Фантастика 2025-32 - Алексей Викторович Вязовский

закончилось. Со страниц желтой прессы вдруг начала литься грязь в мой адрес, а странное самоубийство в СИЗО смаковалось так, как будто снова убили Кеннеди. А потом около дома появились журналисты, и я опять остался один. Ленка ушла сама и забрала дочь. Она не выдержала всего этого. А я никак не мог понять, что происходит, пока в дверь не постучался мой собственный руководитель СБ. Точнее, наполовину мой…

— Сергей Дмитриевич, разрешите? — спросил он из вежливости, потому что уже вошел в кабинет и расположился в кресле. Худощавое, обычно непроницаемое лицо его было странно задумчивым, и на нем проскакивало ощущение растерянности. Как будто хотел сказать что-то, но не никак не мог решиться.

— Не томи, — резко сказал я. — Говори что хотел, Николай Дмитриевич. Дерьма на лопате мне принес?

— Сам не знаю, — нехотя ответил он. — Я бы не стал вас беспокоить, у меня нет ничего конкретного. Но…

— Да говори! — не выдержал я. — Чуйка сработала?

— Да, — кивнул он. — Я, знаете ли, не привык к руководству с такой слабой фактурой ходить, но здесь что-то не клеится. Я имею в виду ситуацию с задержанием Пахома Вениаминовича… э-э-э… ныне покойного.

— Излагай! — я напрягся. Мне тоже многое было непонятно, но внятно оформить свои подозрения я так и не сумел. И вроде собираешь факты в кучу, а они рассыпаются, как детский кулич из песка.

— Не работает так милиция, — вздохнул Николай Дмитриевич. — Не их почерк. Понимаете? Слишком сложно.

— А чей? — я даже привстал из-за стола.

— Конторы, — уверенно ответил тот. — «Медовая ловушка» называется. Трюк старый как мир, но безотказный, как лом. Раньше на него иностранных дипломатов ловили.

— Так у меня вроде бы с вашими мир и полнейшее взаимопонимание! — не на шутку удивился я.

— А я и не сказал, что это действующие сотрудники, — покачал он головой — Служба безопасности какой-нибудь крупной бизнес структуры запросто может такое провернуть. Слышали, что в Мост-банк взяли бывшего генерала КГБ работать?

Я кивнул. Про этого генерала, что в пятом управлении гонял диссидентов и прочих новодворских много писали. Дескать, какой позор. А в чем тут позор? В Кремле сидели сейчас люди ничуть не лучше, чем в Мост-банке. Разве есть разница, каким упырям служить? Семью-то кормить нужно…

— Так вот, — продолжал Николай Дмитриевич. — Милиция на такое не пойдет. За это сесть можно на раз. Они только пакеты с наркотой подбрасывают. Или патроны. Эти фокусы и без того беспроигрышные, им незачем так все усложнять. Тут кто-то всю нашу структуру развалить хочет или поставить на грань развала.

— Кто? — я незаметно для себя сломал в пальцах карандаш.

— Не знаю, — сожалеюще покачал головой особист. — Потому и выжидал, не докладывал. Уж очень неубедительно выгляжу. Фактов никаких.

— С-сука! — я залез в ящик стола, вытащил оттуда сигару и слегка подрагивающими пальцами обрезал кончик. — Будешь гавану?

— Не откажусь, — вежливо ответил Николай Дмитриевич.

Попытки бросить курить привели к тому, что курил я теперь реже, но дозу никотина добирал сполна и за один раз. Меня даже повело, а мысли стали пышными и округлыми, словно кучевые облака. Легкий кайф накрыл нас обоих, и мы замолчали.

— Все же что-то есть в этом, — сказал особист после второй затяжки. — Крепко, конечно, но ощущения совершенно другие. У вас появились какие-нибудь мысли?

— Я считаю, что мы скоро все узнаем, — спокойно ответил я. — Это же проще пареной репы, товарищ подполковник.

— Да? — удивился он. — Вы так думаете?

— Я в этом просто уверен, — выдохнул я струю ароматного дыма. — Хороший стук наружу выйдет. Или, как говорили в моем любимом фильме, тот, кто придет к тебе с предложением мира, предатель. Мне очень скоро сделают предложение, от которого будет сложно отказаться. Помнишь фильм Крестный отец?

— Не смотрел, — покачал головой особист.

— Там один из мафиози говорит присутствующим: «Я сделал ему предложение, от которого он не смог оказаться». А сделал он это с пистолетом у виска. Очень правильный метод, всегда работает.

Особист посмеялся и спросил:

— Так какие будут приказы?

Николай Дмитриевич смотрел на меня преданным взглядом. Отдавай приказ — и вся СБ Геопрома, включая СНК и банки бросится на амбразуру с гранатой. Особист не на службе в своей бывшей конторе, и благосостояние его семьи связано именно со мной. И если я теряю все, то и он теряет все. Дураком товарищ подполковник не был. Впрочем, я смог его удивить.

— Когда Димон проспится, перетрахает всех шлюх и выйдет из запоя, отправьте его в Южную Корею. Пусть получает тамошний паспорт и натурализуется. Дмитрий Николаевич Пак должен стать настоящим корейцем. Это важно.

— А? — мой особист совершенно растерялся. Видимо, это было последнее, что он ожидал услышать.

* * *

Когда через три дня я приехал в санаторий, то пацаны выглядели еще хуже, чем раньше. Но теперь поводы для этого у них были куда более приятные. Примерно за час до визита мне позвонил Колян и доложил, что господа акционеры пришли в себя и готовы к общению. Причина оказалась тривиальна. Они проспали почти двое суток, после чего прикончили все запасы алкоголя и употребили всех присутствующих шлюх, и не по разу. Колян позвонил, чтобы уточнить: везти ли еще бухло и новых девок, потому что эти слезно просятся домой. У них началось несхождение нижних конечностей. Пацаны слишком интенсивно снимали стресс, и персонал устал.

— Девок увезти, господ акционеров похмелить, лучше пивом, и больше бухла не давать, — скомандовал я. — Оттащи их в баню, пусть откисают. Скажи, что я выехал.

— Слушаюсь, босс, — ответил Колян и повесил трубку.

Зимнее Подмосковье чудо как хорошо. Лес в начале марта — это сказочное место, где природа словно замирает в ожидании весны. Деревья укутаны мягкими снежными шапками, ветки покрыты блестящим инеем, который сверкает на солнце, как тысячи маленьких кристаллов. Хочется бросить всю эту поебень, встать на лыжи, как в детстве, и отмотать по берегу клязьминского водохранилища километров пять или шесть. И чтобы обязательно с крутыми спусками и подъемами, на которые приходится забираться «лесенкой» или «елочкой».

Колян тормознул на дальней парковке «Березовой рощи», Руля открыл дверь.

— А чего не к корпусу? — поинтересовался телохранитель.

— Хочу прогуляться. Мозги в порядок привести.

Между стволами березок раскинулся белоснежный ковер, приглушающий звуки и создающий ощущение тишины и покоя. Воздух был свежий и чистый, слегка морозный, с легким ароматом хвои и замерзших листьев. Я посмотрел вниз. На снегу видны следы каких-то животных: то ли кроликов, то ли лисиц… Лес дышал покоем и умиротворением, приглашая остановиться и насладиться его красотой.

— Да