Огонь дракона - Алексей Владимирович Шарычев

для стихотворений;

Давно уже их раскупили,

Все эти товары у древних

Поэтов в карманах осели.

Пошёл я сначала к Гомеру,

Но он мне высокую цену

Назвал, и её не сбавлял.

(Жадность у древнего грека

Такая, что я и не стал

С ним торговаться; горелку

Премудрую он не продал).

Потом у Торквато Тассо

Пытался купить я огонь,

Чтобы поджечь им стог слов,

Который в душе моей преет.

Но, всё ж, без огня моё сено

Осталось; ни с чем я ушёл.

А Чосер, Петрарка и Данте

Мне подсказали: ты, мол,

Садись поскорее за стол

И жги все свои фолианты.

И лишь Саади с Навои

Меня наконец поддержали,

И искорку дали они,

Чтоб я превратил её в пламя.

И стало в тетради светло,

Пылает огонь вдохновенья,

Тепло мне от пламенных строк.

Я искры созвучные сею

Ударом кремня о кресало;

Огниво своё отыскал я.

Осада Самарканда

Слыхал я как-то раз от стариков

Рассказ про самаркандских колдунов;

Мол, в городе их тут полным-полно,

Они заколдовали даже плов

С лепёшками на рынках и в чайханах.

И лучше здесь не кушать ничего,

Иначе превратишься сам в барана,-

Тебя поджарят, подадут на стол.

Давно так в Самарканде промышляют,

И прибыль им приносит колдовство

Всегда огромную, необычайную,

Ведь без убытков это ремесло.

Стада баранов по полям гуляют,

И с каждым днём всё больше их вокруг,

А гости города внезапно исчезают,

Мгновенно превращаются в курдюк;

И деньги их, конечно, попадают

К градоначальникам в глубокую мошну,

(В одной упряжке вместе с колдунами

Они за лёгкой прибылью идут).

На совещаньях часто речь звучала

Такая: "В Самарканде мы

Приумножаем благосостоянье;

Вы посмотрите, даже бедняки

Имеют здесь по пять баранов!"

На это отвечали колдуны:

"Всех превращённых режьте сразу;

Они по-человечески умны,

В бараньем теле человечий разум,

А лбы их по-звериному крепки.

Нам неприятности доставить могут

Сии туристы в облике животных."

Сначала так и делали, но вскоре

Баранов кровных с превращёнными

Смешали в общем стаде; и они

Решили за свободу угнетённых

Сражаться, (те бараны, что людьми

Недавно были, так решили). К воле

Они стада копытных повели,

А по пути глумились над людьми.

Разгневанно мемекая, крушили

Рогатые смутьяны всех подряд,-

В пять раз числом превосходили

Господ своих; в руины Самарканд

За восемь дней бараны превратили.

И лишь дворец был цел; вся знать

Укрылась там от митинга стихийного.

Сановники, и небольшой отряд

Воинов, — о милости просили

Захватчиков своих: " Мы вас назад

В двуногих превратим! Простите нас!

Да будьте же людьми, вам говорят!

Мы в первый и в последний раз

Своею властью злоупотребляем!

Ну пощадите нас! Мы умоляем!"

Но бараны смело и упрямо,

Стадом на оставшихся в живых

Пошли, и толстыми рогами

Всех забодали их… Такую быль

Однажды аксакалы рассказали

Мне, когда я кушал в чайхане

Свой плов, — румяная баранина

Поперёк гортани встала мне,

И в казане, на дне, отчаянно

Вдруг прозвучало: "Бэ-э-э!"

Возрождение

Вокруг тишина. На часах пять утра.

Медленно мрак тает в небе бескрайнем.

Моя голова тяжела, я не спал;

Всю ночь размышлял о буддийской нирване,

О райских садах мусульман, о полях

Вечной охоты, о буйной Вальгалле;

О царстве небесном, где попранный прах

Отбросили прочь от себя христиане.

О дивных, далёких, бессчётных мирах

Я вспоминал; там мой дух был когда-то;

Он вновь возвращался для жизни в тела,

И вновь уходил в никуда, — за закатом

Следовал новый рассвет. Смерти нет;

Есть лишь движение бренных материй,

В которых сияет немеркнущий свет

Божественный, вечный, не знающий тленья.

Множество раз оживал в существах

Дух мой мятежный, (устал он скитаться

В межзвёздном пространстве на вольных ветрах,

И стал без конца воплощаться;

А зря, — потерял постоянство,

Он мог бестелесным всегда оставаться).

Такой монолог в голове у меня

Под утро нарисовался;

А всё оттого, что теперь таракан

Я, и мне надо спасаться. -

Тапком хозяйка ударит сейчас

По мне; за секунду я, братцы,

Все свои вспомнил реинкарнации.

Куда же мой дух забредёт в этот раз?

Где мне опять возрождаться?..

Майя

"Быстро колесница солнца

Мчится по небесным высям,

Озаряя мир лучами.

Утро жизни нам даётся,

Радость, бодрость, ясность мысли,

Но пройдёт всё; мрак настанет.

Миг живём мы в этом мире;

Тенью жизнь мелькнёт, и сгинет.

Восемьдесят лет прошло

С тех пор, как я увидел свет

Впервые. Много зол