Математик Боя. Становление легенды - Blood_and_Tea

она усаживается на свое место. — Неужели тебе нужен мой опыт? Если так, то я польщена.

— В этом я справлюсь своими силами, — сдержанно улыбнулась Юки. — Сегодня я посещала Озина в госпитале, и он рассказал мне, что вы с ним… семья…

Мито непонимающе нахмурилась, хотя и начала что-то понимать. И следующей же фразой Юки подтвердила ее догадку.

— Я люблю Сенсому!

— Ах-ха-ха-ха-ха! — весело рассмеялась Узумаки.

Ну конечно! В кого еще мог влюбиться этот безбашенный боец? В тихую красавицу Наоми? В самовольную Казекаге Чие? В простушек из крестьян или каких-нибудь средних по силе куноичи? Конечно нет — они не подходят ему на каком-то совершенно фундаментальном уровне!

А вот в эту девочку мог. Мог и, судя по всему, влюбился. И она, конечно же, не могла найти парня лучше, ведь он — олицетворение всего того, что нравится ей. И Орои победил, между прочим.

— А он сам-то не против? — все же решила спросить Узумаки. — Знаешь, за свою жизнь он встречал многих необычных девушек, но ни одной не увлекся по-настоящему. Мы даже враждовали с ним когда-то из-за этого.

— Мы провели эту ночь вместе, — призналась Юки.

— Так вот из-за кого я сегодня тут, — донесся из дверей детский мальчишечий голос.

Юки оглянулась и увидела двоих детишек, стоящих на входе на кухню. Девочку и мальчика. Девочка была опрятно и со вкусом одета и выглядела… достойно той, что живет в одном доме с Мито Узумаки. Мальчик же отличался от нее — его одежда была изрядно помята, видимо, он бросал ее на пол, когда раздевался, готовясь ко сну. В глазах девочки читался чуть прикрытый интерес, а вот в глазах мальчика — вызов и немного… пошлости?

— Ладно, ты красивая, — «смилостивился» беловолосый наглец. — Можешь жить со стариком. Только знай — я иногда приношу в дом котов. Они почему-то сильно любят работающий душ, или если кто-то в баню пойдет. Носятся туда-сюда — служанки иногда пугаются их.

— Котов, Джирайя? — прищурилась Мито. — Белых?

— Белых, — довольно кивнул мальчик, но, видимо поняв что-то, тут же смутился. — Ну и не только… всяких…

— Беги, — скучным тоном сказала Цунаде, положив ему руку на плечо. — Или бабушка тебя прихлопнет.

Дважды повторять не пришлось — Джирайя вылетел из дома Первого Хокаге с такой скоростью, что Юки даже заподозрила его в использовании чакры. Хотя, на самом деле он действительно использовал чакру.

— Беда с ним, — покачала головой Мито. — Слишком быстро растет… и не растет, при этом, совсем.

— Ты сама всегда говоришь, бабушка, что мужикам нужно только одно, — возразила ей рассудительно Цунаде, проходя на кухню и усаживаясь на колени к Узумаки. — Вот тебе и мужик.

Мито неопределенно улыбнулась, больше радуясь тому, что ее словам внимают, чем злясь на такую небольшую дерзость. Юки не выдержала, глядя на всю эту семейную идиллию, и тихонько рассмеялась. Ей начинало казаться, что она понимает, почему семьи сбиваются в большие кланы, а те в Скрытые Селения. Это так… тепло.

— Ой! — вздохнула Цунаде, будто только сейчас разглядевшая гостью. — Тетенька, а вы такая красивая!

Все же, несмотря на всю свою рассудительность, Цунаде была восьмилетней девочкой. Впрочем, Юки ничего не мешает посидеть тут с ней и ее бабушкой и поболтать. Наверное, это очень по-женски? Интересно, а Сенсома бы оценил?

* * *

— Вторая Мировая, вражда с кланом Цубаки, глаза Рикудо, Мадара, Страна Неба, — Третий Хокаге устало потер переносицу. — Как бы нас не смело к Биджу.

— Справимся, — криво усмехнулся Данзо. — Все эти факторы обрушатся не только на Коноху, они и между собой сгрызутся. А даже если и нет… Мадара? Ты или Сенсома без проблем сразитесь с ним. Вдвоем вы, даже, победите, я думаю. Глаза Рикудо? У Сенсомы чакра Рикудо. Цубаки? Их лучший боевик мертв. Сенсома распылил его одним ударом своего кулака. А Стране Неба придется изрядно погоняться по другим Великим Странам.

— Что же ты такого увидел в том бою, что стал так уверен? — вздохнул Хирузен. — Такие речи больше бы подошли Сенсоме.

— Он сильный, — развел руками Шимура. — Очень сильный. Уверен — он бы смог одолеть даже Тобираму-сенсея. Что до господина Хаширамы… не все так просто, но ты должен понимать — он дважды сражался с Мадарой и выжил.

— И я, как равный ему по силе, — кивнул сам себе Хирузен, но тут же осекся, заметив, как прищурился Данзо. — Что не так?

— Думаю, — осторожно начал Данзо. — Что он и тебя бы порвал на кусочки, дай ему кто такую возможность.

Вопреки ожиданиям, Третий Хокаге не вспылил и даже не выразил неудовольствия. Данзо почувствовал, как чакра друга встает на дыбы, заполняя собой весь кабинет и просачиваясь наружу. Ее нельзя было назвать тяжелой, давящей, доброй, злой — нет. На ум приходило лишь одно слово. Чудовищная.

— Как замечательно, — оскалился Хирузен. — Как давно я перестал чувствовать что-то на поле битвы? Я уже предвкушаю этот спарринг.

О спарринге, запланированном через скорое время, между Третьим Хокаге и Математиком Боя Данзо знал. Более того — он был ответственен за подготовку места боя. За Сенсому Шимура не беспокоился — он обязательно будет сражаться в своей обычной манере — отвечать на все атаки противника атаками более сильными. Будет повышать градус, пока оппонент не покажет все, на что способен, а потом красиво закончит бой.

Однако, если Хирузен вздумает сражаться с ним в полную силу, что вообще произойдет? Никто из бывшего третьего класса Тобирамы после войны не сидел на месте. Кагами продвинулся в контроле своего Шарингана, пусть и поплатился изрядным запасом своего зрения. Сам Данзо доработал свое нинтайдзюцу Стихии Ветра и, что более важно, создал себе личную небольшую армию профессионалов. Хирузен тоже занимался чем-то, хотя Данзо и не видел результатов его тренировок, было очевидно, что друг не сидит на месте. Сколь силен на данный момент Сенсома, Данзо узнал не так давно.

Кто же из них победит?

— Укреплю арену, пожалуй, — пробормотал Данзо, вставая. — Раза в четыре…

* * *

— Мне нужно Воскрешение альбиноса, — с ходу заявил немолодой мужчина, входя в просторную пещеру.

Это было одно из его главных убежищ — прекрасно обставленное мебелью и с развешенными флагами с символикой клана Учиха, оно создавало атмосферу гордой отчужденности. То что надо для добровольного изгнанника некогда великого, а теперь абсолютно бездарного клана.

— Для чего-то существенного? —