Бич сновидений - Алексей Юрьевич Пехов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Феликс потянул цепочку дальше — и за ней начали разматываться другие образы.
Он стоял по щиколотки в пепле. Серые легчайшие хлопья взлетали в воздух от любого неосторожного движения. Словно здесь рассыпались в прах сотни невозродившихся фениксов, или тысячи несбывшихся надежд.
Послышался тревожный гудок. Ударная волна смела пепел, и Феликс увидел, что под его ногами лежат рельсы, также сложенные из костей. По ним навстречу юноше снова несся состав, светили алые сигнальные огни, из трубы вырывались плевки жирного черного дыма.
Феликс не шевелился и — смотрел. Подмечал мелкие детали. Штрихи к портрету неизвестного. Дэймоса? Вполне возможно, дэймоса по цели, но не по сути. Дымок опиума убрал мутную дымку условностей человеческого разума, позволил осознавать происходящее с нового ракурса. За миг до столкновения, поезд, вырвавшийся из кошмара Аида, разлетелся вдребезги.
Феликс оказался в своем доме. Гостиная освещена косо падающими утренними лучами. Блики от фотографий на камине слепят быстрыми вспышками.
Ему понадобилась пара мгновений, чтобы понять — это не его дом. Похож. Но другой. И на фото чужая семья. Изящная женщина, солидный мужчина и двое детей. Мальчик и девочка.
Пронзительный взгляд Феликса выжигал их, заставляя глянцевую бумагу скручиваться, оплывать, покрываться язвами. А, может, цветные картинки пожирало что-то изнутри? Скрытое за спинами респектабельного бэйцзинского семейства? Танатос ощутил запах гари и вонь тлеющего мяса. В лицо ударил горячий воздух с привкусом мелкой обжигающей пыли.
Дом горел.
Сквозь вкрадчивый шелест пламени слышались женские крики и плач.
Феликс повернул голову, наблюдая за тем, как мимо него два сопящих человека протащили труп мужчины. Каблуки ботинок чертили красные полосы по полу. Рубашка задралась, выбившись из брюк, на светлом животе глубокие раны. Женский крик стал громче. Феликс увидел: ее волокли за длинные черные волосы, а она пыталась расцарапать руку мужчины, но он лишь смеялся, щерясь. Туфель слетел с ее ноги, на чулке расползалась дыра. Все эти мелкие детали цеплялись острыми рыболовными крючками за его память. А потом статисты расступились — и перед дэймосом появилась главная героиня. У нее одной было имя. Янлин.
Девочка стояла неподвижно. Застывшая, бледная и жизнь была лишь в ее черных глазах. Словно сквозь белую маску смотрел хищный зверь, готовый впиться острыми зубами в любого, кто приблизится.
Она и вцепилась. В руку схватившего ее. Тот выругался от боли и с размаху ударил ее по лицу, заставив разжать зубы. Девочка упала. Сжалась, защищаясь от удара ногой.
Феликс смотрел на нее.
Перед ним разворачивался не просто эпизод воспоминаний о прошлом, не только надорванное подсознание, он видел разрушенную жизнь. Янлин потеряла все самое дорогое, и больше ей не было нужно ничего в этом мире. Уйдя в опиум, она получила спасительное забвение.
Во всем этом танатос узнал себя. Он был также молод и беспомощен, когда сломалась его жизнь. Он также стал марионеткой в руках сильных, жестоких и беспринципных. Ее растили как прекрасный цветок, он был бойцом. Вот только не все мальчики, или даже взрослые мужчины могут драться, чтобы победить. Их уничтожают, так как это, с известным исходом не бой, а бойня. Иногда сгинуть в этой бойне обречены целые поколения. По сути, для того их и выращивают…
Феликс был рад, что он не такой, как эта девушка. Что он темный сновидящий, а еще — убийца. И… что есть Нестор. Потому что, на самом деле, если быть абсолютно честным с собой: без старого танатоса он бы не выжил. Сдох в такой же, или подобной, клетке. Как гибнет сейчас Янлин.
«Я отомщу за тебя» — подумал он и эта беззвучная мысль уплыла куда-то прочь, развеялась в пустоте опиумного морока.
Феликс отвернулся, теперь его внимание было целиком сосредоточено на путях, ведущих в миры других людей, связанных с девушкой.
Несмотря на одуряющее воздействие макового бога, танатос четко помнил стоящую перед ним задачу. Ему нужно найти того «гостя» Янлин, реального человека, который находится в правительстве Бэйцзина и при этом связан с дэймосом, диктующим «правила» этому самому правительству. Через него можно зацепить. Одного из них. Хотя бы начало пути… направление.
Госпожа Киа говорила, что не смеет тревожить сон Янлин, чтобы не навредить ей. И, более того, знала, что дэймос сможет выследить саму хариту и остальных мастеров сна, верных ей. Феликса возможная встреча с создателем кошмаров не беспокоила. Даже если его обнаружат в подсознании девушки, он сможет защититься. Или договориться. Изначально дэймосы не бросаются друг на друга, если только не являются врагами, как он с Лихонгом. Выгода для них всегда на первом месте.
А еще мелькнула мысль о том, что путь от Янлин к нему не будет открыт долго. Скоро она умрет. В такой жизни не задерживаются…
Паутина троп в подсознании девушки была весьма перепутанной, половина оборвана, часть ярких и широких дорог заканчивались глубокими пропастями. Остальные — серые, тусклые, заполненные болотно-зеленым туманом — тропинка к госпоже Ли, двум работникам притона, нескольким постоянным клиентам… Феликс быстро, едва касаясь, «листал» открывающиеся перед ним миры снов. Держал в памяти наиболее перспективные и отбрасывал ненужные. И, наконец, узкая колея, лужи в которой отсвечивали рдяным. Кровавый ход тянулся к тому самому объекту. Дэймос в конце пути. Молодой танатос не стал соваться к нему, достаточно того, что увидел. Можно было уходить…
Феликс вышел из сна, и первые мгновения не мог понять, что он уже в реальности. Струился дым под потолком, свиваясь в белые медленные кольца, горели алые злые точки глаз. Помаргивали и жгли колючими взглядами. Сгорбилась бесформенная тень у стола. Танатос поднял руку, провел по векам, моргнул — и морок рассеялся. Дым стал просто дымом. Красные глаза — огнями светильников, силуэт — всего лишь тенью от резного шкафа.
Феликс повернул голову. Янлин еще спала. Белое лицо в обрамлении черных волос, казалось, сияло в полумраке словно жемчужина.
