Ричи (СИ) - Абрамов Владимир

– Ричи!

Ричард и обе Гермионы обернулась назад. Их глазам предстала взволнованная девушка в модном салатовом платье и в пальто более темного оттенка зеленого. Очаровательная голубоглазая блондинка, которой можно было дать от двадцати пяти до тридцати лет. Её внешность Ричарду была знакома, хотя в живую он видел эту девушку впервые.

– Ричи, – протянула она вперёд руки, – я твоя мать!

Глава 60

– Ну, здравствуй, мама, – сухо отозвался Ричард, после чего обратился к спутницам: – Девочки, погуляйте где-нибудь неподалеку, нам с мамой нужно кое-что обсудить.

Настоящая Гермиона с подозрением уставилась на блондинку.

– Ричи, всё в порядке? – спросила она.

– Да, Гермиона.

Грейнджер вновь с прищуром покосилась на незнакомку.

Гермиона-хронопутешественница с любопытством рассматривала моложавую мать юного Гросвенора.

Обе студентки молча синхронно кивнули, только подруга Ричарда выглядела взволнованной, а попаданка – заинтригованной. Они отошли в сторону метров на пятьдесят, встав неподалёку от Визжащей хижины, откуда принялись наблюдать за Ричардом и его матерью.

– Сыночек!

В уголках глаз блондинки заблестели слезы.

– Я тебя не помню.

Слова Ричарда прозвучали для женщины подобно хлесткому удару. Тем временем мальчик ледяным тоном продолжил:

– Я даже твоего настоящего имени не знаю. Ты представилась отцу как Лори Кэбот, знаменитая ведьма, одна из последних, сожженных на костре. Оригинально, но неправдоподобно.

– Сынок, так было надо, – с грустью произнесла блондинка. – Мое настоящее имя Баффи Крауч.

Ричарду пришлось приложить массу усилий, чтобы удержать лицо гранитной маской. О Краучах ему доводилось читать среди прочих – чистокровные волшебники с родственными связями среди семей практически всех членов Пожирателей смерти: Блэки, Лестрейнджи, Яксли. Барти Крауч-старший – вдовец, занимает пост руководителя Департамента международного сотрудничества в Министерстве магии, известен как яростный борец с Пожирателями. Даже собственного сына не пожалел и посадил в тюрьму. Барти Крауч-младший – ныне покойный Пожиратель смерти, не вынес заключения в Азкабане, скончался. И вот с этими волшебниками он в родстве!

– Итак, мадам Крауч, – холодным тоном продолжил Ричард, – вы бросили нас: своего мужа и ребенка. Мало того, что бросили, ещё и прихватили с собой фамильные ценности Гросвеноров. Вас неизвестно где носило долгие годы, а сейчас вы заявляетесь ко мне и говорите: "Я твоя мать"…

– Ричи, ты так вырос… – с надрывом Баффи продолжила: – Сынок, я всё объясню.

– Интересно будет послушать, как можно объяснить ТАКОЕ?!

– Ричи, ты многого не знаешь…

– Классика театра, – закатил глаза юный Гросвенор. – Мадам Крауч, ближе к теме.

– Я родилась в семье чистокровных волшебников, – грустным голосом начала повествовать Баффи. – Мама в нас с младшим братом души не чаяла, а отец, Барти Крауч, был деспотичным тираном. Он хотел, чтобы всё было по его слову, и не дай Мерлин ему перечить. Даже мать не могла вставить слова поперёк его.

– Допустим. О мистере Крауче ходят разные слухи.

– После того, как я закончила Хогвартс, – продолжила Баффи, – отец хотел выдать меня замуж за двухсотлетнего колдуна, о котором ходили слухи, будто он травит жен, когда, по его мнению, они слишком сильно стареют. Любил молоденьких ведьмочек…

– Неужели твой отец не любил свою дочь? – не поверил Ричард.

– Папа никого не хотел слушать, – грустно ответила Баффи. – Он возражал, говорил, что его друг не такой, а все слухи являются наветом недругов, а то, что он пять раз стал вдовцом, всего лишь совпадение, несчастный случай, от которого никто не застрахован. Но факты говорили об обратном: этот маг за сто лет похоронил пять жен. Ни одна из его супруг не дожила до сорока лет.

– Добрый волшебник, – с сарказмом прокомментировал Ричард.

– Ричи, я испугалась, – продолжила Баффи. – Я была молодой и хотела жить. Любой человек на моём месте выбрал бы жизнь. Поэтому я приняла сложное решение – сбежала из дома.

Пока Ричарду рассказ казался логичным. Он отслеживал малейшую мимику матери и видел, что она не лжет. Ну, или она является величайшей актрисой.

– Допустим, – произнес он, – но как связан побег и то, что ты опоила любовными зельями моего отца?

– Это долгий рассказ…

– До шести после полудня я свободен, – парировал Ричард.

Баффи грустно вздохнула и произнесла:

– Я хотела выбраться в другую страну, но официально сделать этого не могла. Камины отпадали, о покупке порт-ключа не шло речи. Во-первых, у меня не было ни кната. Во-вторых, официальные порт-ключи отслеживаются министерством, неофициальные без связей не купить.

– Не было денег? – изумлённо вздернул брови Ричард. – У Краучей? Не верю!

Баффи с грустной иронией и нотками сарказма сказала:

– Папочка заботился о том, чтобы дочка, не дай Мерлин, не избежала брака. Он держал меня дома взаперти, не давал нам с братом карманных денег и даже маме не оставлял наличности. На какие-либо покупки он выделял ей деньги из расчёта до последнего кната.

– Удивительная… м-м-м… – Ричард попытался подобрать наиболее мягкое слово. – Бережливость.

– Мой отец жуткий скряга! – констатировала Баффи. – Но больше он все же опасался, что я сбегу. Боюсь, если бы не мама, которую он любил и хоть как-то к ней прислушивался, папа наложил бы на меня Империо.

– Да дедуля просто образец добродетели! – голос Гросвенора сочился сарказмом. – Ему бы книжку выпустить под названием "Как заставить родных себя слушаться или Империо в быту"!

– Сынок, тогда я отчаялась и была на грани. Казалось, что всё, жизнь закончена. Но мне помог младший брат. Барти был очень талантливым волшебником. Тогда он учился на седьмом курсе и готовился к сдачи экзаменов ТРИТОН по всем двенадцати предметам, которые преподают в Хогвартсе.

– Неплохо, – был приятно удивлён Ричард. Ему на ум пришел Хроноворот Гермионы из другого мира, поэтому мальчик решил уточнить: – Но как он всё успевал?

– Ричи, у нас в семье по наследству передается уникальный дар – идеальная память, – пояснила Баффи. – Например, мой отец знает десять иностранных языков. А братик на седьмом курсе владел заклинаниями на уровне преподавателей Хогвартса.

После слов матери Ричарду стало понятно, откуда у него такая хорошая память. Генетическая наследственность.

Тем временем Баффи продолжила:

– Братик Барти зачаровал мне сумку чарами Незримого расширения. А ещё он занял у своего друга Регулуса Блэка сто галлеонов, которые передал мне. Когда отца не было дома, мама собрала мои вещи. Барти помог мне сбежать из дома и отдал свою летающую метлу.

– Мадам Крауч, только не говорите, что вы полетели на метле в другую страну…

– Ричи, – грустно вздохнула Баффи, – зови меня мама или по имени… Именно так я и поступила. К сожалению, я не напирала на учёбу так, как брат, поэтому не знала дезиллюминационного заклинания.

Гросвенору захотелось с хлопком приложить ладонь к своему лицу. Он с трудом сдержал это желание, но не смог не прокомментировать:

– Боже мой! Ты полетела на метле без всяких скрывающих заклинаний?

Баффи с грустным видом чуть заметно опустила подбородок.

– Даже мало-мальски маглоотталкивающих чар не использовала?! – вновь вопросил Ричард.

С печалью Баффи призналась:

– Их я тоже не знала…

– Волшебно!

Про себя же Ричи с сарказмом подумал:

"Моя мать тупая блондинка! Ну просто улёт! И этот человек тоже унаследовал семейный дар? Хорошая память не всегда означает, что человек умный".

Заметив, что Баффи замолкла, Ричи подстегнул её:

– И что было дальше?

– Дальше… – тихо ответила Баффи. – Несмотря на то что я летела ночью, меня увидели какие-то маглы. По всей видимости, они позвонили полицейским, а те каким-то образом известили Департамент магического правопорядка. В итоге меня задержали авроры и доставили в ДМП. Они собирались доложить обо мне отцу, но я взмолилась, чтобы они этого не делали. У меня в тот миг началась истерика. Я заплакала, упала на колени и слезно умоляла ничего не говорить отцу.