Прощай, Нью-Йорк? - Светлана Бланкина

— Спасибо за это, — шепчу я становясь к нему ближе. — Спасибо за всё, что ты для меня сделал и делаешь. Я очень сильно люблю тебя, Джек, люблю тебя с того самого момента как мы впервые поцеловались и по сей день, и ни разу за всё это время это чувство не покидало меня… ни разу.

Держась одной рукой за перила за моей спиной, а второй за руку Джека, я приподнимаюсь на носочки, чтобы поцеловать его, и когда я чувствую, как Джек крепко обнимает меня, я опускаю перила, и обнимаю его за шею.

— Дай мне обещание, — вдруг говорит он, прервав поцелуй, от которого я схожу с ума. — Никогда больше не принимай импульсивных, необдуманных и важных решений без меня, — на полном серьёзе говорит он, смотря на меня, и во взгляде Джека я вижу всё через что ему пришлось пройти, когда я сбежала, и этот взгляд отдаётся болью в моём сердце.

— Обещаю, — с виноватым сожалением на лице несколько раз киваю я. — И мы должны пообещать никогда больше друг другу не лгать. Никогда, Джек…

— Обещаю, — без капли сомнения, несерьёзности или же неискренности кивает мне он, держа мою ладонь в своей руке и поднося её к своим губам.

Обещания данные в ночи обычно теряют свою актуальность, когда восходит солнце, но не эти обещания. Обещания данные этой ночью… они теперь бессмертны. Жизнь без обмана, жизнь без тайн… мы должны были начать её ещё давно, но раз уж так сложилось и так вышло, что начинаем мы эту жизнь только сейчас то… так тому и быть. Ведь это не плохо, это просто по другому.

— Я люблю тебя, — целует меня Джек, и от этих банальных и простых слов в груди становится теплее, земля словно уходит из-под ног, и ночь якобы становится светлее.

Я всегда знала, где мой дом, я всегда знала с кем я чувствую себя лучше всего, я всегда знала кого я по настоящему люблю и без кого не представляю своей жизни. Я всегда знала это где-то глубоко в своём сердце, но принять и окончательно осознать это я смогла только, когда всё потеряла, когда осталась ни с чем. И в тот момент я чётко понимала, что мне нужен один единственный и вполне конкретный человек, который сейчас крепко обнимает меня на 75-ом этаже Нью-йоркской высотки. И какое счастье, что я вернулась к нему, что мы вернулись друг к другу. Какое невероятное счастье, что я вновь здесь. Ведь когда-то мы не смогли удержать то, что у нас было, но мы всё же смогли это вернуть, и я более чем уверена, что теперь никто из нас больше никогда это не отпустит.

Глава 59

Хоть и Джек был рядом, хоть он и обнимал меня, но я всё равно не могла уснуть. Сон просто не приходил ко мне хотя я чувствовала усталость в теле, но Джек спал этой ночью как убитый и мне было не в тягость слышать его ровное дыхание, быть заключённой в его объятиях, чувствовать тепло его тела и ощущать ровный ритм его сердца.

За эту ночь я спала, наверное, часа 2–3 от силы и под утро уже не могла лежать в одном положении и совсем не двигаться. Я боюсь разбудить Джека, я хочу, чтобы он отдохнул как можно больше, но лежать я больше не могу.

Подняв его руку с моей талии и переложив её на его ногу, я откидываю одеяло и уже касаюсь ногами тёплого пола, как чувствую, что Джек резко хватает меня за руку, сжимая моё запястье.

Этот неожиданный жест заставляет меня вздрогнуть от испуга и резко обернуться.

— Опять сбегаешь? — не открывая глаз бубнит себе под нос Джек, всё ещё держа меня за запястье.

В сердце предательски кольнуло. Джек говорит о той ночи, когда я сбежала от него, когда мы были в доме на Лонг-Айленд и когда я оставила после себя лишь записку.

— Нет, — шепчу я, полностью поворачиваясь к нему и вновь ложась на постель. — Спи, я просто спущусь на кухню, ладно? — продолжаю шептать я, смотря на спокойное лицо Джека и ещё немного подавшись вперёд, я нежно целую его в кончик носа, а затем в щёку.

Он отпускает мою руку, и я поднимаюсь с кровати, накидываю свой халат и спускаюсь вниз. Сегодня большой день, сегодня мы с Джеком заберём нашу малышку Жози домой и несмотря на то, что я сегодня совсем не выспалась, я чувствую себя очень хорошо. Во мне будоражит волнительное ожидание, и я счастлива.

Сейчас только восемь часов утра, и я собираюсь приготовить нам завтрак. За время моей жизни с Брайаном я улучшила свои скудные навыки в кулинарии и стала готовить намного лучше, но моим самым любимым блюдом всё равно остались старые и добрые вафли.

Включив какой-то канал с музыкой и поэкспериментировав с пультом я включаю музыку, которая исходит из колонок, которых я не вижу, и весь первый этаж погружается в негромкую, приятную музыку, под которую я готовлю завтрак, попутно узнавая и разбираясь в новой кухне.

Приятно так просто и расслабленно заниматься простым делом и не волноваться вообще ни о чём. Хотя мою голову вновь посещают мысли о дне рождении Джека, который настанет уже через несколько дней. Я всё ещё не знаю, что мне ему подарить, у меня нет ни одной идеи.

— Чем это так вкусно пахнет? — сквозь музыку слышу я голос Джека с лестницы и на лице тут же появляется широкая улыбка, и я как раз открываю вафельницу, из-под которой тут же разносится ещё более вкусный запах горячей выпечки. — Неужели это мои любимые вафли? — заходит на кухню Джек, и подойдя ко мне, он обнимает меня из-за спины крепко прижимая меня к себе, пока я выкладываю вафли в тарелку.

— Доброе утро, — говорю ему я, освободив руки и положив их поверх обнимающих меня рук Джека. — Ты выспался? Приподняв голову и немного обернувшись спрашиваю у него я и целую его в губы, ощущая, как всё внутри меня поднимается, ощущая, как бабочки вдруг просыпаются.

— Да, — отвечает Джек после поцелуя задержав взгляд на моих губах, и этот взгляд всегда смущал меня и смущает меня даже сейчас.

— Садись, будем завтракать, — улыбаюсь ему я, и Джек, поцеловав меня в макушку, ворует со стола пару ягод и наконец садится за стол позади меня хотя