Тринити - Яков Арсенов

Вопреки медицинской клятве никому не выдавать врачебную информацию две молодые девушки, ассистировавшие доктору, которым повезло и они не забеременели от энергетического поля Макарона, запросто хихикали и делились глупостями со всеми свободными этажами закрытой поликлиники.

— У него иммунитет на тет-а-тет, — сказала первая по сотовому.

— Не клиент, а анатомическая табакерка, — согласилась вторая, беседуя с кем-то из челюстно-лицевого отделения.

— Питательный бульон идиотизма, — подвела итог разговора первая. — Им бы в кунсткамеру, а они в президенты!

Завершив основы обследования, Владимир Сергеевич отправился к пустяшному на первый взгляд зубному врачу. Подпись стоматолога на справке тоже была обязательной. Спрашивается, зачем кандидату зубы? Ответ прост чтобы его улыбон стал лучезарным и чтобы оскал не отпугивал людей, а являлся самым что ни на есть невербальным средством коммуникации! Ведь чем еще общаться с населением, как не лицом, если язык косен, а идеи — выспренни?

Начинающая зубная девушка, выпавшая на долю Владимира Сергеевича, усадила его в кресло, подперла распахнутые челюсти двусторонним деревянным веслом и стала постукивать зондом по всем зубам вне всякого порядка, словно пытаясь подобрать музыку на металлофоне. По кабинету понеслись тимпанические звуки.

— Зубы у вас как молочные, — сказала девушка и спустила на Владимира Сергеевича лавину вопросов. Ее горячность выдавала недолгость опыта. — Где ставили? Дента вита престиж? Приличный фарфор. Или это керамика? Чем чистите — вращающейся щеткой? А паста? Какой маркой пользуетесь?

Макарон мог бы ответить на все вопросы по очереди, но с веслом в горле сделать это было практически невозможно. Макарон исходил и давился слюной, пытаясь как-то руками показать, что он вообще не в курсе, о чем речь. Девушка стала жать на десны, потрогала нёбную занавеску — все в порядке. И наконец, вынула изо рта распорное весло. Владимир Сергеевич облегченно вздохнул, а то челюсти совсем замлели, и избавился от набежавшей слюны.

— Ваш оскал и впрямь может затмить натянутую улыбку Бельмондо и деланную мину Фернанделя, — похвалила девушка зубные подковы Владимира Сергеевича.

— Обычная щетка, порошок «Жемчуг», — начал отвечать Макарон, вспоминая заданные девушкой вопросы. — Но дело в том, что я никогда не бывал у зубного врача, а тем более у протезиста.

— Интересно, — девушка поскребла зондом эмаль на его зубах. — Так у вас это что, свои зубы, что ли?

— Да, — ответил Владимир Сергеевич. — Но есть еще вариант, о котором я могу только подозревать.

— Какой же? — оказалась разговорчивой девушка.

— Этот подарок мне могли преподнести друзья, — сказал Макарон. Он сказал это потому, что собственные зубы всегда были особой ненавистью. Он всегда старался игнорировать свои кривые и запущенные зубы. Как врач, он ленился их вовремя лечить и заниматься профилактикой, и соответственно от них мало чего осталось. И давненько не заглядывал себе в рот. К другим, да, заглядывал, а к себе — забывал. Артамонов же постоянно давил — почини челюсти, почини — с тобой разговаривать невозможно! — Зная мое отношение к зубам, друзья могли запросто усыпить меня и все это вставить, когда я был под наркозом, — допустил Владимир Сергеевич. — Другого я придумать не могу.

— Шутите?

— Шучу.

— Ну, а если серьезно, зачем вы тогда к нам пришли?

— За подписью, — ответил Макарон.

— Если за подписью, то пожалуйста.

Макарон встал с кресла и полез за обходной медицинской картой, раскрыл ее на странице «стоматолог» и протянул девушке.

— Я вам все подпишу, — сказала она. — Другие пользуются выборным случаем и бесплатно чинят зубы. У нас хорошая струйная техника и совершенно безвредное обезболивание. Но у вас полностью отсутствует кариес. Даже в зародыше. На камни нет и намека. Десны розового цвета. И зубы совершенно ровные, как будто искусственные. Прикус просто классический. Я давно таких не встречала.

— Это от жвачек, — догадался Макарон, желая помочь зубному врачу. — Я постоянно что-нибудь жую.

— Да нет, жвачка только все портит, — сморщилась девушка. — Похоже, вы злоупотребляете марганцовкой.

— А вот этого не надо! — возмутился Макарон. — Чего не пью, того не пью.

Свежему сообщению зубного врача о прекрасных зубах он не то чтобы не поверил, просто решил проверить, поскольку на уровне ощущений во рту ничего нового не произошло. По завершении визита к стоматологу Владимир Сергеевич пришел в свой гостиничный номер и принялся рассматривать зубы в зеркало у себя туалете. Он поковырял их распрямленной металлической скрепкой, потом стал продевать нитку меж зубов — нитка не пролезала — настолько плотно сидели зубы. Да, действительно, пропали трещины на эмали, зубы стали белее и выпуклее, корни сами по себе избавились от камня. А десны — какими были десны! Макарон пару раз дохнул себе в ладонь, чтобы принюхаться к отразившемуся от них воздуху, и понял, что у него теперь и изо рта не пахнет, как раньше. А то, бывали времена, несло как…

Наутро Владимир Сергеевич отправился в инфекционное отделение, куда накануне сдавал анализы и прочие мазки из жизненно важных отверстий. Скрытый смысл тестов был один — проверка на СПИД. Об этом никто не говорил, но все догадывались.

Владимир Сергеевич заглянул в приоткрытую дверь.

— Заходите, заходите! Товарищ Макаров? — узнал его доктор.

— Да, я за подписью, — сказал Владимир Сергеевич.

— Пока ничего сказать не можем, — сообщил доктор, — но…

— Так вроде по срокам уже можно, — промямлил Макарон.

— Дело в том, что у вас очень странная реакция…

— Я что, инфицирован? — испугался Владимир Сергеевич, вспоминая свой контакт с бурятской девушкой. «Неужели влетел? — подумал он. — С этими народностями — одни проблемы! Если изберут, всех отделю на фиг!» — чуть не крикнул он на весь кабинет.

— Да нет, напротив, — успокоил его доктор, — совсем напротив. — Доктор мялся, не зная, как бы этак попонятнее выразиться. — Дело в том, что в вашей крови есть элементы, которые… как вам сказать…

— Да так и говорите! — вспылил Макарон. — Что вы тянете!

— Есть элементы, которые способствуют… — не мог собраться доктор, но поймите, это только предположение…

— Способствуют чему, развитию СПИДа? — затрясся Владимир Сергеевич. Они что, решили таким образом не допустить меня уже на этапе регистрации?!

— Да нет же, — положил ему руку на плечо доктор, — просто с учетом всей высеянной миклофлоры, мы получили совершенно неожиданный результат.

— Вы мне скажите просто, — уже спокойно попросил Владимир Сергеевич. Я болен или нет? Я допускаюсь к выборам или нет?

— Об этом вопрос вообще не стоит, — закачал головой врач.

— Ну, а тогда в чем дело? — потребовал Макарон конкретного ответа.

— Дело в том, что в вашей крови обнаружены элементы, которые настолько усиливают иммунитет, что он становится способным… как бы вам точнее сказать… но это будет ваше личное дело… никто вас не сможет заставлять это делать насильно.

— Может быть, мне зайти завтра, — спросил Владимир Сергеевич, — раз анализы не готовы?

— Одни словом, — сдался врач, — из вашей крови, похоже, можно сделать сыворотку против СПИДа.

— Вот это новость! — сказал Владимир Сергеевич. — Я уже наслушался вчера от ваших коллег такого, что сегодня сразу после вас собирался пойти отдохнуть. А вы, я вижу, решили меня добить!

— Я вам говорю, пока рано судить, лабораторные работы еще не закончены, — сказал доктор. — Но то, что у вас обнаружен элемент с действием, обратным действию иммунодепрессанта, — это уже свершившийся факт.

— То есть, вы предлагаете мне стать подопытным кроликом? — встал из кресла Владимир Сергеевич.

— Не спешите, присядьте. Я думаю, нам удастся синтезировать этот элемент, — сказал врач. — Но главное, мы уже имеем его химическую формулу.

— Ну, а справку вы подпишете? — вспомнил Владимир Сергеевич о деле, за которым явился.

— Справку? Да, пожалуйста, — сказал доктор, ставя подпись и личную печать. — Только вы не теряйтесь, вы нам еще, может быть, понадобитесь.

— А может, вам просто завещать свое тело? — спросил Макарон. — Как просят некоторые…

— Еще раз прошу вас, пожалуйста, успокойтесь, — извинился доктор. Элемент был обнаружен совершенно случайно. И если мы вам принесли этим сообщением некоторое беспокойство, просим нас извинить.

— Да ладно уж, — смягчился Макарон. — На мне уже столько поездили! Дотяну как-нибудь и это. И кстати, вы знаете, что на самом деле означает выражение «оставить с носом»?

— Не знаю, — признался врач.

— Не заразить сифилисом, — ответил Владимир Сергеевич.