Оружие возмездия - Андрей Завадский

Еще одним признаком того, что эти места сильнее всего отравлены древней магией, было полное отсутствие живых существ. За время похода воины узнали с некоторым для себя удивлением, что Р’рог населен вовсе не одними только кровожадными монстрами, но здесь еще встречаются и вполне безобидные существа, пусть и не похожие на привычных человеческому глазу. Крылатые создания, видимо, заменявшие здесь птиц, порхали с дерева на дерево, иногда стайками проносясь над головами людей. Порой встречались похожие на крупных крыс, только покрытых чешуей, существа, деловито рывшиеся в земле и опавшей листве, и стремительно скрывавшиеся в зарослях при появлении людей. Но здесь, в этом мрачно краю, ничего подобного не было, ни единое живое создание не показывалось на глаза воинам, которые ощущали угнетение и отвращение к тому, что окружало их. Постепенно утихли разговоры, на лицах всех, кому довелось оказаться здесь, появилось мрачное выражение, а руки все чаще тянулись к оружию.

— Это Дыхание Павших, — негромко произнес Скиренн, глядя на мрачных спутников, затравлено озиравшихся по сторонам. — Души погибших здесь орков, а число их было огромно, не смогли попасть в свой загробный мир, ибо вражеская магия каким-то образом привязала их к этому месту, будто растворив в окрестной природе, но не полностью, а так, чтобы они еще долгое время могли осознавать себя. И поныне они страдают, но ничего не могут изменить, ибо не родился еще на свете тот маг, которому довелось бы исцелить эту рану, вернув всему прежний вид, вдохнув жизнь в этот край, — немного напыщенно сообщил маг. — И мы сейчас ощущаем лишь малую часть того, что долгие столетия испытывают те, кто пал в той памятной битве.

— Они не опасны для нас? — так же тихо, как его спутник, спросил Антуан Дер Кассель. — Духи ведь могут немало навредить живым.

— Не эти, — покачал головой чародей. — Они не вольны в своих действиях, ибо прикованы каждый к тому кусочку земли, на котором застала их смерть. Просто люди могут слегка помешаться, если мы пробудем здесь слишком долго. Потому, полагаю, нужно торопиться. За два дня мы вполне сумеем пересечь эти места и выбраться к руинам древней эльфийской столицы, что на юге.

— Занятно было бы посмотреть на этот город, — пробормотал себе под нос Дер Кассель. — Давно хотел увидеть поселение Перворожденных.

— Не питайте ложных надежд, милорд, — возразил Скиренн, услышав слова капитана. — Там лишь бесформенные груды камней, да еще, быть может, пара не успевших окончательно обвалиться стен. Это просто мертвые камни, и не более того.

К всеобщему удивлению, здесь, в Черном Яре, который считался смертельно опасным местом, никто не бросался на вторгшихся в это царство древней магии людей. Воины пробирались очень осторожно, стараясь не производить много шума и оставлять как можно меньше следов, и, вероятно, им удавалось хранить скрытность. Гвардейцы, не будучи привычны к особенностям этого леса, стремились как можно скорее покинуть столь мрачное место.

Все же отряду пришлось сделать остановку, хотя капитан до последнего был против. Причиной задержки стала неосторожность одного из гвардейцев. Пробираясь сквозь заросли он оступился и оцарапал щеку об ядовитые иглы. На коже остался едва заметный след, и поначалу казалось, что все обошлось, но вскоре воин почувствовал слабость и едва смог идти. Скиренн, приказав разжечь костер, принялся за лечение, используя весь свой целительский арсенал, но, по-прежнему не прибегая к магии. Он раздобыл травы, корешки и иные ингредиенты, из которых составил противоядие. Однако усилия мага были тщетны, и вскоре воина охватил жар, у него начались судороги, и товарищи несчастного с ужасом смотрели на то, как он извивается от боли, уже не имея сил говорить, и только страшно хрипя. По всему лицу расползлось черное пятно, истоком которого и была едва заметная царапина. Плоть воина разлагалась, словно он был болен проказой. Бывалые бойцы, не раз видевшие смерть и сами отправившие в иной мир немало людей, отворачивались, не в силах смотреть на мучения еще несколько минут назад здорового и сильного молодого мужчины, воина, никогда не уступавшего в смертном бою, но погибающего по глупой случайности.

Маг, боровшийся изо всех сил за жизнь своего спутника, отчаявшись, прибег к единственному средству, способному избавить несчастного от мучений. С трудом разжав сведенные судорогой зубы, Скиренн влил в рот страдавшему от невыносимых мук гвардейцу несколько капель прозрачной жидкости из стеклянного флакона. Спустя мгновения гримасу боли на лице гвардейца сменило выражения непередаваемого блаженства, а затем он перестал дышать. Чародей, убивший своего спутника ради его же блага, ибо это была легкая и приятная смерть, пришедшая быстро и незаметно, еще некоторое время сидел возле тела на корточках. Кому-то это могло показаться странным, но Скиренн искренне переживал за каждого из павших товарищей, тем более, когда их гибель в значительной степени становилась его виной.

— Проклятье, — разорвал затянувшееся молчание крик одного из бойцов Дер Касселя, который прыгал на одной ноге, другой делая такие движения, словно хотел что-то стряхнуть. — Что за мерзость!

Сразу несколько человек обернулись к нему, увидев, что в голень гвардейца вцепилось странное существо, похожее на закованную в костяной панцирь гусеницу бабочки. Оно вонзило длинные жвалы в ткань штанов чуть выше, чем оканчивалось голенище сапога, и все усилия человека сбросить с себя это существо оказывались безрезультатными.

— Все прочь от костра, — закричал вдруг Ламберт, старший из двух стражников, вызвавшихся быть проводниками Дер Касселя. — Это землерой! Они чувствуют тепло на поверхности и…

Договорить он не успел, ибо земля на месте костра, вокруг которого собрались люди, вдруг провалилась, так, что взметнулась туча искр, а затем из образовавшейся ямы показалось нечто, состоявшее из множества извивавшихся щупальцев. Один из проводников, стражник, не успевший отскочить в сторону, упал в яму и скатился вниз. Несколько гибких отростков выбиравшегося из-под земли монстра мгновенно оплели его, скрыв от взглядов оставшихся наверху людей. Лишь был слышен приглушенный крик боли и просьбы о помощи.

— К бою! — Антуан Дер Кассель, которому было безразлично, какого противника ему дала судьба, уже выхватил клинок, а его воины последовали примеру командира. Часть вооружилась мечами, а несколько гвардейцев отошли назад, и замерли с взведенными арбалетами в руках.

Тем временем монстр выбрался из своей норы, явив всем собравшимся здесь длинное тело, покрытое панцирем наподобие того, какой есть у насекомых. Извивающаяся туша заканчивалась многочисленными щупальцами, колыхавшимися, словно тростник на ветру, которые кольцом охватывали темный провал пасти. Картину дополняли похожие на сабли жвалы и четыре длинные клешни, которыми появившееся на свет божий существо тут же попыталось схватить ближайших к нему людей.