Дезире — значит желание - Барбара Картленд

— Ваш дядя просил меня подождать, — сказал герцог, — а ваша тетя предлагает, чтобы мы поженились в следующем месяце, до конца сезона. Вы согласны?

— А вы уверены, что хотите на мне жениться? — очень тихо спросила Корнелия. Вопрос, казалось, возник у нее на губах сам собой, а когда слова были произнесены, она не решилась посмотреть на него и опустила глаза на свое кольцо, сверкающее в отблесках огня.

— Конечно, я хочу жениться на вас, — громко сказал герцог, и в его голосе, показалось Корнелии, прозвучало что-то похожее на вызов. Потом он добавил: — Думаю, нам следует вернуться в гостиную. Наверное, все уже удивляются, что с нами случилось.

— Да, конечно.

Корнелия чувствовала, что совершила какую-то ошибку, хотя совершенно не представляла, какую именно. Она повернулась было к двери, но потом остановилась.

— Простите меня за все эти глупые вопросы, — застенчиво проговорила она. — И хочу поблагодарить вас за кольцо. Спасибо, большое, большое спасибо.

— Я рад, что оно вам понравилось. — Герцог прошел мимо нее, открыл дверь и подождал, пока она пройдет.

Глава 6

Я должен видеть тебя наедине! Герцог прошептал эти слова Лили, когда они после ленча в воскресенье прогуливались в саду, любуясь яркими цветочными бордюрами, розариями, где благоухали тысячи роз и сверкали в лучах солнца струи фонтанов.

— Это невозможно. Джордж следит за нами, — быстро ответила Лили.

— Мне все равно. Я должен поговорить с тобой. Пойдем к пруду.

— Ты с ума сошел. Нас увидят.

— Ну и пускай видят, — запальчиво проговорил герцог. — За последние два дня мне не удалось и словом переброситься с тобой. Пойдем со мной. Я настаиваю!

Лили оглянулась через плечо и, к своему облегчению, увидела, что Джордж по-прежнему стоит на террасе с сигарой в руке в компании нескольких мужчин и увлеченно разговаривает.

Убедившись, что муж занят, Лили помедлила в нерешительности, но уже в следующее мгновение они с герцогом исчезли за высокой стеной, увитой вьющимися розами, так что с террасы их никто не мог увидеть. Взяв Лили за руку, герцог быстро повел ее по мощеным дорожкам сада к пруду водяных лилий.

Здесь, густо увитая глицинией, стояла маленькая беседка. Когда они добрались до нее, Лили совершенно запыхалась, но, как только он нетерпеливо привлек ее к себе, она нашла в себе силы продолжить спор.

— Дрого, ты ведешь себя неблагоразумно! — воскликнула она. — Ты подвергаешь опасности наши планы. Если Джордж застанет нас здесь, он никогда не простит меня!

— Чего ты так боишься, дорогая? — ласково спросил герцог, глядя сверху вниз на ее прекрасное лицо в обрамлении соломенной шляпки, отделанной рюшами из голубого тюля. — Я люблю тебя.

Лили улыбнулась и кокетливо опустила ресницы. Сердиться на Дрого было невозможно, он легко сметал все ее заградительные барьеры, и, хотя она ни за что не призналась бы ему в этом, ей самой все время, с момента приезда в «Котильон», страстно хотелось остаться с ним наедине.

— Я люблю тебя, — повторил герцог, — и я должен с тобой поговорить. Так продолжаться не может.

— Что ты имеешь в виду?

— Мою помолвку с Корнелией. Ситуация совершенно нелепая. Эта девушка ужасно простодушна и наивна. Она абсолютно не понимает, в чем тут дело.

— Благодарение Богу, что это так! — заметила Лили. — В самом деле, Дрого, чего ты ждал? Неужели ты думаешь, что кто-то захочет выйти за тебя замуж, зная, что этот брак будет лишь удобным прикрытием для любовной связи с другой женщиной?

— Да-да, я знаю! — сказал, нахмурившись, герцог и неожиданно почему-то стал похож на мальчишку. — Просто все это как-то неловко. Мне не о чем говорить с молоденькой девушкой. Я никогда этого не умел.

— Скоро она станет замужней женщиной! — с горечью заметила Лили.

Дрого разомкнул объятия, усадил ее рядом с собой на деревянную скамейку, стоявшую в беседке, и сказал:

— Когда ты уговаривала меня сделать предложение этой девушке, я почему-то не думал о ней как о личности. А теперь мне жаль ее.

— Ну и очень глупо! — пожала плечами Лили. В конце концов, Корнелия очень многое приобретает, выходя за тебя замуж. Ты — один из самых знатных и интересных холостяков в стране. А она хоть и богата, но совсем не привлекательна, бедняжка. Даже будучи племянницей Джорджа, она не оказалась бы в таком обществе, в котором вращается сейчас, если бы не… это!

Она помолчала, а потом, увидев, что у герцога все еще обеспокоенный вид, положила свою руку поверх его руки.

— Ведь ты не хочешь, чтобы мы расстались навсегда? — спросила она с жалобной ноткой в голосе.

— Ты же знаешь, я бы этого не перенес, — ответил герцог и накрыл ее руку своей. — Но почему мы не можем быть прямыми и честными в нашей любви? Почему мы не можем быть теми, кто мы есть в реальной жизни — мужчиной и женщиной, которые любят друг друга? Почему наше положение в обществе должно значить больше, чем наши чувства, а наши титулы — больше, чем наши сердца?

Легкий смешок Лили прозвучал диссонансом его звучному и серьезному голосу.

— Ты действительно полагаешь, что мы были бы счастливее в шалаше? Милый Дрого, помнишь пословицу: «Когда нищета входит в дверь, любовь вылетает в окно». Нам с тобой приходится иметь дело с тем миром, в котором мы живем.

— То есть скрывать, лгать, обманывать, — запальчиво проговорил герцог.

А почему бы и нет? — спросила Лили. — Разумеется, мы оба могли бы при желании стать столпами добропорядочности. Я могла бы посвятить себя Джорджу — милому, глупому, лишенному воображения Джорджу. Ты мог бы остепениться и стать примерным мужем и хорошим отцом. При мысли об этом она засмеялась.

— Не хочу я никем быть, — мрачно проговорил герцог. — Я хочу только тебя. Неужели твоей любви не хватит, чтобы убежать со мной?

— Нет, дорогой, не хватит, — категорически заявила Лили. — Жить тогда можно было бы лишь в Монте-Карло, и каждый раз, когда приезжают друзья, приходилось бы гадать, снизойдут ли они до общения с нами. Кроме того, будь мы другими, мы не полюбили бы друг друга. Ты любишь меня, потому что я та, кто я есть… О, а кто я есть?..

— Самая прекрасная женщина, какую я когда-либо видел, — ответил герцог.

Это был именно тот ответ, какого ожидала Лили. Она нежно улыбнулась ему:

— Это и есть наши оковы. Мы — узники самих себя, и, что бы мы ни делали, ничто нас не освободит.

— Ты меня пугаешь.

— Глупости, — живо отозвалась Лили. — Ты не хуже меня знаешь, у тебя есть все, чего только можно пожелать.

— Кроме тебя.

— Меня ты тоже получишь, как только женишься на Корнелии и когда подозрения Джорджа окончательно улягутся.