Гранд-адмирал. Том третий. Часть 1 - Илья Сергеевич Модус

Да и ладно, если бы это был военный просчет, который я самостоятельно исправил. Нет, все намного «тоньше».

Если в ситуации с Марой и ее вербовкой сработала простая психология, Тано разоблачили по причине присутствия рядом с ней Вентресс и гвардейцев, то Обскуро… Фактически, он мог в самом деле вонзить мне клинок в спину и поминай как звали.

А здесь…

Насколько помню, адепты Темной Стороны не были склонны к тому, чтобы верить видениям или как-то уклоняться от их исполнения. Ведь каждый из них уверен в том, что вера в могущество Темной Стороны дарует им победу над любым противником.

Так что сам факт того, что Обскуро прислушался к голосу разума… обескураживает.

С одной стороны это, естественно, может быть и попыткой «запудрить мозги», втереться в доверие и оказаться поблизости в момент, когда нужно будет нанести удар и узурпировать власть.

С другой стороны, он не мог не понимать, что я всегда могу найти себе другого на его место и это признание явно не способствует укреплению доверительных отношений. И уж тем более фактически приводит к сокращению его жизни в том случае, если я посчитаю его в достаточной мере не убедительным.

И в настоящий момент мне необходимо принять решение — оставить ему жизнь или казнить, благо что он беспомощен и беззащитен, а Рукх уже вооружился и примеривается как бы побыстрее выполнить гипотетический приказ по устранению противника.

Нужен только приказ…

Буквально — одно слово.

И что-то мне подсказывает, что его опустошенность и безразличие ко всему — это лишь вершина айсберга внутренней борьбы, в которой мосты к прежней жизни сожжены, а навести новые он не в состоянии по причинам личностного кризиса, катарсиса, который произошел в его жизни.

Вера в Темную Сторону надломлена, а ничего другого-то он и не знает. И вряд ли примет.

Про таких говорят «сломанная стрела». Вроде бы древко перебито и как снаряд уже бесполезна сия конструкция, но наконечник и оперение не дают прижимистому стрелку выбросить боеприпас прямо на поле боя.

В надежде, что его можно починить или переделать.

Вопрос лишь в том — стоит ли игра свеч.

— Ценю вашу откровенность, — произнес я, сформировав свою позицию. — Ваша позиция услышана. В ближайшее время вы покинете борт «Химеры», — и никогда больше не приблизишься ко мне на дистанцию нанесения удара, — чтобы выполнить важное для Доминиона поручение.

Мужчина оторвал свой взгляд от созерцания пола отсека, посмотрев на меня так, словно видел впервые.

Похоже на то, что весть о сохранении ему жизни и о продолжении службы под моим началом его смутила.

Учитывая кто прежде отдавал ему приказы, наиболее вероятным моим решением в ответ на его откровенность, бывший инквизитор предполагал собственное устранение.

— Каким будет мое новое задание? — поинтересовался Обскуро.

Его голос был сух, лишен эмоционального окраса, словно мужчина и вовсе утратил какое-то желание жить.

— Убийство, — произнес я, чем пробудил в мужчине небывалый интерес.

— Кто-то из Элиты Темной Стороны? — надеждой произнес он в миг поменявшись в лице.

— Пока нет, — возразил я. Мужчина разочарованно повесил голову. — Планета Аксила — ваше новое задание. Местное правительство упирается интеграции в Доминион. Решите эту проблему.

— Если ситуацию можно разрешить с помощью инквизитора, то это не проблема, а временное затруднение, — заверил меня Обскуро, несколько повеселев. Похоже господин Умакк в самом деле прав — Рейнара не интересует ровным счетом ничего, кроме убийства. А после него — нового убийства. — Я готов выдвигаться по первому вашему требованию.

— Вам будет предоставлен звездолет, — продолжал я. — Все необходимые идентификационные данные для него подготовлены и надежны для прохождения любых проверок. Экипаж для него так же отобран. «Химера» выйдет из гиперпространства за пределами системы Аксила, после чего вы сможете преступать. Как только завершите операцию — жду ваш доклад. Приоритет операции — тайность. Способ убийства — световой меч.

— Готов к выполнению задания, — в голосе мужчины сквозило нетерпение. — Ценой своей жизни, но выполню ваш приказ.

Словно ему невыносимо находиться на борту «Химеры».

В принципе, понять его можно: каюты, в которых проживают Тано, Умакк, Сабре Де’Люз и сам Обскуро экранируются йсаламири. Что наверняка доставляет им всем определенный дискомфорт.

Но ему, учитывая личный кризис…

Так, стоп!

«Ценой своей жизни?!»

— Отставить убивать советников Аксилы, — негромко произнес я. Потому как до меня, похоже, дошло.

В глазах Рейнара появилась тревога.

— Вы рассказали мне все это — про свои намерения, про свои видения — для того, чтобы я отдал приказ вас казнить, — догадка превратилась в констатацию факта.

Теперь все сложилось.

Даже будучи сломленным, инквизитор и адепт Темной Стороны никогда бы не стал говорить о том, что он прикончит нескольких простых разумных ценой своей жизни.

Скорей уж наоборот, он играючи с ними разделается, при этом вывалив на них всю боль, какая только у него скопилась за все это время.

Этот мужчина не просто «сломанная стрела».

У него кризис веры.

Старый мир разрушен, новый мир непонятен, его собственное положение в нем — неясно.

У него нет ни привязанностей, ни увлечений, ни друзей. Попытка взрастить ученика, обессмертить свое имя — и та провалилась.

И в такие моменты по «закону жанра» либо таки разумные идут в самоубийственную атаку, либо их находит кто-то, кто «промывает мозги» им до нужной кондиции, превращая в оружие, действующее в собственных интересах.

И он пришел ко мне отнюдь не за советом.

Сама мысль о том, что простой разумный может каким-то образом наставить адепта Темной Стороны — кощунственна.

Он пришел сюда, чтобы я казнил его за предательство.

А я сохранил ему жизнь и дал задание.

И сейчас он только что проговорился в том, что не намерен вернуться с него живым.

— Как вы справедливо заметили, — негромко произнес я. — Ваша жизнь принадлежит мне. Эти слова вы сказали добровольно. И я не позволю вам совершить фактическое самоубийство лишь по причине того, что вы не в состоянии решить как жить дальше.

Обскуро молчал, но по его лицу было видно, что он в ярости. Тихой, слепой, неподконтрольной.

В ярости на себя за то, что допустил промашку, которая его же и выдала.

— Я имел беседу относительно вас с мастером Умакком, — какой смысл скрывать? Да и к тому же «починить» бывшего инквизитора необходимо. Мне понятен его кризис — сам проходил через подобное. У него есть задание, которое необходимо срочно выполнить — «Корсары Кавила» вот-вот будут готовы к смене власти. А мне необходимо еще одну «свинью» подложить своим недругам. Но героическая смерть высококлассного