Иноземец с черной аурой - Александр Владимирович Немченко

особого — голубого цвета. И ее способность — увеличиваться в объеме в два раза. Для обычного человека это не имеет значения, ведь он может манипулировать тем объемом, который выдерживает его тело и удвоение объема ничем ему не поможет, но из-за того, что у меня в два раза больше каналов, я могу использовать весь этот объем. Половину ауры в усиление, вторую в трансформацию. Этот удар я называю «воздушный резак». Создавая прослойку воздуха на клинке, я наношу удар, и ветер тонкой полоской срывается вперед, конечно, без мастерского контроля ауры подобное было бы невозможно, так как ветер быстро потерял бы форму. Но это еще не все, недостаточно пустить тонкую и плотную полоску сжатого ветра толщиной с лезвие клинка, ведь твое тело крепкое. Так что пока ветер был на клинке, он как бы стал частью клинка, и я влил в этот ветер ауру — ауру усиления. По своим режущим свойствам этот ветер лишь немного уступает укрепленному клинку.

Все то время, что говорил Коннор, Тарган боролся с тем, чтобы не упасть, перед глазами стоит кровавая пелена, в уши словно вставили вату, мышцы стали мягкими, и сила полностью покинула их. Аура перестала слушаться, да и из-за ранения и усталости Тарган потерял возможность нормально мыслить и контролировать ее.

— Что ж, пора заканчивать. Это был интересный бой, но теперь тебе придется познать свое место в мире. Ты такой же, как и все остальные люди. Не особенный, не Бог и не избран ими. Тебе просто повезло родиться в богатой и влиятельной семье, не более того. Настоящий избранник судьбы — это я.

Коннор ухватился за рукоять двумя руками, затем встал в позу, отведя оружие назад, а затем на выдохе выбросил клинок вперед. Воздушный клинок ударил в грудь Таргану, пробил кости и вошел в сердце, а затем, потеряв форму, как и было задумано Коннором, распался на мелкие ветряные лезвия, что разорвали сердце на части.

Тарган вздрогнул и повалился на землю.

Коннор глянул в сторону, где Вонг только-только задушил противника и рванул помогать остальным.

— Похоже, победа будет за школой змеи. Впрочем, я сделал все, что хотел, и теперь нужно уходить. Не хотелось бы, чтобы кто-то узнал, что я был здесь, а то и вправду подумают, что школа клинка вмешалась в разборки школ змеи и тигра. И хрен докажешь, что это личная инициатива.

После этого Коннор бесшумно и мгновенно скользнул к выходу, подняв за собой небольшой воздушный вихрь, и покинул помещение.

* * *

Мой носок врезался в висок. В последний миг Юншэн успел-таки отреагировать и попытался отклониться, так что удар прошел не в полную силу. Его качнуло в сторону, лицо исказилось от боли, из разорванной кожи вниз потекла кровь. Я рванул вперед, нанес несколько быстрых ударов, но Юншэн быстро пришел в себя, отбил все атаки, а затем атаковал в ответ, заставив меня отклониться назад. Когти прошли в нескольких волосках от лица, заставив выступить на лбу холодный пот.

За время боя мы успели отойти от тропинки на десяток метров и углубиться в сад, из-за чего поначалу двигаться было трудно. Но спустя несколько минут боя все деревца вокруг были сломаны или срублены. Единственным предметом, который остался, была крупная каменная статуя тигра на гранитном постаменте. Справа и слева от нее на столбиках стояли фонари, внутрь которых обычно ставят свечи.

Юншэн перешел в атаку, нанося один удар за другим. Ситуация вернулась к тому, что было раньше. Я отбиваюсь от ударов, уклоняюсь и пытаюсь найти возможность для своей атаки, но звание «мастер» у Юншэна не просто так, его опыт сражений огромен, так что купирует все мои попытки. Если бы хотя бы наша боевая мощь была одинаковой, то все было бы не так плохо, но она у него пусть и ненамного, но выше.

Очередная атака противника прошла мою защиту, пять порезов осталось на груди. Я сжал зубы, не давая крику вырваться, выбросил руку вперед, но Юншэн отбил удар.

— Такие громкие слова про смерть, а в итоге ты рано или поздно проиграешь. Сколько действует эта твоя техника? Я вижу, как она изматывает тебя, и скоро все закончится.

Я отбил удар, отпрыгнул от другого и тут же увидел приближающуюся ногу. Резко присел, когти пронеслись над головой, воздух колыхнул волосы.

В его словах есть правда. Еще минут пять или вообще четыре и мои силы иссякнут. Нужно что-то срочно предпринять, чтобы переломить ход боя.

— Ну что, уже жалеешь? — произнес он, нанеся очередной удар.

Я зашипел, на руке появились порезы, а Юншэн засмеялся.

— Глупец, я предупреждал тебя, что твоя спесь и самомнение приведут к поражению. Жалеешь, что время не отмотать назад?

— Нет. Я бы поступил точно так же.

— Дурак. Об этом твоем глупом поступке никто не узнает. Я выйду победителем в этом бою, и я напишу его историю, где буду благородным воином, а ты подлым вторженцем. История запомнит мое имя, а твое нет.

— Плевать на историю. Плевать на то, что кто-то запомнит или нет. Это не волнует меня. Ты стремишься к какой-то истории, к какому-то величию. Ты не боец, а карьерист, потому твои методы — подлы.

— О нет, я боец. А вот ты просто псих, помешанный на силе. Важна лишь победа.

Юншэн сделал ложный замах, а сам резко сместился в сторону и нанес удар в бок. Я в последний миг успел среагировать, когти лишь неприятно полоснули, разрезав кожу и скребнув по ребрам.

Поначалу, когда Юншэн только принял пилюлю, усилившую его, разница в наших силах была пропорциональна боевой мощи — он был сильнее всего на 8–9 %. И именно это и стало причиной того, что постепенно чаща весов в этом бою стала склоняться в его сторону, потому что пусть и чуть-чуть, но я все же получал больше ран чем он. Это было подобно тому, как снежный ком нарастает по мере того, как скатывается с горы. Больше ран, чем у противника — сильнее кровопотеря, а значит, тело ослабевает быстрее, разница в силе увеличивается, что приводит к тому, что если на каждые три ранения я отвечал двумя, то теперь только на каждые два отвечаю одним. А потом будет так, что он нанесет три ранения, а я смогу ответить лишь одним, пока, в конце концов, не настанет момент, когда я просто не смогу отвечать и не начнется банальное избиение.

Но это именно то, что мне и было нужно