Киты по штирборту. Трилогия - Антон Витальевич Демченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вышли в открытый горизонт. Высота — тридцать два кабельтова. Относительная скорость — сорок два узла. Ветер встречный — четыре узла, — сообщила Алена, сосредоточенно считывавшая показания приборов. — Портовая зона позади. Легли на курс, шкипер.
— Замечательно, — отозвался я и, еще чуть-чуть прибавив скорость, наконец смог отойти от штурвала. — Прикажи братьям привести орудия в боевое положение и…
Заметив умоляющий взгляд невесты, я махнул рукой.
— Да-да, можешь занять мое место, — вздохнув, кивнул я, но тут же добавил строгости в голос: — Только не вздумай хулиганить! По крайней мере, пока не выйдем из зоны контроля… да, учти, через четыре часа тебя сменит Алексей, и это не обсуждается. Расписание вахт нарушать нельзя!
— Есть, шкипер! — с довольной улыбкой воскликнула Алена и, наградив меня совсем неуставным поцелуем, выставила с мостика. Меня, владельца и капитана! Ж-женщины…
Прогулка по «Мурене», как и всегда, подняла мне настроение. Да, этот кораблик — был и есть моя гордость, и я искренне радовался, шагая по его гулким переходам и прислушиваясь к четкой работе отлаженных и ухоженных механизмов. Ну так у меня был повод для гордости! За время «свободного плавания» я повидал немало дирижаблей и каждый раз, невольно сравнивая чужие суда с тем же «Фениксом» или «Муреной», приходил к выводу, что им далеко до моей ласточки. Если по порядку на палубах и техническому состоянию машин многие встреченные мною дирижабли могли сравниться с образцовым в этом плане «Фениксом», то по удобству и степени автоматизации им всем до моей «Мурены» не дотянуться. Никогда!
Впрочем, как я успел заметить, владельцы и капитаны вольных каботажников вообще делятся на две неравные части. Для одних дирижабли — лишь средство извлечения прибыли, и отношение к ним насквозь утилитарное. Такие хозяева никогда не будут вкладывать лишние средства в приносящую им доход «селедку». Зачем? Свои функции дирижабль выполняет, в сроки фрахтов укладывается, так чего еще желать? А то, что после каждого рейса, тем более длинного, приходится по две-три недели в ремонтных доках отстаиваться… так затраты невелики, а команде на берегу все равно заняться нечем.
У таких капитанов и владельцев, если те вдруг не оказываются чересчур жадными, суда живут пусть и от ремонта до ремонта, но очень долго и на свалку отправляются лишь лет через двадцать — тридцать активной эксплуатации. Но есть и другие. Любители неба или ценители воздухоплавательных аппаратов… у них дирижабли вылизаны, утыканы всяческими новинками по самое «не балуйся». От изначальной модели, купленной таким вот любителем, порой не остается ничего, кроме купола, смотришь на его «селедку» и затылок чешешь, пытаясь прикинуть, из каких корабликов ее собирали и чего можно ожидать от такого чудовища Франкенштейна в столкновении. И все бы ничего, выдумка и рукастость мастеров верфей заслуживает уважения, но для экипажа… для экипажа, особенно новичков в нем, такие вот «модернизированные» суда — настоящая шкатулка с сюрпризами. Как и для ремонтников, кстати.
Справедливости ради стоит сказать, что в мою «Мурену» никаким посторонним арт-техникам и ремонтникам вообще ходу нет. Любые поломки исправляются силами экипажа. Дарить свои разработки посторонним людям я не намерен. Впрочем, я ведь и проектировал яхту с таким расчетом, чтобы ее обслуживание было возможно без привлечения лишних рук, так что особых проблем это ограничение не доставляет. И да, хвастаться тем, что «Мурену» не приходится ремонтировать вообще, я бы не стал… как и любой нормальный владелец яхты. Потому как если капитан или хозяин судна утверждают, что после рейса их «селедка» не требует никакого ремонта, можно сразу сказать: врут, как очевидцы. При всей кажущейся простоте конструкции дирижабли — это не воздушные шары, механизмов здесь множество, и все они требуют ухода и пригляда. И моя «Мурена» — не исключение.
Собственно, именно поэтому каждый рейс для меня начинается и заканчивается одинаково — личным осмотром палуб и проверкой работоспособности всех машин и механизмов. От элеватора подачи снарядов для пушек «брюно» до механизмов подачи торпед и работы подъемников гондолы. Братцы-матросы давно привыкли к такому поведению шкипера и уже не шарахаются, увидев, как нечто чумазое выбирается из очередного технического отсека, вывернувшись чуть ли не из-под ног стоящего на посту Вячеслава, Алексея или Федора. Да и сами Трефиловы относятся к своим заведованиям с предельным вниманием. Я вообще ни разу не пожалел о том, что Марфа Васильевна сплавила на «Мурену» своих сыновей. Уж не знаю, почему они не пришлись ко двору на прошлых местах службы, а у меня с ними проблем никаких. Надежные ребята… своевольные немного, ну так и «Мурена» не «кит» с сотенным экипажем, где дословное и скрупулезное следование приказам — единственный способ вообще поднять дирижабль в небо. У нас же… яхта маленькая, трюм небольшой, а кушать, как ни странно, хочется каждый день, и не хуже, чем офицерам какого-нибудь «кита», а потому наглость и кураж — наши козыри. Иначе затрут большие дядьки, и черта с два потом удастся репутацию восстановить. А репутация в среде вольных каботажников — вещь наиважнейшая. От нее подчас доходы зависят больше, чем от сухих цифр рейтинга в Большом реестре. Потому и не снимаю стружку с братцев-матросов, когда приходится вызволять их из полицейского участка. Порой и поощряю прилюдно, если счет выбитым зубам в кабацкой драке был в пользу Трефиловых.
Зато и количество желающих задеть экипаж «Мурены» неуклонно снижается. Это ж вдвойне обидно, когда за драку с наглыми «мальками» заслуженный ветеран-абордажник вынужден терпеть разнос квартирмейстера да считать количество выбитых зубов и убыток в кошельке от штрафа, а эти наглецы весело скалятся и вслух подсчитывают, на сколько гривен в этот раз синяков наставили!
А еще братцы-акробатцы радуют меня своей любознательностью и тягой к знаниям. Уже сейчас любого из них можно ставить рулевым «Мурены», не опасаясь, что результатом станет какой-нибудь эпический косяк. Да что там, они же за право управления яхтой натуральные состязания устраивают. Правда, в отличие от Алены ее братья совсем не интересуются штурманской наукой, точнее… боятся они ее, что ли? Но что касается механической части, непосредственного управления яхтой и канонирского дела — тут их за уши не оттащишь. Причем, как я успел заметить, каждый из братьев нашел себе дело по вкусу. Так, Вячеслав
