Время жить. Пенталогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович

Он уже снял свой клеенчатый плащ и зюйдвестку, облачившись в неприметную коричневую куртку, доходящую до середины бедер. В руках он держал небольшую дорожную сумку и пару ботинок.

– Вы тоже сходите на берег? – удивился Неллью. – А свое судно вы что, бросаете?

– А ты думаешь, я до конца жизни собирался возить на нем контрабандный спирт и ловить рыбку? – засмеялся Чоко. – Нет, в Гордане у меня будет собственная яхта, а богатые туристы будут называть меня господин Чоко! Ладно. Хорош болтать. Домари, где ты, черт тебя возьми?!

Сонный матрос, тоже уже переодевшийся в гражданскую одежду, сбросил сходни, по которым все перебрались на берег, почти не замочив ног.

– Вот что, – деловито сказал Чоко. Он уже сменил обувь и теперь походил то ли на сельского учителя, то ли на горожанина, выбравшегося на природу. – Здесь мы с вами расстаемся. Идите по кромке берега, переберетесь вон за тот мыс – увидите небольшой городок. Если не знаете языка, советую сразу же сдаться властям. На то, чтобы самим добраться куда-то дальше, у вас нет никаких шансов.

– А ты? – подозрительно спросил один из братков, тот самый, что всю дорогу страдал от морской болезни.

– А я язык знаю. Поэтому волен делать все, что захочу. И не стоит, кстати, делать резких движений. Я не хочу неприятностей, но положу каждого, кто попробует двинуться в мою сторону! Поэтому все повернулись, и пошли по бережку. А я за вами пока отсюда понаблюдаю.

– Пошли, – Неллью тихонько тронул Ворро за рукав. – Я думаю, нам ничего другого не остается. И чем скорее мы уйдем, тем лучше.

Неллью не нравились, ни Чоко, ни, особенно, братки. От них хотелось держаться как можно подальше, и это желание подавляло в нем все радостные чувства, которые он должен был испытывать по поводу прибытия в Валез. Может быть, он просто слишком сильно устал.

Но уйти далеко им не дали.

– Всем стоять! Не двигаться! – раздался откуда-то сверху громкий голос, произносящий вилкандские слова с сильным акцентом.

Повернув голову, Неллью увидел небольшую группу вооруженных ружьями людей, цепочкой спускающихся со скал по узкой тропинке. Еще двое стояли наверху, держа вилкандцев под прицелом.

Неллью почувствовал нарастающую досаду и гнев. Преодолеть такой путь и уже в Валезе нарваться на бандитов – это было слишком несправедливо. Он видел, как братки обменялись молниеносными взглядами, но так и не двинулись с места: валезцев было чересчур много.

Через минуту все вилкандцы оказались в полукольце направленных на них стволов. Неллью с удивлением смотрел на захвативших их в плен людей – все они были совсем не похожи на бандитов, как он их себе представлял. Обычные человеческие лица, во взглядах ни жестокости, ни беспощадности, только усталость и, кажется, отчаяние. Неловкие руки людей, не привыкших к оружию, обыкновенная одежда, разве что слегка мешковатая и висящая на ее владельцах как на вешалке.

– Вы прибыли на этом судне? – спросил один из них на беглом вилкандском.

– Да, – Неллью прервал затянувшуюся паузу.

– Мы требуем, чтобы вы немедленно убрались обратно.

– Что?! – не выдержал Ворро. – Да кто вы такие?!

– Мы – добровольная дружина, – ответил валезец. – Мы патрулируем берег.

– И это так вы встречаете гостей? – возмущенно спросил пожилой интеллигент. – Мы беженцы, мы спасаемся от пришельцев! Чего вы от нас хотите?

– Мы хотим, чтобы вы немедленно погрузились на это судно, – холодно отчеканил валезец. – Мы тоже поднимемся на борт и высадим вас обратно в Вилканде.

– А ее куда? – повысил голос обычно сонный матрос.

– Ваше судно мы конфискуем. Нам тоже нужно ловить рыбу.

– Вы ее забираете?! – вдруг заголосил Чоко, падая на колени. – Мою стервочку, мою ласточку?! Пощадите, не лишайте средств на пропитание! Пожалейте моих маленьких деточек!…

Чоко, что-то нечленораздельно подвывая, валялся в ногах у валезцев, недоуменно обменивавшихся репликами на своем языке. Стволы ружей опустились. Вдруг Чоко, молниеносным движением вскочив на ноги, нокаутировал одного из валезцев, толкнул другого на третьего, бросил горсть песка в глаза четвертому, подхватил свою сумку и бросился бежать по твердой гальке к скалам, запирающим бухточку.

– Стой, – заорал ему вслед валезец, знающий вилкандский. – Стой, тебе говорят!

Кто-то, подняв ствол ружья вверх, выстрелил в воздух, но Чоко не останавливался. Он уже добежал до конца галечной полосы и теперь поднимался по скалам, прыгая как козел.

– Стой! – кричал валезец. – Стой, стрелять буду!

Чоко был уже высоко. Внезапно он оступился, обронил сумку и, пытаясь подхватить ее, сорвался со скалы. Он дважды ударился о камни и рухнул прямо в полосу прибоя. Большая волна, прорвавшись через проход в скалах, подхватила его тело и потянула за собой.

– Держите его! – испустил громкий стон Ворро. – У него все наши деньги!

Один из братков с каким-то звериным ревом, сжимая в руке неизвестно откуда появившуюся финку, бросился на ошеломленных валезцев. Раздался новый выстрел, почти в упор, остро завоняло порохом. Браток с воем рухнул на землю, зажимая простреленное предплечье. Молодой валезец с дымящимся ружьем, бледный как мел, пятился назад, с ужасом глядя на набухающий кровью рукав свитера, и что-то бормоча на своем языке.

– Всем лечь! – заорал один из валезцев, яростно потрясая ружьем. – Бросить оружие!

Ему повиновались, не рассуждая. Уцелевший браток безропотно выбросил на песок нож с наборной рукояткой и кистень. Ребенок громко заплакал.

– За что? – со слезами в голосе спросила женщина. – За что вы нас гоните? Что мы вам сделали?

– Мадам, простите нас, – в голосе валезца чувствовалось неподдельная боль. – Мы помогали вам. Мы принимали вас целый месяц, но мы больше не можем. Страна переполнена беженцами, мы хотели бы накормить всех, но наша бедная земля не может родить столько! У меня двое детей, и каждый из них в сутки получает всего лишь по триста граммов хлеба и по половинке рыбы! Горданцы обещали нам продовольствие, они обещали вывезти часть людей, но они не сдержали своего обещания. Мадам, мне очень жаль вас. Но у нас в стране голод! Наши заводы стоят из-за отсутствия нефти! Мы больше не можем платить за ваше спасение от пришельцев жизнью наших детей!

– А чем все мы – лично мы – так сильно навредили вам? – выкрикнул Ворро. – Или в ваших портах корабли с беженцами тоже заворачивают обратно?!

– Нет, – был ответ. – Но мы должны сделать хоть что-то.

– Не отправляйте нас обратно, – простонал худой мужчина в очках. – Там ад! У нас есть деньги, много денег. Мы заплатим вам, сколько вы потребуете! Мы отдадим вам все! Только не отправляйте нас назад!

– Зачем нам ваши деньги? – с горечью спросил валезец. – Золотых сертификатов в стране как грязи, но на них ничего не купишь. Валез вышел из золотого пула, и теперь банки не меняют пайны на золото. Но и наши пайны уже не стоят почти ничего. Все распределяют по карточкам, и продуктов нет даже на черном рынке! Поднимайтесь на судно, прошу вас. Не заставляйте нас прибегать к насилию!

– Лучше убейте сразу! – яростно закричала женщина. Она поднялась на ноги и шла прямо на ружейные стволы, держа плачущего мальчика на руках перед собой. – Убейте нас обоих! Мой муж погиб, мои родители сгорели заживо под бомбами! Вы знаете, чего мне стоило добраться до моря?! Вы знаете, чего мне стоило попасть сюда?! Я не вернусь обратно!!!

Кто-то из валезцев резко сказал длинную фразу на своем языке и поспешно отвернулся, кажется, вытирая слезы. Несколько других согласно кивнули.

– Мадам, – тихо сказал валезец, знающий вилкандский. Он стоял прямо перед женщиной, опустив ружье. – Мы можем пойти на все ради спасения наших детей. Но мы не изверги! Вы можете остаться.

Неллью показалось, что женщина сейчас рухнет без чувств. Но она осталась стоять, только еще крепче прижала к себе ребенка.

– Оставьте и нас! – пожилой интеллигент поднялся на колени и пополз на них по направлению к пятящимся от него валезцам. – У меня нужная профессия! Очень нужная! Я врач, вернее, дантист. У меня был собственный кабинет в Савино! Я все ради вас сделаю! Только оста-а-авьте!!!