Секрет города «вечных» - Анна Руэ

– Даан де Брёйн? Серьёзно? Mondieu (Боже мой (фр.)), это так волнительно! Я большая поклонница старого маэстро ароматов. Как здорово, что он отправил к нам новеньких – мы на это уже и не надеялись. – Тут в глазах у незнакомки промелькнула искорка. Она протянула мне клочок бумаги и золотую перьевую ручку. – Только, пожалуйста, напишите ещё пароль.

Пароль?! Я понятия не имела, о чём она. Чтобы войти сюда, нужно знать пароль? Взглянув на Матса, я поняла, что он в таком же недоумении.

– Раз мсье де Брейн отправил вас сюда, он должен был сообщить вам пароль, – радостно добавила девушка.

Я покрутила ручку в руке. При этом в глаза мне бросился выгравированный на ней логотип, состоящий из одной буквы «Ё». Неожиданно он показался мне знакомым. Да ведь это логотип «Этернитэ»! Тот самый, который красуется на всех флаконах с продукцией фирмы. Что же они тут могли использовать в качестве пароля? «Вечность»? Или... Может быть, «Ансьен»? Название аромата?

Внезапно в памяти у меня всплыл запах мандаринов и хвойного дерева, а вместе с ним – какое- то странное выражение. То самое, что сложилось в воздухе из отдельных букв, когда я использовала «Шлейф несказанных слов». Почему оно вспомнилось мне именно сейчас? Может быть, потому, что в тот день я так же отчаянно искала ответ, а аптека ароматов подсказала мне его, когда я пришла туда с письмом о «Вечной резиденции»? Что же это за выражение? «Родственные связи»? Нет, но что-то похожее. Что-то с налётом старины... «Кровные узы». Точно, именно так!

У меня было такое чувство, будто аптека ароматов шепнула мне его, несмотря на разделяющие нас километры. Будто запах мандаринов и хвойного дерева всё ещё щекотал у меня в носу, убеждая верить подсказке.

Словно повинуясь чужой воле, я взяла золотую ручку и написала на бумаге «кровные узы». Девушка принялась разглядывать надпись, а мы с Матсом застыли в напряжённом молчании.

Но всё обошлось: в следующую секунду девушка кивнула и, чиркнув спичкой, подожгла клочок бумаги, а потом выбросила его остатки в железный вазон на полу в холле. Я поражённо наблюдала за происходящим, хотя, если задуматься, удивляться тут нечему – происходящее было более чем типично для «вечных» с их странными повадками.

Неужели сработало?

– Пойдёмте! – Лицо девушки озарилось самой лучезарной улыбкой из всех, что мне когда-либо доводилось видеть.

Вздохнув с облегчением, я несколько вымученно улыбнулась в ответ. На этот раз пронесло, но вся эта затея с визитом сюда уже начинала мне казаться огромной ошибкой!

Махнув рукой, хозяйка пригласила нас пройти вслед за ней в глубь тёмного коридора. Женщина, пришедшая после нас, видимо, всё ещё стояла снаружи. Обернувшись, я увидела, что она спокойно дожидается своей очереди войти. Похоже, посетителей в «Вечную резиденцию» не впускали одновременно. Или это было скорее исключение из правил и в нашем случае действовали особые меры предосторожности? Тут мою голову вдруг пронзило новой догадкой, заставившей меня вздрогнуть. А вдруг я написала неправильный пароль, а она вывела нас на чистую воду и теперь собирается где-нибудь запереть? Я уже хотела схватить Матса за рукав и потянуть к выходу, как девушка вдруг обернулась на ходу:

– Как вас зовут?

«Матс и Люци», – чуть было не брякнула я от волнения, но тут, к счастью, меня спас Матс.

– Её зовут Майя. А меня – Флориан, – не моргнув глазом, соврал он.

– Bon (Хорошо (фр.)). А я Элоди де Ришмон! – заговорщицки кивнула она мне, словно знала что-то, что я тоже должна была знать. – В нашей организации ещё не было столь юных членов. – И она вновь зашагала вперёд. – Мсье де Брёйн и впрямь выбрал самый подходящий момент, чтобы послать вас сюда. Гости уже начали собираться. Правда, собрание состоится лишь завтра вечером, так что у нас ещё найдётся немного времени, чтобы обсудить ваше предложение.

Собрание? Я перевела взгляд на Матса и заметила, что он тоже нахмурился.

Где-то открылась дверь, и до нашего слуха донеслись неразборчивые обрывки разговора. Через несколько секунд мимо прошли двое «вечных» – те самые, что попались нам на пути в «Вечную резиденцию» и вошли сюда до нас. За ними тянулся давно знакомый нам шлейф затхлости, выдающий тех, кто пользовался «Ароматом вечности», чтобы искусственно продлевать себе жизнь. Я задержала дыхание, пока они не отдалились от нас на приличное расстояние. Потом до моего слуха вновь донеслись какие-то неразборчивые слова – дворецкий попрощался с посетителями.

Мы вошли в большой салон, который казался ещё более роскошным, чем в доме баронессы фон Шёнблом, хотя такое и трудно было вообразить. Всюду стояли бархатные диваны и кресла, а по стенам, покрытым шёлковыми обоями – точь-в- точь как в имении баронессы, – были развешаны огромные картины в тяжёлых золотых рамах.

– Присаживайтесь! – сказала Элоди и указала на бархатные кресла. – Я сообщу, что вы здесь! К сожалению, мне сейчас нужно уйти встречать других гостей. Но мы увидимся позже. Приятно было познакомиться! Я уже целую вечность жду, что в нашем обществе появятся члены помоложе, – подмигнула она, довольная тем, как удачно удалось пошутить, и исчезла за дверью.

Выходит, эта Элоди тоже «вечная». Я была совсем не готова к такому повороту. Видимо, потому, что от неё совсем не исходил их обычный запах – по крайней мере, я не уловила даже намёка на него. Интересно, как ей удалось заглушить эту вонь? Элоди пахла чем-то приятно-цветочным, да и глаза у неё были сияюще-зелёными, а вовсе не бесцветными, как у ей подобных. Впрочем, тут всё могло легко объясниться контактными линзами.

– И что теперь? – вырвал меня из раздумий Матс.

– Понятия не имею, – призналась я. – Но нам уже удалось проникнуть внутрь!

– Да, удалось, – улыбнулся Матс. – Ты молодец, Люци. Я в какой-то момент уже думал, что нам крышка. Теперь осталось, чтобы они поверили в нашу историю.

– Вот бы ещё потом отсюда выбраться, – добавила я и стала осматриваться вокруг. Меня всё больше охватывала тревога: ведь мы оказались в полной власти «вечных».

– Во всяком случае, никто тут не знает, кто мы такие, – наклонившись ко мне, прошептал Матс. – Они знают лишь Даана. И это наше преимущество...

И тут в салон вошёл человек, при виде которого Матс внезапно