Царьград (сборник) - Александр Харников

Теперь мы проезжали освещенные нежным утренним солнцем то поля, то сады, то коричневые холмы, то пиниевые леса. Все это было столь непохоже на мою родную Ирландию – с ее зелеными холмами, величественными, широкими реками, вековыми дубовыми рощами… Зеленый Эрин, так поэтически в прошлом называли мою родину европейские народы.

Перед отъездом я зашел в собор Святой Софии – один из самых древних христианских храмов в Европе и истово помолился перед древними фресками за успех нашего предприятия. Этот храм живое напоминание о тех временах, когда католики и православные были едины в своей вере, и их еще не разделяли никакие церковные догматы.

Но самое главное было в том, что я ехал в Вену не один. Мой спутник выглядел как настоящий ирландец – зеленоглазый, рыжеволосый, с веснушками на лице. Если б его звали О’Доннелл или О’Малли, никто бы не удивился. Но Виктор Брюсов был по национальности русским, хотя и восходил по происхождению от того самого Эдуарда Брюса, последнего верховного короля Ирландии, правившего нами еще в четырнадцатом веке. Он был младшим братом знаменитого короля Шотландии Роберта Брюса. Эдуард Брюс восемнадцать раз разбивал в сражениях англичан, но в несчастной для него битве на Фогхартских холмах потерпел поражение. Англичане не только убили его, но еще и поглумились над телом нашего короля. Его четвертовали, а голову отослали в Лондон, на потеху британской черни.

Неисповедимы пути господни – если в Ирландии этот род со временем пресекся, тот в далекой России сохранился и дал достойное потомство.

В те далекие времена Ирландия состояла из целого ряда королевств – одно время их на острове было аж пятьдесят два. И короли все время воевали друг с другом. Некогда богатые земли становились пустынными, монастыри – центры нашей науки и культуры – разрушались или приходили в запустение. И конечно же верховных королей после Эдуарда Брюса больше не выбирали. Хотя некоторые короли время от времени и претендовали на этот титул, единой власти не было, и Ирландия постепенно приходила в упадок. Тем временем, сначала викинги, а потом и англичане постоянно шаг за шагом расширяли захваченный ими район Дублина, пока вся Ирландия не попала под их власть в семнадцатом веке.

Именно тогда, где-то в конце семнадцатого века, один из потомков верховного короля Эдуарда Брюса, спасаясь от преследования англичан, приехал в Россию и поступил на службу к русским царям. Его потомки со временем обрусели и из Брюсов превратились в Брюсовых.

И вот, возможно, последний из Брюсовых сидит здесь, передо мной, и старательно учит язык моих предков. Книги по истории Ирландии, а также один экземпляр учебника гэльского языка, – каким-то чудом нашлись в судовой библиотеке «Адмирала Кузнецова», где Виктор еще совсем недавно служил корабельным офицером в чине капитан-лейтенанта. Увы, если нашу древнюю и новую историю я и знаю довольно хорошо, то с языком ему практически ничем помочь не смогу. Дело в том, что разговорным языком образованных ирландцев давно уже является английский, и по-гэльски я говорю очень плохо; подозреваю, что, если Виктор осилит учебник, то его познания в нашем родном языке будут многократно превосходить мои.

С Виктором меня познакомил сам канцлер Александр Тамбовцев, сказав, что он происходит из рода короля Эдуарда Брюса. Сначала я относился к этой информации с настороженностью и недоверием, но познакомившись с Виктором, переменил свое мнение. Его ирландская внешность и ирландская же способность выпить огромное количество любого алкоголя, при этом оставаясь трезвым, сумели рассеять мои подозрения.

И тогда у меня вдруг возникла идея – почему бы не сделать Виктора нашим новым королем, если уж русский император настаивает на том, что нам непременно нужен свой монарх?

Ирландские и американские фении для этого не подходят – тех из них, в чьих жилах течет (или якобы течет) королевская кровь на самом деле немало. Но если одного из них сделать нашим монархом, то остальные претенденты возмутятся, начнутся ссоры и междоусобицы, вплоть до гражданской войны. А если за спиной пришедшего со стороны нового короля будут маячить два самых могущественнейших государства планеты… Если именно они помогут нам отвоевать свою свободу, то проблем в молодом государстве, скорее всего, не будет.

Тем более что похожая идея уже неоднократно обсуждалась в кругах монархически настроенных фениев. Вот только монарха предполагалось приглашать из Германии – там живет огромное количество королей, у которых, конечно, больше нет никакой реальной власти, зато есть титул и заслуживающая уважение родословная.

Мне эта идея никогда не нравилась – какой смысл приглашать чужого короля, у которого нет ни капли ирландской крови? Конечно, у русских императоров, как я слышал, кровь в основном немецкая. Но предок их по мужской линии – русский король Петр, который позднее принял титул императора и который царствовал у них в начале восемнадцатого века и сделал Россию одним из самых сильных государств Европы.

Так что, несмотря на немецкую кровь, они остались русскими. А немец, пусть он трижды король, все-таки немец – из другой культуры и без какой-либо исторической связи с нашей землей. Тем более что Германия не собирается и пальцем о палец ударить ради нашей свободы. Зачем немцам сражаться и умирать за какую-то Ирландию? Да они нам ломаного пфеннига не подадут, не то что пушки или винтовки. Именно поэтому я всегда придерживался республиканских взглядов и был противником монархии.

А вот русские – совсем другие. Если они предоставят нам всю необходимую помощь… А наш новый король будет потомком не только Эдуарда Брюса, но и прапрадеда последнего короля Эйре Бриана Бора, одного из величайших королей всей Ирландии. Вот тогда мы, возможно, получим ту самую фигуру, вокруг которой можно будет объединить всю Ирландию без разделения на образованных горожан и неграмотных поселян, а также без различия клановой принадлежности.

Когда я поделился своей идеей с югорусским канцлером, тот подумал, и сказал:

– Знаете, Джон, это интересно. А как вы думаете, остальные ваши соратники согласятся на такой ход?

– Не знаю, – ответил я, – но думаю, что да. Особенно, если мы освободим Ирландию, сражаясь под его знаменами.

– Или, тем более, под его личным командованием… – задумчиво сказал канцлер, – Ладно, Джон, посмотрим.

Виктор, однако, сначала принял эту идею, как говорят русские, в штыки.

– Джон, да какой я, в задницу, ирландский король? Я русский?! Понимаешь? – недовольно сказал он. – Мало ли что мой предок когда-то был вашим королем – так это было так давно, что уже никто и не скажет, что это было на самом деле…

Но после моих длительных уговоров и, самое главное, после одного продолжительного разговора с канцлером Тамбовцевым Виктор все-таки согласился возглавить нашу борьбу, и сесть после победы над англичанами на ирландский трон. Причем, судя по его словам, приказ поступил с самого верха, где ему было сказано: – «Надо, Федя, надо!» При чем тут какой-то Федя, я до конца так и не понял.

Виктор захлопнул учебник, взял в руки гитару и запел что-то грустное, но берущее за душу: «И вот опять вагоны, перегоны, перегоны, и стыки рельс отсчитывают путь…». Так он перевел с русского на английский исполняемую им песню.

Да, поет он хорошо – что тоже немаловажно для ирландца. Конечно, гитара – не арфа, но и на ней можно наигрывать жигу или рил. Дорога нам предстоит неблизкая, попробую научить его ирландским песням; будущий ирландский король обязан знать музыку своей страны.

И тут я вдруг подумал: еще совсем недавно ирландская независимость для меня была чем-то вроде надежды на царствие Небесное – я верил, что оно придет, но будет это нескоро, и я до этого счастливого времени не доживу.

А вот теперь я был уверен в том, что Ирландия уже в следующем году станет свободной, и возблагодарил Господа за то, что он послал нам этих безбашенных русских. Мы, ирландцы, совершенно такие же, и если я смогу хоть как-нибудь повлиять на это, то Ирландия всегда будет лучшим другом России. Мы, ирландцы, умеем помнить добро.

3 сентября (22 августа) 1877 года. Утро. Константинополь. Кабинет канцлера Югороссии

Тамбовцев Александр Васильевич

Сегодня на прием у меня записан статский советник Илья Николаевич Ульянов. Недавно я пригласил его в Константинополь, предложив пост министра просвещения Югороссии. И я очень рад, что обремененный большой семьей Илья Николаевич все же решился приехать по моему приглашению. Хотя, как доложили мне с таможни, прибыл он сюда пока лишь собственной персоной. Видимо, семью в дальнюю дорогу брать он пока не рискнул. В общем, с его стороны это вполне правильное решение.

Моя секретарша позвонила мне из приемной и низким грудным голосом сказала, что господин Ульянов уже находится там, и ждет моего приглашения.