Космические волки: Омнибус - Уильям Кинг

— А звезды не предсказали тебе случайно, что ты станешь селестархом? — учтиво поинтересовался Торин.

Скорпеус одарил его покровительственной улыбкой:

— Думаешь, нынешний выбор Старейшин лишает это предсказание силы?

— Для такого неискушенного варвара, как я, ситуация выглядит именно так.

Губы Скорпеуса расползлись в усмешке еще шире. Он смотрел на Торина с видом игрока, который вот-вот выложит на стол козырную карту.

— Звезды не сообщили мне, когда я стану селестархом. Они лишь сказали, что я стану им. Тебе следует об этом помнить. Однажды я стану твоим господином.

— Думаю, ты неверно понимаешь суть отношений между Фенрисом и Белизариусом, — произнес Торин.

Рагнар почуял легкий аромат гнева в его запахе. Космический Волк явно недолюбливал Скорпеуса, хотя отлично скрывал свои чувства.

— Возможно, заняв трон, я изменю их, — заявил Навигатор и удалился с самодовольным видом человека, знающего, что последнее слово осталось за ним.

— О чем это вы? — спросил Рагнар, когда Скорпеус отошел на достаточное расстояние, чтобы не услышать его вопроса.

— Этот чудный образчик гордости и самовлюбленности Навигаторов думает, что звезды предсказали ему оказаться на троне, — ответил Торин, быстро шагая в противоположном направлении. — На тот случай, если ты чего-то недопонял, брат, он убежден, что станет селестархом. Его лизоблюд, эта обезьяна Белтарис, согласен с ним.

— Думаешь, Скорпеус что-то предпримет, чтобы занять трон?

Торин покачал головой.

— Он обязательно сделал бы это, если бы мог, но он никак не может повлиять на выбор Старейшин.

— А кто они?

— И не спрашивай, — вставил Хаэгр. — Лучше выпей эля.

— Да мне просто интересно, — пояснил Рагнар.

— Они очень таинственные, — ответил Хаэгр. — И ты ведь на самом деле не хочешь этого знать.

— На сей раз мой большой друг прав, — заметил Торин.

— В каком смысле таинственные? — спросил Рагнар.

— С ними мало кто встречался. Для большинства в этом дворце они так же невидимы, как здравый смысл Хаэгра.

— Надеюсь, мне не придется вновь поколотить тебя, Торин.

— Всем известно, что здравый смысл — это качество, Хаэгр, и, следовательно, сразу заметно, если оно не воспринимается окружающими.

— А, ну тогда все в порядке, — проворчал сбитый с толку гигант.

— Так, значит, никто не видит людей, которые выбирают правителя Дома Белизариуса?

— Есть курьеры, которые рискуют спускаться в подземелья. Они слепы. И Навигаторы тоже иногда спускаются туда. Я думаю, Валкот был там. И Скан-дер тоже.

— Внизу есть подземелья?

— Под этим дворцом целый лабиринт, Рагнар. Он укреплен и отрезан от остального подземного мира стеной армированного пласкрита десятиметровой толщины. Все переходы напичканы датчиками, ловушками и детекторами. Старейшины живут в этих подземельях.

— Возможно, они боятся, что их могут убить? — предположил Рагнар.

— Ты быстро соображаешь, черногривый юнец, — с сарказмом отметил Хаэгр.

— И возможно, они опасаются чего-то еще, — добавил Торин.

— Чего же?

— Сейчас не время и не место, чтобы обсуждать подобные вопросы, — сказал Торин.

— Это одна из ужасных тайн Навигаторов?

— Не глумись, Рагнар. Может, и так.

— Мы собираемся пить или разговаривать? — возмутился Хаэгр.

— Как ты мог заметить, друг Хаэгр, мы направляемся к стоянке флиттеров, — с нарочитой учтивостью ответил Торин. — И, вне всяких сомнений, твой могучий мозг придет к заключению, что одно из этих транспортных средств доставит нас в квартал таверн. Видишь ли, многие из нас способны выполнять одновременно две задачи, например идти и разговаривать.

— Ты думаешь, что я не могу?

— Ты многократно доказал свои возможности в обеих этих областях. Вот сейчас, например, ты с усердием выполняешь и то и другое. Почему же тогда я должен думать по-иному?

— В твоих манерах, Торин, есть скользкость, которая мне не нравится. Возможно, понадобится отдубасить тебя.

— Побереги силы для возлияний, брат мой.

— Я подумаю над твоим предложением. Торин привел спутников в обширный ангар, очень напоминавший пещеру, хотя он и располагался на последних этажах дворца. Из панорамного окна открывался вид на город. Вдали светились бесчисленные окна огромных зданий. По небу струились потоки габаритных огней разномастных летающих транспортных средств. Между зданиями проносились гигантские поезда. В воздухе ощущался привкус копоти и выхлопных газов. Вдохнув его, Рагнар почувствовал, как далеко он от студеных пустынь Фенриса.

Волчьи Клинки забрались в маленький четырехместный флиттер, на борту которого красовался знак Белизариуса. Торин взялся за рычаги с уверенностью пилота «Громового Ястреба». Он быстро провел предполетную подготовку, ожившие двигатели загудели, и уже через несколько мгновений флиттер выскользнул в ночь.

На мгновение Рагнар потерял ориентацию в пространстве, когда взглянул вниз на ускользающий в сторону металл и пласкрит. Они уже поднялись на тысячу метров и продолжали набирать высоту.

Торин внимательно следил за обстановкой и голосферными приборами. Дворец Белизариуса стремительно уменьшался за кормой флиттера. Теперь Рагнар видел, что огромное серебристо-черное ромбовидное сооружение с высеченной на боку эмблемой Дома — лишь верхушка айсберга, основная часть которого уходит глубоко вниз, в таинственные Подземелья. «Что же там происходит? — думал он. — Почему Навигаторы так таинственны? Что они скрывают?»

Оглядевшись по сторонам, он заметил, что флиттеры в небе следовали трассами, столь же определенными, как и дороги на земле. Они огибали обширные участки, занятые одинокими сооружениями.

— Это здания других Домов, — ответил на вопрос Рагнара Торин. — Никто не нарушает их воздушное пространство без приглашения и допуска. Поступишь иначе — рискуешь быть сбитым.

Рагнар понимал, такие кордоны — самый простой способ предупредить наземную или воздушную атаки. У воинов, охраняющих эти здания, всегда перед глазами имелось простреливаемое пространство, что давало им возможность уничтожить любую приближающуюся цель. Это было бы весьма затруднительно, если бы транспортные средства заполонили небо над ними.

— Я думал, Инквизиция и арбитры обеспечивают достаточную безопасность на Терре.

— Да, но не везде. Сейчас мы в гетто Навигаторов. Весь остров — свободная зона. Домам предоставлена возможность самим охранять себя. Инквизиция может появляться здесь либо по приглашению, либо в случае вопиющего нарушения законов. Навигаторы и Инквизиция недолюбливают друг друга.

— Да, — поддержал друга Хаэгр. — Ублюдки в черных мантиях ненавидят трехглазых дьяволов. Никто из них гроша ломаного не стоит, за исключением, разумеется, одного-двух белизарианцев.

— Тебе здесь не нравится? — поинтересовался Рагнар.

— Это место внушает мне отвращение. Хотелось бы мне вновь оказаться на ледяных полях Фенриса с копьем в руке рядом со стадом лосей.

— Забавно, — усмехнулся Торин. — Помнится, когда ты спас старого Адриана от тех фанатиков, мне показалось, я слышал, как он предложил исполнить желание твоего сердца. Он бы отправил тебя домой, если бы ты захотел. Вместо этого ты попросил мясной пирог.

— Это был большой пирог, — сконфуженно произнес Хаэгр.

— Разумеется, — согласился Торин. — Они убили быка и обернули его тестом. Хаэгр съел его сам, — объяснил он Рагнару.

— Это было моей наградой. Что-то я не заметил, чтобы ты кидался под пули.

— А правда, что ты раздавил нескольких слуг, когда мчался к столу? — с серьезным видом поинтересовался Торин.

— Нет. Никто не осмелился бы встать между мной и таким призом.

Рагнар забавлялся, слушая их. Подшучивания Волчьих Клинков напомнили ему веселые выпады, которыми они частенько обменивались со Свеном. Но юноша все еще чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Он заметил, что флиттер начал спускаться к плотно застроенному кварталу. Небо над зданиями светилось яркими всполохами.

— Ты сказал, Инквизиция не вмешивается в жизнь Навигаторов?

— Понадобится чуть ли не открытая война между Домами, чтобы у нее появился повод, — пояснил Торин. — Навигаторы тратят на взятки столько, что можно купить небольшую планету. Это обеспечивает их уединение.

Рагнар был удивлен всеми этими разговорами о взятках. То, что в сердце Империума царит коррупция, разочаровало его и заставило почувствовать себя наивным юнцом. Остальные, казалось, считали такое положение вещей естественным. Возможно, он тоже относился бы к этому спокойно, если бы пробыл здесь так же долго, как они.

— Так ты говоришь, Инквизиция берет взятки?