряхнули, как куклу. Еще не поняв, что же произошло, Кора бросилась на помощь.

– Хватит, остановитесь! – крикнула она. Дима залился слезами. В беспомощном взгляде Кора прочитала всё: от отчаяния до мольбы не вмешиваться.

– Ты-ы!

Старуха обернулась.

Ноздри ее раздувались. Внутри прямого и тонкого, как жердь, тела, казалось, клокотало все пламя ада. Ни клыков, ни щупалец, ни трупных язв – ничего отталкивающего. Но Кора все равно отшатнулась. Печать безумия отметила черты лица мертвячки.

– Вы не должны нарушать общественный порядок, – смогла произнести Кора, поежившись от холода, исходящего от старухи. Кожа будто покрылась коркой льда. – Я смотрительница. Если вас что-то беспокоит, можете просто сказать.

– Не смей.

– Что?

– Не смей приближаться к нам, уродка! – взвизгнула старуха. Голос обретал разумные интонации, но рука дергала мальчика из стороны в сторону с такой нездоровой жестокостью, что его ноги отрывались от пола. – Я все знаю! Только и ждете момента, чтобы обокрасть, обдурить или поиздеваться над нами. Только этого и ждете! Все…

Кора сдержалась. Терпеливо повторила:

– Я лишь слежу за порядком. Вы не должны так кричать.

– …пытаетесь нам навредить…

– Послушайте!

– Это ловушка! – Старуха сорвалась на фальцет. – Подлог!

Невидимая сила отбросила Кору, протащив по полу обратно к перевернутому дивану. В голове вспыхнули искры. В следующий момент в горло девушки вцепились пальцы, сухие, точно ветки умирающего дерева.

– Твоя маска не обманет меня. – Кожи коснулось зловонное дыхание. Изо рта призрака пахло сырой землей и лекарствами. – Вы не подкрадетесь к нам, пока я жива.

Затем давление исчезло.

Закашлявшись, Кора приподнялась на локтях. Призрачная старуха утаскивала мальчика назад, в комнату. Он не сопротивлялся, видимо, зная, что иначе будет хуже. Две серебристые фигуры растворились в черноте проема. Перед этим Дима бросил на Кору последний горестный взгляд, который впечатался в память.

С неумолимостью гильотины дверь захлопнулась. Висевшие в воздухе предметы рухнули вниз, а внутри раздались новые вопли:

– Довести меня хочешь? Кто разрешал выходить? Ты кровопийца, ирод бестолковый, и-изуве-е-е-е-ер…

24

Она зациклилась. Опять.

Не могла не думать об истязаемом ребенке.

«Духе ребенка», – поправляла логика.

«Неважно», – огрызалось сердце.

Пока Кора живет своей жизнью, общается с людьми и относительно свободна, его там мучают, возможно, не один год. Бесконечный день сурка-психопата.

Кора поняла, что не может оставаться в стороне. Хотя бы из-за того, что пока что являлась смотрительницей тридцать седьмого и следить за порядком входило в перечень обязанностей.

Но что тут сделаешь? Никто не оставлял инструкции. Даже краткий экскурс для новых работников не провели.

Она пару раз в день проходила мимо двери безумной старухи. Внутри было тихо. Никто не выходил и не входил в комнату. Кошмар затаился.

В одну из таких прогулок Кору и подловил Гвидо. Просто возник за спиной, хлопнул в ладоши над ухом, ожидая, что та подпрыгнет. И разочарованно поджал губы, когда этого не случилось.

– Эй, куда собралась в такую рань? – спросил он. – Разве сегодня не