Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Алит вспомнил, что все еще держит в левой руке подарок Эльтириора, достал из-за пояса нож и перерезал стягивающие сверток веревки. Затем потряс копье, чтобы стряхнуть с него узелок из ткани, и тот затрепетал на ветру и развернулся. Золотой нитью к древку был привязан флаг.

Потрепанное, в пятнах и дырах полотнище с истлевшей вышивкой по краям.

Когда-то флаг был белым, но с годами посерел. Герб на нем истерся, но Алит все равно узнал золотое крыло гриффона — знамя дома Анар.

Алит ощутил приток смелости. Нагоняемый Колдуном ужас пропал. Этот флаг развевался здесь со времен Аэнариона, и Алит впитывал в себя вековую силу, которую не смыла даже кровь анарцев. С высоко поднятой головой он уставился на врага.

— По какому праву ты явился на эти земли без разрешения Алита Анара, князя дома Анар, Короля Теней Нагарита? — спросил Алит и поднял потрепанное знамя над головой. — Если ты пришел угрожать мне, послушай клятву, которую я дал погибшим. Ничто не забыто, никто не прощен!

Колдун остановился в полудюжине шагов, и по коже Алита побежали мурашки от излучаемого им жара. Адские глаза уставились на флаг. Колдун убрал в ножны меч и шевельнул одним пальцем.

Черное пламя охватило знамя, и оно осыпалось обгорелыми хлопьями, которые тут же разметал ветер. В руках Алита осталось дымящееся древко. Ему пришлось разжать пальцы.

— Дом Анар мертв, — произнес Колдун. Его голос отдавался глубоким эхом, будто доносился из далекого пустого зала. — Только я правлю Нагаритом. Поклянись мне в верности, и я забуду о прошлом и прощу предательство. Я отдам тебе эти земли, и ты будешь подчиняться только мне.

Алит засмеялся.

— Ты сделаешь меня князем могил, хранителем пустоты, — сказал он. Затем прищурился и посерьезнел. — По какому праву ты требуешь моей верности?

Король-Колдун сделал шаг вперед, и Алит с трудом заставил себя не отшатнуться. На грани слуха шипели странные голоса — запечатанные в доспехе духи жертв. Жар стоял невыносимый, на глаза наворачивались слезы, а кожа трескалась. Алит облизал губы, но во рту пересохло. Хуже всего на него действовали ползущие по коже щупальца черной магии — они высасывали жизнь и холодили сердце.

— Разве ты не узнаешь меня, Алит? — Колдун пригнулся ближе. Тихий голос окутывала аура огня и смерти. — Разве ты не послужишь мне снова?

Хриплый голос создания срывался, но Король Теней узнал его. Когда-то, в другой жизни, он произнес слова, на которых держались все мечты и надежды Алита. Когда-то, давным-давно, этот голос поклялся освободить Нагарит от тирании, и Алит поверил ему. Сейчас он приказывал ему сдаться.

Голос Малекита.

Каледор (не переведено)

Не переведено.

Расплата

Когда море поглотило Нагарит, Аландриан по воле судьбы или по счастливой случайности находился в горах Аннули. Разведчики донесли принцу дома Анаров, что в Церазинском Доле скрываются мятежники, и он во главе пятисот воинов отправился в горы.

После поражения на Маледорском поле ему вместе со своей ротой удалось укрыться на болотах, но вместо того, чтобы бежать в Анлек вместе с Малекитом и Морати, он решил продвигаться дальше на север, полагая, что столица Наггарота обернётся для них западнёй, когда войска Имрика осадят город. Однако он даже не подозревал, какие безумные планы таили те, кому он когда-то поклялся в верности.

Вот так и случилось, что бывшего правителя Атель Торалиена не было на равнинах в тот день, когда море явило миру свою ярость. Аландриан и его воины с ужасом наблюдали, как с севера, сметая всё на своём пути, надвигалась гигантская приливная волна. Воды сомкнулись над Нагаритом, разом поглотив города и сёла, и даже высочайшие горные пики стали теперь островами.

Это произошло четыре дня назад. Поначалу Аландриана, как и всех остальных, охватило уныние, но он во всём мог видеть светлые стороны. Старый порядок был разрушен, и теперь тот, кто сумеет ухватиться за эту возможность, станет новым повелителем этих разорённых земель. И они отправились вперёд по долине к поселению анарцев в надежде захватить его и заставить жителей служить принцу. Скромное начало, но в прошлом он уже следовал на восток за Малекитом и основал немало колоний. Ему уже приходилось покорять дикие земли, и он намеревался проделать это снова — начиная с Церазинского Дола.

Аландриан не на шутку забеспокоился, когда не вернулись разведчики. Он немедленно приказал роте остановиться и выслал ещё воинов, чтобы те разузнали, что же могло их задержать. Когда принц понял, что пропала и вторая группа, солнце уже клонилось к закату.

Он стоял перед непростым выбором: разбить лагерь здесь или же выбираться из долины. Аландриан решил, что лучше обороняться тут, чем попасть в засаду во время перехода. Мятежники знали эти земли лучше него и могли заранее устроить ловушки на случай отступления.

Наггаротцы разложили костры по периметру, чтобы отогнать надвигающуюся темноту. Солдаты с многозарядными арбалетами встали на стражу, стараясь не выделяться на фоне костров, отряды копейщиков образовали живое кольцо вокруг своего командира.

Анарцы не заставили себя ждать. Из темноты засвистели стрелы, выпущенные воинами в серо-зелёных маскировочных плащах. В ответ защёлкали арбалеты, но к тому времени была убита уже дюжина солдат. Враги мелькали в сумерках, словно тени, и в криках караульных слышался страх.

— Выдвигайся на запад, Наэгрин, — приказал он своему капитану. — Возьми две сотни воинов и навяжи бой нашему неуловимому неприятелю. Если сумеешь, расчисти нам путь для отступления.

Из темноты всё сыпались стрелы, и Наэгрин без промедления покинул лагерь. Во главе шеренги солдат он отправился во тьму.

Аландриан ждал. Он подбадривал воинов, но всё больше их падало под градом свистящих стрел. Были убиты уже три дюжины солдат, и ещё столько же ползало в высокой траве, стеная и корчась от боли. Принц напрягал свой слух в надежде расслышать лязганье металла, которое послужило бы знаком, что Негрин напал на врага, однако вокруг раздавалось лишь мерное дыхание ветра, скрип деревьев да шелест листвы.

Поняв, что костры больше помогают врагу, чем его солдатам, Аландриан приказал затушить их. В сумерках он пытался разглядеть мелькающие возле лагеря фигуры, но ему мало что удавалось увидеть. То тут, то там заходящее солнце блеснёт на кончике стрелы, и тут же она летит, рассекая воздух, чтобы поразить очередного воина. В ответ раздаётся грохот арбалетов — солдаты осыпают кусты градом болтов, но не слышат ни крика, который мог бы означать, что их снаряды нашли свою цель.