Князь Света (сборник) - Роджер Желязны

Билли вышел из транс-кабины и огляделся. Стояла тьма, по-тропически сверкали звезды. Воздух был холодный и влажный, доносящий запахи, которые у него всегда ассоциировались с растительностью джунглей. Прохлада, по-видимому, означала, что ночь подходит к концу.

Он вышел за стены станции, где прочитал табличку с названием. Да. Все так, как он и ощущал. Он прибыл в огромный археологический парк Чичен-Ица.

Билли стоял на невысоком холме. Узкие тропинки расходились во множестве направлений. Дорожки были слабо освещены, и тут и там он видел медленно движущихся по ним людей. Он смог различить массивные темные очертания самих древних строений — более твердые и насыщенные, чем мрак ночи. Периодически, на несколько минут какие-то части развалин ярко освещались для ночных посетителей. Билли вспомнил, как читал где-то о том, что освещение включается по систематическому циклу, с его графиком можно согласовать прохождение маршрута, и оно сопровождается компьютизированным комментарием и ответом на вопросы относительно каждого места.

Он отправился в путь. Развалины были большими, темными, тихими и индейскими. Они утешали и успокаивали его, пока он шагал по тропинкам. Кот не сможет его здесь найти, это точно. Он также понимал прощальные слова Кота. Он в некотором смысле выдал себя, ибо конечный пункт назначения присутствовал в его разуме, даже хотя он наобум нажимал координаты, приведшие его сюда. В конце концов он мог совершить путешествие в это место для того, чтобы встретиться лицом к лицу с Котом.

Билли тихо рассмеялся. Ничто не помешает ему здесь оставаться, пока у Кота не истечет фора по времени.

Некоторые из наиболее хрупких руин, мимо которых он проходил, были защищены силовыми полями, в другие разрешалось входить, на них подниматься и по ним бродить. Ему напомнили об этом, когда он слегка задел силовой экран — мягкий, потом становящийся все тверже и тверже, наконец непроницаемый. Вспомнилась клетка Кота в институте. К тому же Кот был наэлектризован, что вызывало шок, прямо пропорциональный давлению изнутри. Хотя Кот редко задевал экран из-за своей особой чувствительности к электрическому току По сути, именно так Билли его и поймал — случайно, когда Кот натолкнулся на электрифицированный силовой экран, окружавший один из опорных пунктов, во время попытки вернуться по следам и устроить засаду. Воспоминания внезапно дали мыслям новый ход.

Свет вспыхнул вдалеке справа, и он остановился, внимательно вглядываясь. Он ни разу не был здесь прежде, но видел фотографии и читал об этом месте. Он созерцал Храм Воинов — перед ним щетина колонн, их тени полосуют черным фасад. Он зашагал к Храму.

Свет погас до того, как он туда добрался, но он запомнил местоположение, да и внешний вид запечатлелся у него в мозгу. Он продолжал идти, пока не оказался очень близко, а когда обнаружил, что никакие силовые поля не преграждают ему путь, то прошел между колонн и начал подниматься по крутой лестнице на фасаде.

Достигнув ровной площадки на вершине, Билли определил, где восток, и сел лицом к нему, прислонившись спиной к стене небольшого строения, расположенного в центре. Он подумал о Коте и желании смерти, расстраивающем его планы, потому что он не мог адаптироваться, потому что он уже не был навахо. Верно ли это? Он подумал о своих последних годах вдали от Земли. Сейчас они казались наполненными пеплом и прахом. Его народ множество раз вкушал пепел страха и страданий, печали и покорности, однако навахо никогда не теряли ни чувства собственного достоинства, ни гордости. Порой цинично, чаще с вызовом они выживали. Что-то из этого все еще должно было в нем сохраняться, чтобы противостоять собственной отходной молитве.

Тут он задремал и увидел любопытный сон, который после не мог вспомнить целиком.

Когда Билли проснулся, вставало солнце. Он наблюдал, как разноцветные волны, предшествуя ему, вкатываются в мир. Верно, ничто не помешает ему оставаться здесь, пока у Кота не истечет фора по времени. И все же он знал, что не сделает этого. Он будет продолжать бесстрашно смотреть в лицо своему чинди.

…После завтрака, решил он. После завтрака.

— Мне наплевать! — воскликнула Мерси Спендер, одной рукой беря бутылку, а другой стакан. — Мне нужно еще выпить!

Элизабет Брук положила руку ей на плечо.

— Я в самом деле думаю, что не надо, дорогая. Во всяком случае, только не сейчас. Ты возбуждена и…

— Знаю! Вот поэтому-то и хочу выпить!

С громким щелчком донышко у бутылки отвалилось. Джин полился на пол.

— Что?

Уолтер Сендс улыбнулся.

— Подло с моей стороны, — сказал он. — Но мы все еще в тебе нуждаемся. Знаю, ты бы хотела поехать домой и отдохнуть. Хотя нам будет тяжелее, если ты сейчас отключишься. Подожди немного.

Мерси потупила взгляд. Гнев прошел, ее глаза расширились и заискрились.

— Глупо, — сказала она затем. — Если он хочет умереть, пусть.

— Все не так просто. Он не так прост, — сказал Железный Медведь. — И мы ему обязаны.

— Лично я ему ничем не обязана, — парировала Мерси, — и на самом деле мы даже не знаем, что делать. Я… Полагаю, у нас у всех есть нечто, причиняющее боль, — добавила она после паузы. — Может быть… Ладно. Я выпью чая.

— Интересно, что причиняет боль существу, преследующему его? — спросил Фишер.

— Данные об экологии местности, из которой оно происходит, далеко не полные, — ответил Мансин.

— Тогда есть лишь один способ узнать, не так ли? — спросил Железный Медведь. — Отправиться к источнику.

— Смехотворно, — сказал Фишер. — Достаточно трудно вступить в контакт с человеком, ставшим первобытным. По-видимому, зверь в силах это делать на небольших расстояниях, поскольку их связывают некие узы. Но следовать за самим этим существом, а потом… Я бы не смог.

— Я тоже, — кивнула Элизабет. — Никто из нас не смог бы. Но мы в силах это сделать.

— Мы? Вместе? Снова? Это было бы опасно. После того раза…

— Снова.

— Мы даже не знаем, где находится эта кошка.

— Человек Уолфорда может приказать еще раз проверить компьютерную сеть компании «Перенос». Снова определить местонахождение Сингера, а зверь там вскоре появится.

— И какая нам от этого будет польза?

— Узнаем, когда получим информацию…

— Мне это не нравится, — сказал Фишер. — Это может нам повредить. Вы же говорите о проклятом чуждом мире. Я вчера вступил в контакт с одним из страгийцев, а после у меня полчаса болела голова. Даже не мог читать. А они-то во многом очень сходны с нами.

— Мы всегда можем отступить, если станет чересчур круто.