Берег динозавров - Кейт Лаумер

— Сомневаюсь, что наши интересы могут совпадать, карг.

— Обстоятельства меняются, мистер Равель. С неизбежностью приходится приспосабливать наш образ мыслей к существующей реальности.

— И что это за обстоятельства?

— Программа темпоральной уборки Центрального коммутатора окончилась провалом. Не сомневаюсь, вы успели прийти к тем же выводам самостоятельно. При всем благородстве начинания задача была поставлена неправильно — как и в предыдущих случаях. Достичь темпоральной стабильности просто путем возвращения прошлого в исходное состояние невозможно. Необходимо, используя ресурсы в пределах доступной нам части энтропийного спектра, создать жизнеспособный анклав подходящей протяженности, чтобы обеспечить развитие рода человеческого в полном объеме. Ради этой высокой цели учреждена Исполнительная администрация: сохранить все, что можно, от каждой эры. Все, что осталось после распада суммы темпоральных последовательностей и причинных связей. Имею удовольствие сообщить — наша деятельность увенчалась блестящим успехом.

— Стало быть, мародерствуете вдоль и поперек хронокосма и строите себе уютное гнездышко — где, интересно?

— Исполнительная администрация выделила область протяженностью десять столетий в пределах периода, ранее известного как древняя эра. Что же до термина «мародерство» — вы, мистер Равель, являетесь типичным объектом интереса для нашей Службы поиска и восстановления.

— Люди. Мужчины и женщины. Все — подготовленные агенты, я полагаю.

— Разумеется.

— И все как один счастливы оказаться здесь. Счастливы строить этот дивный остров среди мутных волн океана времени. Есть к чему приложить свои таланты.

— Не все, мистер Равель. Но многие.

— Многие? Охотно верю. Агенты третьей эры и предыдущих проектов, не правда ли? Хватает мозгов и опыта понять, что дело плохо, но не хватает сообразить, какой стерильный тупичок вы строите?

— Не понимаю, мистер Равель. Стерильный? Вам никто не помешает размножаться. Солнце светит, растут деревья, идут химические реакции…

— Говоришь, как машина, карг. — Я усмехнулся. — Смысл до тебя не доходит, не правда ли?

— Смысл в том, чтобы сохранить разумную жизнь во вселенной, — терпеливо объяснил он.

— Да. Конечно. Но не в музее, не под стеклянным колпаком, где сверху пыль… Вечных двигателей не бывает, карг. Даже теоретически. Вообще, вечно ходить по кругу, даже длиной в тысячу лет, — не мой идеал, когда речь идет о судьбе человечества.

— Как бы то ни было, вы будете сотрудничать с Исполнительной администрацией.

— Буду?

— Думаю, альтернатива покажется вам крайне неприятной.

— Приятной, неприятной… Пустые слова, карг.

Я оглядел безрадостные стены большой, тускло освещенной комнаты. Холодно и сыро, очень сыро. Странно, что влага не оседает на стенах и не бежит струйками от потолка к полу…

— Распиши лучше меры убеждения, — предложил я. — Иголки под ногти, тисочки для пальцев, дыба. Без дыбы-то как? Интереснее всего узнать, почему я буду вести себя хорошо на задании. Без лучших друзей рядом.

— Меры принуждения не понадобятся, мистер Равель. Вы будете выполнять приказы, чтобы заслужить награду. Видите ли, некоторое время назад мы разыскали и эвакуировали агента Гейл. Именно после ее расспросов я заинтересовался вами. Я также пообещал ей разыскать вас — в обмен на добросовестное сотрудничество с Исполнительной администрацией.

— Полагаю, вы не успели рассказать ей, что я нашелся?

— В настоящий момент это было бы не в интересах Исполнительной администрации.

— Действительно. Одним выстрелом двух зайцев…

— Совершенно верно.

— С машиной и вправду бывает удобно работать: ей ни к чему оправдываться.

— Личному составу отдела ничего не известно о моем искусственном происхождении, мистер Равель. В основном агенты второй эры, как вы, наверное, догадались. Исполнительная администрация не заинтересована в том, чтобы они узнали.

— А если я объясню?

— Тогда мне придется казнить агента Гейл в вашем присутствии.

— И тебе не жалко усилий, потраченных на разыгрывание этой комбинации?

— Власть менее чем абсолютная просто не работает. Мистер Равель, вы подчинитесь приказу. Выполните все распоряжения в точности. Иначе мои обещания теряют силу.

— Четко, строго и по делу, — согласился я. — Ты об одном пустяке забыл.

— И каком же?

— Вот! — сказал я и выстрелил из кратерного бластера от бедра, вывернув кисть руки.

В моем коконе, с руками, прижатыми к бокам, иначе не получилось бы. Как следует прицелиться не удалось, но колено каргу разнесло. Он рухнул, откатившись к стене.

Трепыхаясь, как рыба, я подкатился к противнику. Не ожидая, пока прекратятся электронные судороги, я открыл крышечку на грудной клетке и щелкнул тумблером, переводя карга на голосовое управление.

— Лежи спокойно, — приказал я, и карг затих, глядя в пространство.

— Как снять этот кокон?

Получив исчерпывающие объяснения, я вытащил универсальный карандаш-указку из нагрудного кармана и побрызгал на кокон лиловым аэрозолем. Нити превратились сначала в кашицу, потом в пыль — осталось только стряхнуть.

Сняв пломбы, я вытащил ленту с программой. Интересно: его, оказывается, переделали на нестандартную кассету больше обычной. Замкнутая петля, рассчитанная на сто с небольшим лет, повторяется автоматически.

Кто-то на совесть потрудился, чтобы приставить к делу необслуживаемого робота. На целую вечность.

В комплекте аппаратуры нашелся и сканер. Я просмотрел кассету в ускоренном темпе — ничего необычного. Фрагменты, касающиеся основ отношений между людьми и каргами, изменены, что вовсе не удивительно: этот карг должен функционировать без присмотра.

Отредактировав блоки управления и личной инициативы, я вставил ленту обратно.

— Где она? — спросил я. — Агент Мелия Гейл?

— Не знаю.

— Вот как. При том, что ей отводится роль приманки для меня и заложницы. Опять врешь, карг. Дурная привычка, но у меня есть лекарство.

Отвечая на дополнительные вопросы, карг не сказал ничего неожиданного. Вместе с персоналом из других каргов и людей, надерганных по ранним эрам, он робинзонил помаленьку на небольшом островке в наступающем океане энтропийного распада. Здесь безопасно — до поры, до времени, — но наступит год, день и час, когда гниль, наступающая со всех сторон, разъест основы этого жалкого мироздания. Тогда они сами и все их труды растворятся в пустоте и безводности Илема.