Академия. Начало - Айзек Азимов

с длинным сверкающим лезвием. Долго не раздумывая, он вынул и второй, точно такой же. Теперь в обеих руках у него было по ножу.

– А ты всегда ходишь с ножами, Рейч? – хрипло дыша, проговорил Селдон.

– Всегда, – ответил Рейч. – И ни за что с ними не расстанусь.

– А я тебя заставлю! – рявкнул главарь и выхватил бластер.

Но быстрее, чем кто-либо успел глазом моргнуть, один из ножей Рейча сверкнул, рассек воздух и воткнулся точнехонько в кадык главаря. Тот захрипел и повалился на землю, а остальные остолбенело смотрели на него.

Рейч неторопливо подошел к безжизненному телу главаря.

– А ножичек я заберу, пригодится еще, – сказал он небрежно, выдернул нож из горла главаря и вытер о его рубашку. Затем наступил на руку поверженного врага, наклонился и взял бластер.

Сунув бластер в один из своих вместительных карманов, Рейч обернулся к бандитам и сказал:

– Не охотник я до бластеров – промахиваюсь, бывает. А вот с ножичком – никогда! Никогда, поняли, тупицы? Ваш дружок готов. Сколько вас тут осталось‐то? Семеро? Ну что, мечтаете отправиться за ним следом или уйдете подобру-поздорову?

– Хватай его! – крикнул один из бандитов, и все семеро шагнули к Рейчу.

Рейч отшатнулся. Ослепительно сверкнуло лезвие первого ножа, следом за ним полетел другой, и вот еще двое бандитов повалились на землю – ножи Рейча угодили им в животы.

– Верните ножички, ребята, нехорошо… – приговаривал Рейч, вынимая ножи и вытирая их. – Эти двое еще живы, но жить им осталось недолго. Стало быть, вас еще пятеро. Попробуете еще разок или все-таки домой потопаете?

Бандиты, яростно сопя, взвалили тела троих товарищей на плечи и поспешно удалились.

Рейч наклонился, поднял с тротуара палку Селдона.

– Идти можешь, па?

– Не очень, – признался Селдон. – Ногу подвернул.

– Тогда забирайся ко мне в машину. А что это ты пешком?

– А что такого? Со мной никогда ничего подобного не случалось.

– Считай, дождался – случилось. Забирайся в машину, я отвезу тебя в Стрилинг.

Рейч неторопливо набрал код на пульте управления автомобиля и сказал:

– Как жаль, что с нами не было Дорс! Мама бы с ними голыми руками управилась, и через пять минут все восемь мужиков были бы на том свете.

Слезы слепили Селдону глаза.

– Я знаю, Рейч, я знаю. Думаешь, я не тоскую по ней каждый день?

– Прости, – негромко проговорил Рейч.

– Но как ты узнал, что я попал в беду, сынок?

– Ванда сказала. Сказала, что злые люди собрались напасть на тебя, и показала, где они притаились. Я сразу выехал сюда.

– Ты даже не засомневался, верно ли то, что она сказала?

– Вовсе нет. Теперь мы так хорошо ее знаем, что у нас нет никаких сомнений: она каким-то образом умеет контактировать с твоим сознанием и со всем, что тебя окружает.

– Что, она сказала тебе, сколько человек на меня напало?

– Нет. Сказала просто «несколько».

– И ты помчался сюда совсем один, Рейч?

– Команду собирать времени не было, па. Ну и потом меня и одного хватило, как видишь.

– Это точно. Спасибо тебе, сынок.

Глава 14

Селдон лежал на кровати. Под больную ногу была заботливо подложена подушечка.

Рейч невесело смотрел на отца.

– Папа, – решительно начал он, – больше ты по Трентору один разгуливать не будешь.

Селдон нахмурился:

– Что, из-за одного-единственного случая?

– Ничего себе случай! Ты больше не в силах сам защищаться. Тебе как-никак семьдесят, и правая нога тебя, как видишь, подводит. И потом у тебя есть враги!

– Враги?

– Представь себе. И ты это сам отлично понимаешь. Эти крысы подзаборные не за кем-нибудь охотились. Им не все равно было, на кого нападать. Они искали и нашли именно тебя. Или ты забыл, что они крикнули «психоистория!»? А еще обозвали тебя калекой. Как думаешь, почему?

– Не знаю.

– Зато я знаю. Это потому, что ты живешь в своем мирке, папа, и не знаешь, что происходит на Тренторе. Думаешь, тренторианцы слепые и не видят, как планета, набирая скорость, несется в пропасть? Думаешь, они не знают, что твоя психоистория это давно предсказала? Тебе не кажется, что люди склонны свалить на гонца вину за дурные вести? Если все будет плохо, – а все будет плохо, – очень многие подумают, что во всем виноват ты.

– Не могу в это поверить.

– А как ты думаешь, почему в Галактической Библиотеке есть противники твоего пребывания там? Не хотят попасть под горячую руку, когда толпа на тебя набросится. Ну так вот… тебе надо быть осторожнее. Ни в коем случае нельзя ходить одному. Либо со мной, либо с телохранителями. Только так, папа.

Селдон выглядел таким несчастным, что Рейчу стало его жалко.

– Но это ненадолго, па, – сказал он. – Я нашел новую работу.

Селдон поднял взгляд:

– Новую работу? Какую?

– Преподавательскую. В университете.

– В каком университете?

– В Сантаннийском.

У Селдона задрожали губы.

– Сантанния! Это же в девяти тысячах парсеков от Трентора! Провинциальный мир на другом краю Галактики!

– Вот именно. Потому я и хочу улететь туда. Я на Тренторе всю жизнь прожил, па, и мне тут надоело. Нет ни одной планеты во всей Империи, где дела сейчас шли бы хуже, чем на Тренторе. Логово бандюг, а защитить простого человека некому. Экономика хромает на обе ноги, техника разрушается. А Сантанния живет примерно так же, как и жила, – тихий, пасторальный мир. Я хочу улететь туда и начать там новую жизнь с Манеллой, Вандой и Беллис. Мы все вместе отбываем туда через два месяца.

– Все?!

– Все. И ты тоже, папа. Мы не оставим тебя на Тренторе. Ты полетишь с нами на Сантаннию.

Селдон покачал головой:

– Это невозможно, Рейч. Ты знаешь.

– Почему невозможно?

– Ты знаешь почему. Проект. Моя психоистория. Неужели ты думаешь, что я смогу оставить дело всей моей жизни? Предать его?

– Почему нет? Оно же тебя предало.

– Ты с ума сошел!

– Вовсе нет. Ты сам посуди, к чему все это тебя привело. Денег у тебя нет, и добыть их негде. На Тренторе не осталось никого, кто хотел бы тебе помочь.

– Но уже почти сорок лет…

– Да-да, это понятно. Сорок лет прошло, и ты проиграл, папа. Это не преступление – проиграть. Ты так старался, столько сил положил, столько достиг, но добрался в итоге до разваливающейся экономики и гибнущей Империи. Именно это ты давно предсказывал, и именно это теперь встало на пути твоей работы. Так что…

– Нет. Не встало. Так или иначе я буду продолжать работу.

– Я тебе вот что скажу, па. Если уж ты действительно такой упрямый, возьми с собой свою психоисторию. Начни все