Спор о Сионе. 2500 лет еврейского вопроса - Дуглас Рид

Следующий год был годом очередных президентских выборов в США и стал кризисным годом для Идена. Сионистская машина снова заработала на полный ход, разыгрывая Вашингтон против Лондона, а Лондон против Вашингтона, с сорокалетним опытом своих закулисных махинаций. В марте 1956 г. произошло нечто, оставшееся в значительной степени неизвестным мировой общественности, но указывавшее внимательным наблюдателям событий, что нападение на Египет предстоит в самом ближайшем будущем. Накануне еврейской пасхи загадочный «Голос Америки» передал праздничное сообщение, полное провокационных намеков на «освобождение евреев из египетского плена». В сочетании с пропагандной бомбардировкой Египта, все более усиливавшейся в Вашингтоне и Лондоне, это ясно указывало на то, что еще до следующей еврейской пасхи следовало ожидать грозных событий. Как правило, американская общественность не имеет понятия о том, что передает т. н. «Голос Америки» и к кому он обращается. Даже автору настоящей книги, несмотря на все старания, так и не удалось выяснить, какие официальные инстанции руководят этим «голосом» или хотя бы контролируют его, хотя для многочисленной аудитории во всех концах света он представляется рупором американского правительства. Единственное, что смог установить автор, было что средства этой институции, финансовые и прочие, поистине безграничны, и что ее персонал состоит главным образом из восточно-европейских евреев [58]; деятельность этого учреждения происходит в условиях полной безответственности и секретности. В период венгерского восстания в октябре-ноябре 1956 г. как венгерские беженцы, так и американские корреспонденты, вернувшиеся из разгромленной страны, возлагали значительную часть ответственности за венгерскую трагедию именно на «Голос Америки». В самой Венгрии американцы убедились в полной уверенности венгерского населения в американской поддержке в случае советских репрессий; венгры подтверждали, что хотя передачи «Голоса» и избегали произносить слово «восстание», но фактически они к нему призывали и его провоцировали, гарантируя американское вмешательство и защиту. Президент Эйзенхауэр заявил, однако, после восстания, что «мы никогда не советовали ни одному из порабощенных народов поднять восстание против советских вооруженных сил». Такая же критика со стороны венгров была обращена и по адресу т. н. «Радио Свободная Европа», оперировавшего из западной Германии по лицензии боннского правительства. Газета «Нью-Йорк Таймс» сообщила 23 ноября 1956 г., что по заявлению одного из первых венгерских беженцев, прибывших в Америку, «Голос Америки» и «Радио Свободная Европа» годами «подстрекали нас» к восстанию, но когда оно разразилось Америка не пошевелила и пальцем. Западногерманское правительство назначило расследование передач «Свободной Европы» в период венгерского восстания после того, как в немецкой печати были опубликованы многочисленные обвинения в провокации со стороны этой радиостанции; в одной из ее передач, а именно 5 ноября 1956 г., в разгар восстания, венгерскому народу сообщалось, что «военная помощь Запада не может быть оказана ранее 2-х часов утра» следующего дня, другими словами, что ее следовало ожидать с минуты на минуту («Нью-Йорк Таймс», 8 декабря 1956 г.). Наиболее серьезное обвинение в провокации последовало со стороны главы венгерской социал-демократической партии, г-жи Анны Кетли, которой удалось спастись от чекистских палачей во время кратковременного освобождения страны от коммунистической власти в ходе восстания. Она показала, что еще в 1952 г., когда она сидела в тюрьме, «Радио Свободная Европа» в одной из своих венгерских передач сообщила, что я руководила из тюрьмы подпольным освободительным движением, причем были названы имена нескольких других лиц, якобы руководивших этим движением. Меня забрали из тюрьмы, где я сидела в одиночной камере с 1950 года и сделали мне очную ставку с сотнями бывших активистов венгерской социал-демократии и профсоюзов. Всех их пытками заставили признаться в участии в несуществовавшем антикоммунистическом заговоре. В передаче «Свободной Европы» не было ни слова правды: с момента моего ареста я сидела в одиночке и не видела и не встречала буквально никого. Радио Свободная Европа совершило тяжелый грех, заверяя венгерский народ в военной поддержке Запада, в то время как о такой поддержке не могло быть и речи» («Нью-Йорк Таймс», 30. 11.56). Так Америка говорила двумя «голосами»: одним своего президента, обращавшегося официально к мировой общественности, и другим «Голос Америки», подстрекавшего народы, поверх голов американцев, к опасным шагам. Официальную линию американской политики газета «Нью-Йорк Таймс» выразила в тот период в следующих словах: «Ответственные члены правительства частным образом заверяют, что правительство США стремится избежать впечатления, будто бы оно стоит исключительно на стороне Израиля, что было бы равнозначно выдаче арабских стран под влияние Советского Союза». Трудно предположить, чтобы арабские народы поверили этим «частным» заявлениям, если они вообще о них когда-либо слышали, после того, что они узнали от «Голоса Америки» о готовящемся освобождении евреев из «египетского плена».

С этого момента ураганный огонь западной пропаганды повернулся против Египта. Последовавшие события легко понять в свете уже цитированной нами записи в дневнике военного министра США Генри Стимсона накануне Перл-Харбора, согласно которой задачей правительства Рузвельта в конце 1941 г. было спровоцировать японцев на «первый выстрел». Все указывало на то, что теперь, в 1956 г., к этому «первому выстрелу» должен был быть спровоцирован Египет. Этот последний себя спровоцировать не дал, но тогда весь мир убедился в том, что вовсе не обязательно было делать «первый выстрел», дабы попасть в агрессоры: средства массовой пропаганды в мировом масштабе были уже до того усовершенствованы, что нужное государство можно было объявить агрессором в тот самый момент, когда чужие войска переходили его границы, и даже еще раньше этого. Все предшествовавшие этим событиям «осуждения» Израиля в намеренной и неспровоцированной агрессии не играли ни малейшей роли.

Кризисный период начался 7 марта 1956 г. (как-раз накануне передачи «Голоса Америки» об освобождении из египетского плена), когда Антони Идену вновь пришлось в Палате общин встретиться с пресловутым еврейским вопросом. К тому времени его противники из социалистической оппозиции, несмотря на все «осуждения» Израиля в ООН, с пеной у рта требовали оружия для еврейского государства и «нового международного договора с гарантиями для Израиля»; как и нью-йоркские политиканы, они не видели иной возможности вновь прийти к власти, кроме как ценой новых поблажек Сиону. На премьер-министра «обрушилась буря злобных нападок и оскорблений, каких Палата общин не видела со времен последних дней премьерства Невиля Чемберлена» («Нью-Йорк Таймс»); «Разыгрались такие сцены, что даже те, кто их вызвал, почувствовали себя неловко; пришлось вмешаться спикеру с просьбой дать премьер-министру все же возможность высказаться» («Дейли Телеграф»). Тщетно Иден пытался напомнить, что до тех пор парламент его вежливо выслушивал в течение «более чем 30 лет». Возможно, что он рассчитывал на поддержку из Америки, где в тот же самый день президент Эйзенхауэр высказал мнение, что «бесполезно стараться сохранить мир на Ближнем Востоке, вооружая один миллион семьсот тысяч евреев против сорока миллионов арабов» (к тому времени американские поставки оружия были уже на пути в Израиль). В Англии, однако, все ополчились против Идена. «Дейли Телеграф», считавшийся органом его партии, мог в текущей информации возмущаться тем, как с премьером обращались в парламенте, но в своих передовицах писал, что необходимость вооружения Израиля «неоспорима» — словечко, избавляющее от нужды каких-либо доказательств. Социалистическая оппозиция в своем стремлении угробить премьера на «еврейском вопросе» распоясалась до последнего. В двух последовательных номерах левого журнала «Нью Стейтсмен» говорилось, что с одной стороны Англия не имеет ни права, ни средства ввязываться в новую мировую войну при каких бы то ни было условиях и должна просто сложить оружие («Эффективная оборона превышает в настоящее время наши возможности, и единственной альтернативой к полному уничтожению является полное разоружение», 10 марта 1956 г.), с другой же требовалось, чтобы Англия вооружила Израиль и обязалась воевать за него («Война станет менее вероятной, если Израиль получит самое современное вооружение, и рабочая партия вполне права, требуя, чтобы он его получил»… «вопрос не столько в нежелательности гарантировать еще даже официально не установленные границы (Израиля)… сколько в военной проблеме как собрать и отправить необходимую военную силу (для его защиты)… Имеем ли мы достаточные военно-морские силы в восточном Средиземноморье? Не уверен ли г-н Гейтскелл (лидер социалистов) в том, что британская общественность поддержит войну в защиту Израиля, даже без санкции Объединенных Наций? — 17 марта). Из этих цитат видно, к каким необозримым последствиям привели данные Сиону обязательства, по началу казавшиеся лишь маловажными. Казалось, что сэр Антони Иден, вместе с правительством США, в этот момент старался удержать волну массового психоза, тем не менее, он нашел нужным послать «предупреждение Египту», которое не было ничем оправдано и привело, как показало будущее, к роковым последствиям. Официально и для видимости английское и американское правительства в этот момент ухаживали за Египтом, надеясь на его помощь в «умиротворении» Ближнего Востока; с этой целью Англия даже собиралась «под американским давлением» убрать свои войска из зоны Суэцкого канала. В наличии этого «давления» не может быть сомнений, поскольку вся американская печать отмечала успех политики США в этом направлении; «Нью-Йорк Таймс», например, писал 21 октября 1956 г.: «Государственный секретарь Даллес не сомневается, что ему будет обеспечена дружба арабов при сохранении дружбы Израиля, если он окажет давление на Англию, чтобы она вывела свои войска из Египта».