Я всегда буду с тобой - Светлана Валентиновна Алексеева

а моя правая рука. Слушать беспрекословно, хотя теперь мы оба большую часть времени будем проводить в Киеве. Но и оттуда мы вас всех, сама понимаешь, достанем! Ясно?! А теперь слушай меня внимательно: скажи Юре с Никитой, чтобы через час ждали нас у входа. А ты пока позвони в «Охотничий привал», закажи нам столик на четверых. Пока все.

Не дожидаясь ответа, он подхватил Александра под руку и подтолкнул вперед, затащив в свой кабинет.

Обстановка не очень большой комнаты выглядела впечатляюще и статусно. Стены кабинета были отделаны темными деревянными панелями с вставками из дорогих обоев, на которых виднелись маленькие гравюры, добротная мебель классической формы также была изготовлена из ценных пород дерева, на окнах – тяжелые зеленые портьеры. В джентльменском наборе, нашедшем место на столе, красовались элегантные письменные принадлежности и скульптуры из малахита. В противоположной стороне кабинета стояли массивный зеленый диван из натуральной кожи и два приставных кресла с журнальным столиком. Над диваном, направленный острием вверх, висел большущий меч полутораметровой длины.

– Это что, намек? – сузив глаза, поинтересовался Гончаренко.

– Может, и так, – засмеялся Стойко и устало упал в кресло. – Как говорили встарь: «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет».

– И много таких? – умостившись в кресле напротив, спросил Александр и затаил дыхание.

– Было дело, – опустив взгляд, честно признался товарищ. – Да ты не перегружайся, Санек, отдохни! Я тебе сейчас все расскажу. Все как на исповеди. Чтобы ты еще имел шанс отступить назад. Я по-другому, братишка, с тобой не могу. А пока давай выпьем по кофейку. Поверь, я всегда за партнерские отношения по правилам, поэтому хочу быть с тобой абсолютно честным. Сейчас ты узнаешь многое, точнее – все. То, что я тебе расскажу, не знает никто. Даже Лилька. Я рассказываю это только тебе. Чтобы ты мог все понять. Меня, мой бизнес, мою совесть. Чтобы ты понял, как поднимаются люди в нашей стране. И никогда никому не верь, что это все, как говорят некоторые политики, выиграно в лотерею или накоплено на сберегательной книжке. Нет. Я так же, как они, могу отчитаться за все миллионы, которые накопил, но только не за первый. О нем говорить, Саня, не принято. Он, братишка, всегда грязный.

Философские размышления Антона прервал ненавязчивый стук в дверь. Улыбнувшись, секретарша проворно поставила на журнальный столик поднос с конфетами и кофе и, плотно закрыв за собой дверь, так же поспешно юркнула в приемную.

Стойко задумчиво посмотрел в окно, словно вглядываясь в годы своей бесшабашной молодости, и, сузив глаза, повернулся к другу.

– Ну что же, братишка, слушай. И, если можешь, не суди строго, – чистосердечно произнес Антон и, тяжело вздохнув, начал рассказ.

Александр ничуть не удивился, что началом всех изменений в жизни Антона стал его тесть. Но если бы он знал, какое это было начало…

После двух месяцев его бурного романа с Лилей, о котором на работе, как он думал, никто и не догадывался, шеф вызвал Антона к себе. Причем официально, через секретаря, в кабинет. Это Антона, конечно же, взволновало. Ведь руководитель торгово-промышленной палаты никогда не общался с сотрудниками такого звена, как он. Это было не принято. Стало понятно – начальник его вычислил. Но чему быть, того не миновать, подумал тогда Антон, успев перед аудиенцией позвонить Лиле. Сонная девушка сообщила ему, что вчера вечером, прогуливаясь возле дома с собакой, отец узнал во влюбленной парочке свою дочь и своего сотрудника. Причем отец заявил, что хорошо знает, в каком отделе тот работает. Поэтому Лиле ничего не оставалось делать, как рассказать правду. Дома разразился грандиозный скандал. Отец назвал Антона негодяем, выскочкой и карьеристом. Но Лиля ответила, что любит его и имеет о нем совершенно другое мнение.

Злости Антона не было предела. Почему, почему шеф считает его карьеристом? Неужели он настолько низко ценит свою дочь, считая ее главным достоинством собственную должность? Да такую красавицу и умницу еще поискать надо!

– Ну ладно, ладно, поговорим! – бурчал Стойко, до блеска натирая салфеткой туфли.

В точно назначенное время он был в приемной руководителя.

– Что это вы такое натворили, Антон, что вас шеф на ковер вызывает? – ехидно поинтересовалась любопытная стерва-секретарша.

– Несанкционированно заключил торгово-экономическое соглашение с марсианами, – мрачно ответил Стойко и вошел в кабинет начальника.

– Вызывали, Валентин Николаевич? – остановившись возле порога, поинтересовался он и сосредоточился.

Ничего не ответив, руководитель палаты прищурил свои и без того маленькие глазки и бесцеремонно уставился на него. Оглядев Антона с ног до головы, мужчина тяжело вздохнул и, продолжая молчать, нервно застучал пальцами по столешнице. Пауза была томительной и неприятной. Так прошло около минуты. Затем, не выходя из-за стола, начальник небрежно указал Антону пальцем на стул и предложил сесть.

– Ну что, давай знакомиться. Как тебя полностью величать? – снисходительно глядя на него, начал шеф.

– Антон Алексеевич Стойко, можно просто Антон, не велика птица, – еле сдерживая себя, представился он и сел возле маленького приставного столика.

– Вот и я о том же, молодой человек, птица-то не велика, а взлететь высоко хочешь! – вдруг рявкнул отец Лили и выпятил на него глаза.

– Да, хочу, а что в этом плохого? – не опуская взгляда, спокойно ответил Антон.

– Только вот способ ты выбрал не самый порядочный! – со злостью выкрикнул Валентин Николаевич и побагровел.

– Вы о чем? – прикинулся простачком Стойко, прекрасно понимая, что ему ни здесь, ни в семье Лили никогда рады не будут.

– Хватит дурака валять! Ты встречаешься с моей дочерью?!

– Да, встречаюсь. А что?

– А то, молодой человек, что мне это оч-чень не нравится! – возмущенно воскликнул шеф.

– Вам не нравится именно это или лично я, Валентин Николаевич? – ухмыльнулся Антон.

– Понимай как хочешь! Но я для своей дочери желал бы более перспективной партии, – честно признался шеф и гордо поднял свою лысеющую голову.

– А что вы можете знать о моей перспективе? – возмутился Стойко.

– Сделав свой ход, ты наверняка рассчитываешь на мою помощь, – не унимался отец Лили.

– Вы ошибаетесь, я полагаюсь только на себя. А встречаюсь я с вашей дочерью потому, что люблю ее и хочу, чтобы мы всегда были вместе, – спокойно ответил Антон и встал на ноги.

– Понятно, – устало протянул шеф и, почесав затылок, вышел на середину кабинета. Сведя на переносице брови, Валентин Николаевич строго измерил взглядом своего подчиненного и грозно приказал: – Сядь на место.

Открыв бар, мужчина достал открытую бутылку «Хеннесси». Затем налил в бокалы коньяк и сел напротив Антона.

– Пей, – приказал шеф и пододвинул к нему бокал.

– Не хочу, – сердито ответил ему