Путь мистика - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо"

Глава 39. Мои слова - лишь указатели на пути к молчанию

Любимый Ошо,

Что бы ты сказал правительствам стран, которые отвергли твое присутствие, пребывающим в иллюзии, что они экономически и политически независимы от Америки, тогда как фактически мы знаем, что все как раз наоборот? Может быть, некоторые из этих правительств эффективно обмануты и должны посмотреть, что действительно происходит, и увидеть, что являются орудием американского ужасного преступления против мудрости?

Человечество живет в иллюзии свободы. Но нет такой вещи, как свобода, в том, что касается человеческой истории, какой она была до сих пор. Виды рабства менялись, новые формы рабства занимали их место, но никакой свободы не случилось. Свобода по-прежнему остается мечтой. Было время, когда человека продавали на рынке точно так же, как другие вещи. Мы думали, что это рабство, и чтобы от него избавиться, потребовались тысячи лет - но мы смогли избавиться только от формы. Содержимое осталось.

Сейчас ты не покупаешь человека на всю жизнь, ты покупаешь его как слугу на пять или шесть часов в день. И, кажется, что это свобода - фактически это оказалось полезным для покупателей. Купить человека полностью... его нельзя использовать двадцать четыре часа в сутки, он будет работать только эти пять или шесть часов. За оставшееся время ты заплатил напрасно; когда-то он заболеет, однажды он состарится. Он может умереть в результате несчастного случая, и все твои капиталовложения будут потеряны.

Таким образом, перемена формы рабства не помогла человечеству, но помогла владельцам - рабы остались рабами, рабами с частичной занятостью.

Во всем мире раньше существовала политическая зависимость. Теперь эти империи развалились, и это дало нациям великую иллюзию, что теперь они свободны. И каждый раз, когда какая-то иллюзия красива, ты хочешь, чтобы она оказалась правдой, ты хочешь в нее верить, но веришь ты в нее или нет, иллюзия есть иллюзия - это ничего не меняет.

Я видел в этом кругосветном путешествии, что великие нации, гордящиеся своей независимостью, просто живут в иллюзии, - и они не обманывают никого, кроме самих себя.

Я никогда не был в Германии. Я никому не причинил никакого вреда. Я не нарушил ни одного из законов Германии - а ее правительство решило, что я не могу въехать в Германию.

Давление исходит от Америки. После второй мировой войны половина Германии осталась с Советским Союзом; она была занята армиями Советского Союза, и с тех пор они ее не покинули. И выглядит так, словно половина Германии осталась зависимой, тогда как другой половине, занятой американскими силами, была предоставлена - на поверхности - политическая свобода, демократия, но Германия остается величайшей военной базой Америки в Европе.

Миллиарды долларов вливаются в нации, которые никогда не смогут их отдать, и Америка никогда не захочет, чтобы они их отдавали, а хочет, чтобы они оставались под бременем, под экономическим давлением. И Америка обещала им в ближайшие годы еще миллиарды долларов. Вся их экономика теперь оказалась в руках Америки. И это гораздо более опасное рабство, чем политическое.

Фактически такая страна, как Индия... Уинстон Черчилль был против того, чтобы предоставить Индии независимость. Индия была величайшим сокровищем британской империи - терять ее было опасно. И Уинстон Черчилль был прав: как только Индии будет дана свобода, вся империя развалится, потому что другие тоже попросят свободы, и не будет причины сказать им нет.

Но после Уинстона Черчилля к власти пришел Эттли, а он был гораздо более экономически грамотным умом. Уинстон Черчилль был ориентирован на прошлое, его ум остался викторианским; он был ортодоксальным человеком.

Эттли смог увидеть, что это глупо - что Британия несет такое экономическое бремя. Такие нации, как Индия, вот-вот взорвутся громадным перенаселением, и вся ответственность за их бедность, голод, смерть ляжет на плечи Британии. Абсолютно неразумно и нежелательно было удерживать такие страны в составе Британской империи.

Но можно создать другой расклад вещей, при котором ты остаешься хозяином тайно. Есть два огромных преимущества: первое - нет политической зависимости, нет речи о том, чтобы против тебя произошла революция. Второе - ты можешь по-прежнему удерживать эти страны в зависимости, контролируя их экономику.

Его план был тщательным. Вы удивитесь: Маунтбаттен был назначен Эттли вице-королем Индии со словами: «Как можно быстрее выберитесь из Индии. Мы не хотим, чтобы нас винили в бедности Индии, - и ее пропорции скоро выйдут из-под контроля».

В это время в Индии было всего четыреста миллионов человек. Теперь в Индии девятьсот миллионов человек, - население удвоилось, - а к концу века оно выйдет за пределы миллиарда. Впервые она станет величайшей страной мира по численности населения. До сих пор лидировал Китай, но Китай оказался более здравомыслящим, внедрив контроль рождаемости, потому что он больше не находится под влиянием религиозных суеверий.

Но Индия все еще живет под влиянием множества религиозных суеверий, которые соглашаются, что контроль рождаемости - против Бога. К концу века почти пятьсот миллионов человек в Индии будут умирать от голода. И, кажется, им ничем нельзя помочь.

Эттли был прав в том, что старался выбраться как можно быстрее, иначе вся ответственность легла бы на Британию. Эттли решил, что 1948 год был крайним сроком. Но Маунтбаттен, видя Индию, подумал, что расчеты Эттли были чисто теоретическими; она уже умирает. Он поторопился, и вместо того чтобы дождаться 1948 года, дал Индии свободу в 1947 году.

Индия думает, что стала свободной, и это совершенно неправильно. Теперь она более несвободна, чем когда-либо раньше. Теперь она зависит в технологии от Советского Союза, Теперь она зависит в финансовой помощи от Соединенных Штатов. Теперь она начинает зависеть даже от таких наций, как Япония. А на фасаде вывешена свобода. Если Советский Союз отвернется от Индии, Индия развалится в то же мгновение.

Такая же ситуация везде, даже в этой маленькой, красивой стране, состоящей из очень славной группы ненасильственных людей. Они верят в демократию, они думают, что живут в демократии, но реальность состоит совершенно в другом.