Чтобы люди помнили - Федор Раззаков

Фильм «В четверг и больше никогда» был закончен в 1978 году, однако на экраны пробился малым тиражом. Герой, которого сыграл Даль (а это был не герой труда, а человек, который чувствовал себя лишним в обществе), сильно не понравился чиновникам от кино, и они сделали всё, чтобы картину увидели как можно меньше зрителей. Например, в Москве фильм показывали всего лишь два (!) дня.

В июле того же 1978 года Даль начал работу ещё над одной ролью, которую можно смело назвать одной из лучших в его послужном списке. Речь идёт о роли Зилова в фильме В. Мельникова «Отпуск в сентябре» по пьесе А. Вампилова «Утиная охота». Это была та самая роль, о которой наш герой мечтал с тех пор, как впервые прочитал пьесу. Когда он узнал, что на «Ленфильме» готовится её экранизация, он был твёрдо уверен в том, что именно его без всяких проб пригласят на главную роль. Но режиссёр его тогда не пригласил. И Даль обиделся. Так сильно, что даже когда ему всё-таки позвонили со студии и предложили эту роль, он категорически отказался. Его уговаривали несколько дней, он ломался, растягивая паузу, и, когда ситуация накалилась до нужного ему предела, дал своё согласие.

Глядя сегодня на Даля в этой роли, можно смело сказать, что это тот самый случай, когда актёр не играет роли, а живёт в ней. Так органично он выглядит на экране. К сожалению, самому Далю увидеть себя на экране так и не привелось. Картину назвали «упадочнической» и положили на полку. Её премьера состоялась только в 1987 году, когда актёра уже не было в живых.

Между тем встреча с А. Эфросом в 1976 году вновь вернула Даля в лоно театра. Он пришёл в руководимый им Театр на Малой Бронной.

Самое удивительное, что и в этом коллективе Олег продержался не долго: всего два года. Причём его поведение не поддавалось никакой логике. Он сыграл там две роли — Беляева в «Месяце в деревне» и следователя в «Веранде в лесу», — но откровенно признавался, что эти роли не любит. Но две роли, которые ему сыграть хотелось, он собственноручно угробил. Рассказывает Э. Радзинский:

«На Малой Бронной одновременно шли репетиции двух моих пьес: Эфрос репетировал „Продолжение "Дон Жуана"“, а Дунаев — „Лунин, или Смерть Жака“. В обоих спектаклях главные роли играл Олег Даль. Даль был уникальным, фантастическим актёром. Он репетировал „Лунина“ на грани жизни и смерти, казалось, миг — и он умрёт. Осветители, заворожённые его игрой, забывали светить… Олег требовал такой же предельной отдачи от партнёров, партнёры не выдерживали и уходили, играть с ним рядом было трудно, невозможно. Олег нервничал, срывался…

Премьеры „Лунина“ и „Продолжения "Дон Жуана"“ приближались. А надо сказать, что к этому времени Олег Даль не сыграл в театре ни одной главной роли, но существовала легенда о гениальном театральном актёре Олеге Дале. И он понимал, как много от него ждут, как важны для него эти спектакли — или всё, или ничего, — понимал и нервничал. И вот незадолго до премьеры Даль „сломался“ и, как гоголевский Подколёсин, выскочил в окно и убежал. Накануне выхода спектакля (осень 1978 года) он ушёл из Театра на Малой Бронной. Навсегда.

Я пришёл к нему домой. Я унижался, я его просил… Мы не были друзьями, но в момент репетиций, наверное, самые близкие люди — это автор, режиссёр и актёр, который играет главную роль. Мы были тогда всё друг для друга… Он косноязычно объяснял мне что-то. Он говорил о каких-то несогласиях с одним режиссёром, но у него было полное согласие с другим… Нет, всё было бессмысленно. Но я понял — не хотел понимать, но понял. Он был болен одной из самых прекрасных и трагических болезней — манией совершенства…»

Почему же Даль ушёл? Кое-кто склонен видеть здесь интриги внутри театра, например, в противостоянии Олега Даля и актрисы О. Яковлевой. Рассказывают такой случай. Эфрос собирался ставить «Гамлета», обещал Далю главную роль, но тот заявил, не хочет в этом участвовать, так как спектакль всё равно будет про Офелию (в этой роли должна была играть понятно кто).

Можно попытаться найти ответ на этот вопрос и в дневниках Даля. Вот что он записал в нём в августе–октябре 1977 года:

«Эфрос ясен как режиссёр и как человек. Просто ларчик открывался. Как человек — неприятен… Как режиссёр — терпим, но боюсь, надоест…

С одной стороны, ему нужны личности, с другой — марионетки.

Вернее так: он мечтает собрать вокруг себя личности, которые, поступившись своей личной свободой, действовали бы в угоду его режиссёрской „гениальности“, словно марионетки. Он мечтает не о „содружестве“, а о диктатуре…»

Однако отвлечёмся на время от творческих метаний нашего героя и заглянем в его личную жизнь.

В мае 1978 года, благодаря стараниям директора Театра на Малой Бронной Н. Дупака, семье Даля удалось получить новую квартиру в центре города. Сбылась мечта нашего героя: у него появился собственный кабинет!

Каким Даль был в повседневной жизни? Рассказывает Е. Даль:

«Особой заботой Олега всегда была обувь. Никогда не видела, чтобы он ходил в грязной или некрасивой обуви. Собираюсь в очередную поездку, я не забывала положить в чемодан гуталин. Если в гостинице не оказывалось в номере сапожной щётки, Олег использовал полотенце, а о гостинице говорил всем горничным и дежурным: „Плохая гостиница, плохая гостиница…“

Когда он приезжал из поездок от Бюро кинопропаганды, то всегда одним и тем же жестом вынимал из внутреннего кармана пачку денег и веером швырял на пол. Мы с мамой смеялись, нечто подобное мы уже видели в нашей жизни — так часто поступал дед. А ведь встречи со зрителями были для него трудом, он не халтурил, всё делалось всерьёз, сердцем…

Встречи со зрителями он любил. У него была небольшая программа с кинороликами, он часто читал отрывки Виктора Конецкого, никогда не пел. Перед выступлением всегда говорил: „На все вопросы клянусь отвечать правду“. И всегда отвечал правду. Его однажды спросили, есть ли у него дети. И он ответил: „А этого я не знаю“. За это ему очень сильно попало от общества „Знание“, которое устраивало эту встречу. „Как это так, не знать, сколько у тебя детей? Это просто безнравственно!“»

После ухода из Театра на Малой Бронной Даль попал в труппу Малого театра, где его вскоре ввели на роль Алекса в спектакле «Берег» по Ю. Бондареву. Но особой радости это ему не доставило. В дневнике он записал:

«Я в Малом. Вроде бы в нелюбимый дом вернулся.

Что значит нелюбимый?

Вот стоит дом в лесу на берегу тихой речки, и родился я там, и вырос, и хорошие люди его населяют, а душе неуютно.

Брожения чувств нету…

И думаешь — а не на кладбище ли живёшь?..»

Кинематографическая карьера актёра в 1978–1979 годах развивалась, как и в прошлые годы, витиевато: от взлёта до падения. Например, он был утверждён на главную роль в картине Александра Митты «Экипаж», начал сниматься, но через пару месяцев (в феврале 1979 года) отказался от роли. Заявил, что плохо себя чувствует. Этот отказ был вполне мирно разрешён между актёром и режиссёром, который нашёл на эту роль другого исполнителя — Леонида Филатова. Однако руководство «Мосфильма» посчитало поступок Олега нарушением трудовой дисциплины и издало негласное распоряжение: в течение трёх лет не снимать актёра в картинах киностудии. Тогда Даль не знал об этом приказе, но очень скоро ему пришлось столкнуться с его последствиями. Но об этом рассказ впереди.