Полковник по сходной цене - Анатолий Антонов

Гарик получил еще один сильный толчок в плечо, его занесло вправо, он едва не упал, но, устояв на ногах, помчался еще быстрее.

Он снова оглянулся. Колобок бежал, высоко подкидывая колени, за ним неслись два милиционера. Вот Колобок перепрыгнул через капот стоящей у обочины машины и пропал из Гарикова поля зрения.

Гарик обернулся и едва не влетел в дерево, обогнув которое он подумал, что если два работника ППС побежали за Колобком, то еще двое…

Гарик оглянулся.

– Ну, точно, – пробормотал он, задыхаясь, – за мной идут, сволочи… Куда же теперь бежать? Как люди на меня оглядываются… Вот будет весело, если навстречу нам попадется еще один патруль. Посмеюсь тогда от души. Вместе со Степаном Аркадьевичем… Черт, надо бы начинать бросать курить… А то…

Впереди замаячил какой-то переулок.

– Когда я вошел на кухню, – рассказывал уже успевший облачиться в свой костюм Гиви Гогиевич Шошиа, – я сразу определил источник огня. И что – как вы думаете – там горело?

Тамара и Ильинична стояли рядышком – напротив рабочего стола Шошиа. Тетя Лена сидела на стуле возле стены. Халат свой она уже застегнула, но всхлипывать так и не перестала. Кажется, после того как ее привели в сознание, не произнесла ни слова.

– Что там горело? – повторил, грозно сведя на переносице брови, Шошиа.

«Я вроде бы догадываюсь, что там горело, – подумала Тамара, – но…»

– На плите стояла сковорода, на сковороде мясо – и это мясо горело синим пламенем! – громыхнул Гиви Гогиевич. – Кто жарил мясо?

Ильинична посмотрела на Тамару. Тамара вздохнула. Тетя Лена перестала всхлипывать.

– Кто?

– Я жарила, – проговорила Тамара и успела заметить, как какой-то огонек мелькнул в глазах Шошиа. – Ильинична попросила меня помочь вынести мусорный бак, я оставила сковороду с мясом на слабом огне и пошла с Ильиничной… Когда вернулась – вот…

– Пламя горело на полную катушку, – сказал Шошиа и внимательно посмотрел на Тамару. – Зачем вы меня обманываете? Работаете только второй день, а уже устроили такой кавардак…

– Зачем мне вас обманывать? – удивилась Тамара. – То есть зачем мне включать пламя на полную и отлучаться? На вашей плите можно за пять минут быка изжарить, если на полную катушку… Я что – похожа на дурочку? Я оставила сковороду на самом малом огне.

Шошиа смешался. Тамара излагала свои мысли ясно и просто, так, что невозможно было не принять ее точку зрения.

– Так что же случилось? – немного растерянно спросил Шошиа у присутствующих и вдруг осекся, как будто бы его осенила какая-то мысль.

Он перевел взгляд на притихшую на стуле тетю Лену.

– Опять? – сурово проговорил он. – Ты что – опять за свое?

Из обширной грудной клетки тети Лены вырвался тонкий писк.

– Твоя работа? – заревел Гиви Гогиевич. – Отвечай, когда я тебя спрашиваю!

Губы тети Лены заплясали, лицо ее вдруг сморщилось, как будто невидимая рука сжала его.

– Так… – Шошиа тяжело вздохнул. – Значит, твоя работа, – подытожил он. – Ну что же? Что мне с тобой делать? В суд на тебя подать? Выгнать?!

Видимо, угроза изгнания из кухонного подвала представляла собой для тети Лены наказание гораздо страшнее судебного разбирательства, потому что она вдруг завыла, как раненая сука, и в отчаянии закрыла лицо руками.

– Ну… – не договорив, Гиви Гогиевич страшно скрипнул зубами.

Затем он поднял глаза на Тамару и Ильиничну.

– А вы что здесь стоите? – рявкнул он. – Идите на кухню! Там… принесите туда вентиляторы… Ну, чтобы дыма не было. Да! В первую очередь проверьте, не пахнет ли дымом в зале!

Тамара направилась к выходу. Ильинична засеменила за ней.

– Ничего не понимаю, – проговорила Тамара, когда дверь директорского кабинета захлопнулась за ними и гулко загомонили за дверью голоса. – Что вообще случилось-то, объясни!

– Да нечего тут объяснять… – Ильинична подозрительно оглянулась на дверь и, взяв Тамару под руку, повела через пустынный зал к выходу из кафе. – Это тетя Лена огонь под сковородой прибавила и пожар этот устроила…

– Нет, это я поняла, – кивнула Тамара. – Больше некому было. Но зачем она это сделала? Из-за того, что я моложе ее и красивее?

– Вот именно, – подтвердила Ильинична. – Только здесь еще момент есть один…

– Какой?

Они вышли на крыльцо кафе. Уже вечерело, скоро должны начать подтягиваться постоянные клиенты – бандиты из местной группировки.

– Дело в том, – таинственно понизив голос, говорила Ильинична, – что тетя Лена давно влюблена в нашего Гиви. Еще с тех пор, когда она была не тетей Леной, а Леночкой – когда она работала официанткой. Гиви в какое-то время приблизил ее к себе – на полгода примерно, а потом другую себе нашел… А тетя Лена снова по рукам пошла. А все равно к Гиви бегала, все ждала, когда он бросит ерундой заниматься, поведет ее в загс, а потом увезет в свой аул на белом «Ме… Мерседесе», где они будут жить душа в душу, нарожают кучу ребятишек…

– И умрут в один день, – закончила за Ильиничну Тамара.

– Что?.. А-а… – встрепенулась прерванная на полуслове Ильинична. – Ну, прошло несколько лет, Леночка обрюзгла, пить стала, как лошадь… и скоро превратилась в тетю Лену, с которой ты уже познакомилась…

– Ну, это понятно, – произнесла Тамара. – Но я-то тут при чем? Тетя Лена любит Гиви, Гиви не любит тетю Лену, а страдаю в результате я и несчастные антрекоты.

– Ну, что же тут непонятного? – тихонько засмеялась Ильинична. – Тетя Лена тебя к нашему Гиви приревновала и подожгла мясо, чтобы он на тебя подумал и выгнал. Только Гиви не выгнал бы, – добавила Ильинична, – он бы тебя долг заставил отрабатывать.

– Да, – вздохнула Тамара. – Какой ураган чувств… Тоже мне – Ромео и Джульетта…

– Чего?

– Да так…

Ильинична вдруг всплеснула руками и быстро-быстро засеменила к подвальной двери.

– Мы здесь болтаем, а нам ведь работать надо, – проговорила она. – В зале гарью не пахнет вроде, надо весь дым из подвала выгнать, а то ведь к концу рабочего дня угорим все…

Тамара пошла за ней.

– И еще хотела тебе сказать, – у самой двери Ильинична снова обернулась к ней. – Ты бы, Тома, поосторожнее с тетей Леной.

– Да я вообще с ней не общаюсь, – озадаченно ответила Тамара.

– И не надо, – сказала старушка. – Вообще-то она добрая – тетя Лена. Но с этим своим Гиви она совсем с ума сошла… Это ведь не первый случай – ну, чтобы тетя Лена учинила что-нибудь из-за него. Как-то раз она одну девчонку-официантку, которая при всех в зале на колени Гиви села, отловила ночью и плеснула в лицо бензином. А потом спичку в нее бросила…

Тамаре вдруг стало не по себе. Смешная и нелепая страсть толстой и немолодой кухарки теперь виделась Тамаре какой-то темной силой, угрожающей лично ей – Тамаре.

– И что потом с этой официанткой стало? – тихо спросила Тамара.

– Умерла она, – вздохнув, сказала Ильинична, – от этого… как его… От боли, в общем.

– От болевого шока?

– Ну да, точно, от него, – вспомнила Ильинична. – Гиви ее отвез куда-то, и все…

– Да-а… – протянула Тамара. – Но я-то на колени к Шошиа не садилась.

– Ты – нет, – подтвердила Ильинична. – А вот он на тебя глаз положил.

– Он?!

– Точно, – утвердительно кивнула Ильинична. – Уж мне-то все видно…

– Вот черт, – пробормотала Тамара. – Навязался на мою голову. Не было еще печали…

– Ладно, – засмеялась вдруг Ильинична. – Не бери в голову. Гиви тогда все тете Лене объяснил. Вряд ли она что-нибудь серьезное устроит. Но все-таки посматривай за ней. Я постараюсь вас с ней наедине больше не оставлять. А теперь пойдем. Тетя Лена котлеты слепила, их сейчас пожарить надо. Скоро клиенты подъезжать начнут. О! – Ильинична прислушалась и подняла палец вверх. – Один уже подъехал… Да нет, две машины подъехали…

– А нам и кормить их нечем! – ужаснулась Тамара.

– Да не волнуйся ты, – успокоила ее Ильинична. – Они есть пока не хотят. Они часа два будут водку лакать и селедкой закусывать. А только потом уже горячего захотят. Вот как раз и котлеты подоспеют, и антрекоты…

– Скажи, Ильинична, – спросила еще Тамара, – а почему же Шошиа не выгонит тетю Лену с работы, если она ему такие неприятности причиняет?

– Да как можно?! – удивилась Ильинична. – Он ее не выгонит никогда. Он раз уже пытался ее выгнать, она не уходит. Он деньги перестал ей платить, она все равно на работу ходила. И до сих пор бесплатно на него работает. Только ест тут на кухне…

Уже вбежав в переулок, Гарик снова оглянулся – теперь за ним бежал только один милиционер.

«Ну конечно, – мелькнуло в голове у Гарика, – местные дворы они знают лучше меня… Если за мной бежит только один, значит, второй решил перехватить меня, когда я выбегу…»

Переулок привел Гарика в маленький двор с единственным подъездом. Дверь в подъезд, вооруженная кодовым замком, была открыта настежь.

«Так и есть, – подумал Гарик, остановившись перед дверью, – видимо, двор проходной – сквозной подъезд. Первый мент загонит меня туда, а второй там встретит, и вдвоем они меня скрутят…»