Под Куполом - Стивен Кинг

Пайпер пристально смотрела на нее:

— Через сорок пять минут придет мать Джорджии Ру. Этого времени тебе хватит, чтобы все рассказать?

— С лихвой. — Джекки начала с осмотра тел в похоронном бюро. Описала похожие отметины на лице Коггинса и золоченый бейсбольный мяч, который видел Расти. Глубоко вдохнула, прежде чем перейти к своему плану освобождения Барби во время чрезвычайного городского собрания. — Хотя я понятия не имею, где мы его спрячем, если нам и удастся вытащить его из тюрьмы. — Она пригубила чай. — Так что ты думаешь?

— Пока собираюсь налить себе еще чаю. А тебе?

— Мне хватит, спасибо.

Пайпер подошла к спиртовке.

— Твой план очень опасен — сомневаюсь, что мне надо тебе это говорить, — но, возможно, нет другого способа спасти жизнь невинного человека. Я ни на секунду не верила, что Дейл Барбара виновен в этих убийствах, а после моих непосредственных контактов с местными копами совершенно не удивлюсь, если они его расстреляют, лишь бы не позволить ему взять власть. — А потом, сама того не зная, она продолжила мысль Барби: — Ренни в будущее не заглядывает, и копы — тоже. Их сейчас волнует только одно — кто царь горы? С таким образом мышления ждать можно только беды. — Она вновь села за стол. — С того дня, как вернулась в город, чтобы стать пастором, о чем я мечтала с детства, я знала, что Джим Ренни — эмбрион монстра. А теперь — уж ты прости мелодраматический оборот — монстр родился.

— Слава Богу!

— Ты благодаришь Бога за рождение монстра? — Пайпер улыбнулась и вскинула брови.

— Нет, слава Богу, ты со мной согласна.

— Но ты сказала еще не все, так?

— Не все, если, конечно, ты не откажешься в этом участвовать.

— Дорогая, я уже участвую. Если тебя можно посадить за подготовку, то меня — за то, что я знала и не донесла. Мы теперь, как любит говорить наше правительство, «доморощенные террористы».

Джекки промолчала.

— Ты думаешь не только об освобождении Дейла Барбары, так? Ты хочешь организовать активное движение сопротивления?

— Полагаю, что да. — Джекки рассмеялась, но в ее смехе слышалась беспомощность. — После шести лет службы в армии США я такого от себя не ожидала… всегда выполняла приказы. Тебе приходило в голову, что Купол может не исчезнуть? Ни этой осенью, ни зимой? Может, и в следующем году? Может, простоит и до конца нашей жизни?

— Да. — Голос Пайпер звучал спокойно, но щеки побледнели. — Приходило. Я думаю, мысль эта приходила в голову всем жителям Милла, пусть даже они и не рассматривали ее серьезно.

— А теперь подумай о другом. Ты хочешь провести год или пять при диктатуре этого убийцы-идиота? При условии, что мы проживем еще пять лет?

— Разумеется, нет.

— Тогда остановить его можно только сейчас. Он уже не эмбрион, но структура, которую он строит — эта полицейская машина, — еще в зачаточном состоянии. Сейчас самое лучшее время. — Джекки помолчала. — А если он отдаст приказ полиции забирать оружие у обычных граждан, другого времени просто не будет.

— Чего ты от меня хочешь?

— Давай устроим собрание в твоем доме. Этим вечером. Пригласим надежных людей. — Из заднего кармана она достала список, который составила вместе с Линдой Эверетт.

Пайпер развернула листок блокнота, прочитала список из восьми имен.

— Лисса Джеймисон, библиотекарь с кристаллами? Эрни Кэлверт? Ты уверена в этих двоих?

— Можно ли найти лучшего соратника, чем библиотекарь, когда нам противостоит растущая диктатура? Что же касается Эрни… Насколько я понимаю, после того, что случилось у супермаркета, если он увидит на улице корчащегося в огне Джима Ренни, то не остановится, чтобы отлить на него и загасить огонь.

— Да уж, образнее не скажешь.

— Я собиралась попросить Джулию Шамуэй зайти к Эрни и Лиссе, но теперь сделаю это сама. Свободного времени у меня заметно прибавилось.

В дверь позвонили.

— Должно быть, скорбящая мать. — Пайпер поднялась. — Как я понимаю, уже набравшаяся. Она обожает бренди со вкусом кофе, но я сомневаюсь, что этот напиток сильно приглушает боль.

— Ты не сказала мне, как относишься к этому собранию. — Поднялась и Джекки.

Пайпер Либби улыбнулась.

— Скажи нашим доморощенным террористам, пусть приходят от девяти до половины десятого вечера. На своих двоих и по одному — стандартные правила французского Сопротивления. Незачем давать знать другим, что мы делаем.

— Спасибо тебе. Огромное.

— Пустяки. Это и мой город. Не будешь возражать, если я предложу тебе выйти через черный ход?

11

В фургоне Ромми Берпи нашлась и стопка чистых тряпок. Расти связал две вместе, превратив в бандану и обвязав ею пол-лица. Тем не менее в носу, горле, легких оставался запах дохлого медведя, у которого первые червяки уже копошились в глазах, открытой пасти, на раскроенном черепе.

Расти встал, попятился, покачнулся. Ромми схватил его за локоть.

— Если он отключится, поймайте его, — занервничал Джо. — Может, на взрослых это действует на большем расстоянии.

— Это просто запах, — успокаивающе произнес Расти. — Уже все хорошо.

Но и на достаточном расстоянии от медведя окружающий мир пахнул плохо: воздух стал дымным и тяжелым, будто весь Честерс-Милл превратился в одну большую закрытую комнату. Помимо запахов дыма и разлагающегося животного, Расти чувствовал запах гниющих растений и болотную вонь, идущую, несомненно, от мелеющего Престил-Стрим. Если бы только подул ветер, подумал Расти, но редкие, едва заметные дуновения приносили еще более мерзкие запахи. Далеко на западе виднелись тучи — вероятно, в Нью-Хэмпшире лило как из ведра, — но, достигая Купола, облака разделялись, как река, уткнувшаяся в огромный скальный выступ. Расти сказал себе, что надо бы заглянуть на какой-нибудь метеорологический сайт… если для этого найдется время. Дел становилось все больше, а порядка — все меньше.

— Мог медведь умереть от бешенства, док? — спросил Ромми.

— Сомневаюсь. Думаю, это самоубийство, как и сказали дети.

Они вновь загрузились в фургон. Ромми сел за руль, и они медленно поехали по Блэк-Ридж-роуд. Счетчик Гейгера лежал у Расти на коленях. Щелкал и щелкал. Расти наблюдал, как стрелка ползет к +200.

— Остановитесь здесь, мистер Берпи! — воскликнула Норри. — До того как выедете из леса! Если вы отключитесь, я бы предпочла, чтобы произошло это не на ходу, даже если скорость десять миль в час.

Ромми послушно нажал на педаль тормоза.

— Выходите, детки. Я буду вас пасти. Дальше док поедет сам. — Он повернулся к Расти: — Садись за руль, но не разгоняйся и остановись, как только радиация превысит опасный уровень. Или если почувствуешь, что тебе нехорошо. Мы пойдем следом.