Адмирал Нимиц - Элмер Поттер

Уже в июне 1949 года, когда как Индия, так и Пакистан отвергли новые предложения о перемирии, сделанные комиссией ООН, Нимиц стал подозревать, что из затеи с референдумом ничего не выйдет. Он предложил генеральному секретарю Ли распустить его комиссию, чтобы сэкономить деньги Организации Объединенных Наций. Ли согласился, и в середине июня комиссия собралась последний раз, после чего ее сотрудники на месяц ушли в отпуск, который предварял роспуск комиссии. «Было обидно видеть, как они разъезжаются, — писал Нимиц, — потому, что это была компетентная и интенсивно работающая группа». В начале июля генерал Мэлони подал заявление на отпуск с последующим уходом из комиссии.

В августе 1949 года Нимиц получил депешу из комиссии ООН по Индии и Пакистану, в которой запрашивалось его согласие на проведение арбитражной миссии по перемирию в Кашмире. «С радостью, — ответил он. В дневнике он записал: — Вероятно, пройдут недели, прежде чем комиссия будет в состоянии играть роль арбитра».

Пару недель спустя он записал в дневнике, что до него довели «описание того, как Неру [Джавахарлал Неру — премьер-министр Индии] пришел в ярость относительно Кашмира, из чего я сделал вывод, что он отвергнет заключенные ранее соглашения о перемирии и проведении референдума». На следующий день он узнал, что Комиссия ООН по Индии и Пакистану отменила совместную встречу, запланированную в Дели на следующей недели. «Сейчас выглядит еще более сомнительным, что можно выступать арбитрами в этом перемирии, — писал он, — я полагаю, что комиссия вернет этот вопрос на повторное рассмотрение в ООН. Похоже, что я буду в ней где-то до сентября — к этому времени вопрос может быть снова поставлен в Совете Безопасности».

Президент Трумэн написал премьер-министрам Индии и Пакистана, настаивая на том, чтобы они приняли арбитраж со стороны адмирала Нимица. Премьер-министр Неру отверг призыв Трумэна и проявил раздражение по поводу, как он выразился, «американского вмешательства». Визит Неру в Соединенные Штаты был запланирован на октябрь. Была надежда, что в результате личного контакта удастся возобновить прерванные переговоры.

Брамин Неру прибыл в Нью-Йорк в сопровождении своей дочери, мадам Индиры Ганди. Вечером 12 октября госсекретарь Ачесон с супругой давали в их честь обед в Андерсон Хауз на Массачусеттс Авеню. Для участия в обеде адмирал Нимиц с супругой приехали их Нью-Йорка.

После обеда Ачесон, как и ожидалось, произнес речь, однако он отошел от традиционной утомительной практики краткого пересказа истории «тесного и плодотворного сотрудничества между нашими странами». Он предпочел оригинальный путь. Чтобы описать различные достижения гостя, Ачесон разыграл воображаемые разговоры между Неру и великими американцами прошлого. Джордж Вашингтон обращался к Неру как основатель одного государства к основателю другого; Томас Джефферсон — как к идеологу демократии; Эндрю Джексон как к другому политическому организатору и стратегу; Авраам Линкольн — как к руководителю, который так же, как и он, страдает от братоубийственных распрей в своей стране.

Это была виртуозная постановка, она застала Неру врасплох. Министр был готов только к тому, чтобы произнести дежурный ответ на дежурную речь. Будучи растроган, он говорил так тихо, что Нимиц не смог разобрать ни слова в его речи.

На приеме, состоявшемся после обеда, было так много гостей, около 90, что адмирал Нимиц лишь мельком говорил с премьер-министром, а миссис Нимиц не встретилась с ним вовсе. При первом же удобном случае Ачесон буквально испарился вместе с Неру к себе домой. Как госсекретарь в последствие писал, «я рассчитывал, что избавленные от тучи свидетелей вокруг мы сможем установить личные отношения. Но он не расслаблялся. Его манеру общения можно описать словами королевы Виктории о мистере Гладстоне — он обращался ко мне так, как будто мы находились на официальном приеме».

Позднее адмирал Нимиц узнал, что тогда произошло. Ачесон, терпеливо выслушав, как Неру осуждает голландцев и французов, перевел разговор на тему перемирия в Кашмире. Премьер-министр облачил свои взгляды в высокопарные слова, но из его слов можно было понять, что он не согласится на перемирие, пока пакистанские, но не индийские войска не будут выведены из Кашмира. Отсюда следовало, что Неру согласится на референдум только в том случае, если будет уверен, что его исход будет в пользу союза Кашмира с Индией. Позднее Ачесон писал: «Это был один из самых тяжелых собеседников, с которыми я когда-либо имел дело».

Адмирал Нимиц еще дважды встречался с премьер-министром Неру — на приеме в отеле «Уолдорф-Астория», который давался в честь индийской делегации, и на ленче в доме Трюгве Ли[79] в Форест Хиллз. На ленче, где присутствовали председатели комитетов Генеральной Ассамблеи, Неру несколько отступил от привычной для него отчужденности. Поскольку он ни разу не подымал тему Кашмира, состояние дел осталось прежним.

В декабре в Совет Безопасности пришел доклад Комиссии ООН по Индии и Пакистану. На декабрь председательские функции были возложены на Канаду. Председателем на заседании был генерал Эндрю Г.Л. Макнотон, представляющий эту страну. Совет проголосовал за предложенную Норвегией резолюцию, согласно которой Макнотон должен был собрать представителей Индии и Пакистана, чтобы совместно искать выход из тупика.

В феврале 1950 года генерал Макнотон доложил о провале своих усилий по сближению позиций Индии и Пакистана. Тогда с долгой речью перед Советом Безопасности выступил сэр Бенегал Рау из Индии, изложивший точку зрения своей страны. За ним последовало выступление сэра Лафрулла Хана, министра иностранных дел Пакистана, который в течение двух дней объяснял точку зрения Пакистана. Затем снова последовало выступление Рау с долгим опровержением. После этого в Совете Безопасности был объявлен недельный перерыв, для того чтобы, как писал Нимиц, «переварить поток слов, которые они услышали, и обдумать дальнейшую процедуру рассмотрения вопроса. Их решение и определит, поедем ли мы с Мамой в Индию или обратно в Калифорнию».

После долгих дебатов Совет Безопасности проголосовал за то, чтобы заменить Комиссию по Индию и Пакистану одним представителем ООН. За резолюцию было подано 8 голосов, против — 0, Индия и Югославия воздержались, Советский Союз бойкотировал заседание Совета Безопасности[80]. Адмирал Нимиц, которому сообщили, что Пакистан будет настаивать на его кандидатуре на должность представителя ООН, полагал, что в конце концов все-таки поедет в Индию.

В ожидании такого поворота событий миссис Нимиц еще раз отправилась на Западное побережье. «У меня было время, чтобы вернуться и приглядеть за домом, — писала она. — Ведь так много людей имеют ключи и приходят туда, чтобы остаться на выходные — друзья детей, и сами девочки».