Северная корона. По звездам - Анна Джейн

– Что, опять звонит твой бывший? – со смехом спросила одна из подружек-сокурсниц Нику. Та кивнула и состроила рожицу, говорящую о том, как сильно надоел ей Саша.

– У тебя всегда такие парни прикольные попадаются, – заметила еще одна девушка, покачивая головой в такт громкой музыки. – Помните, мы на шашлыках были пару лет назад, за городом, и за Никой тип один приезжал?

– А, тот высокий, светленький, миленький, – вспомнилось третьей Никиной подружке, сидящей с ней за столиком, – мрачный и крутой?

– Да-да-да, тот самый! Он приехал к нам на своей машине, нам так небрежно сказал: «Привет и пока», взял Нику за руку и потащил за собой.

– А за Никой тогда еще кудрявый ухаживал, – подхватила вторая подруга, – помните? Так мне казалось, что светленький ему вмажет!

– Точно-точно! Это так забавно смотрелось!

Ника внутренне напряглась. Воспоминания о Кларском ее нервировали. Она пришла в кафе расслабиться, забыть о прошлом, которое и так решительным образом надоедало ее памяти и мешало жить так же беззаботно, как и ее веселые беззаботные подруги. Но увы.

– Ник, а куда тот парень-то светленький делся?

– Мы расстались, потому что не подходили друг другу, – стараясь улыбаться, ответила Ника, все больше раздражаясь. Правды о Никите она никому не говорила.

– Жа-а-алко, вы хорошо вместе смотрелись, – вздохнула одна из подруг. – Так к бывшему своему, к Саше, ты возвращаться не хочешь?

– Чтобы он опять меня кинул, Даш? Пятый раз говорю – не хочу. Он мне не нужен! – отрезала Карлова и залпом, уже без помощи трубочки, допила текилу. Она была в растерянности и не совсем понимала, что вообще происходит и что ей делать. И никак не могла взять толк, почему вдруг Сашка вновь обратил на нее свое драгоценное внимание. Случайно увидел и понял, что не разлюбил, так, что ли? Это бред.

И что бы ни говорила Ника другим, однако сама себе все же отдавала отчет в том, что больше боится отнюдь не повторного предательства Саши и не настоящих причин, сподвигших его чувства к ней, а того, что она вновь начнет испытывать к нему симпатию – или, не дай Боже, любовь. И если все опять закончится так же печально, как и с Никитой, она, наверное, навсегда будет обречена остаться в гулком трусливом одиночестве.

«Какого фига я мучаюсь непонятно из-за чего?! – прокричала про себя девушка. – Мне двадцать три, я свободна и симпатична, почему я должна быть одна?! Да еще и страдать из-за каких-то козлов! Я буду веселиться!».

– Виски с колой, пожалуйста, – сказала она бармену, молодому, симпатичному парнишке, подозвав его. – А лучше сразу двойную порцию.

– Ты что, решила напиться? – поинтересовалась одна из подруг, та самая, что первой вспомнила Никиту.

– Немного выпить, чтобы взбодриться, – отвечала ей Ника, решившая, что в этот вечер она должна повеселиться. Да и музыка с небольшого танцпола доносилась заводная.

Виски подействовало бодряще. Настроение девушки улучшилось, в крови закипела энергия позитива, в голове появилась долгожданная легкость, смешанная со струйками радости, а на ресницах осел туман – его в большом количестве выпускали на клубной площадке танцпола, куда Ника и одна из ее подруг по имени Дарья перебрались после кафе – другие девушки ехать туда с ними отказались. Одна сослалась на то, что ее дома ждет новоиспеченный и скорее всего, голодный супруг, а вторая со вздохом призналась, что молодой человек, с которым она сейчас встречается, крайне отрицательно относится к каким-либо ночным вылазкам. Услышав это, Ника заявила:

– А одной быть все же лучше. Вот она, свобода! Никаких ограничений.

Даша была с Никой согласна, а вот занятые девушки, переглянувшись, синхронно с некоторой ноткой превосходства подумали, что никакая это не свобода, а простое женское одиночество. Впрочем, до их мыслей Нике не было никакого дела. Она разошлась и жаждала веселья, а потому и поехала в ночной клуб «Эскадра», на танцполе которого двигалась так энергично, словно это был последний танец в ее жизни. Правда, Даша сначала уговаривала Карлову двинуть в знаменитый «Алигьери», но у Ники слишком много было воспоминаний, связанных с этим заведением и Ником (чего только стоит идиотский наркотический коктейль, который она случайно выпила в кабинете управляющего «Алигьери»!). Поэтому она выбрала другой клуб, где еще ни разу в жизни не была, и уговорила, нет, даже почти заставила Дарью ехать именно туда, пообещав угостить коктейлем «Б-52».

Ника, облаченная в приталенное, с низким вырезом платье из черного шифона, простое, но довольно элегантное, чтобы подчеркнуть естественную красоту, и достаточно открытое, чтобы выглядеть в клубе стильно и не теряться на фоне других любителей ночного веселья, выглядела очень привлекательно, впрочем, и ее подруга Даша от светловолосой не отставала. Темное каре, большие серые глаза, пухлые алые губки – Дарья считалась очень привлекательной девушкой.

Поэтому немудрено, что через пару часов танцевального безумия девушки познакомились с парнями. Их было тоже двое, и выглядели они вполне прилично. Красавчиками в прямом смысле их нельзя было назвать, но у одного из ребят была чудесная обаятельная улыбка и глаза человека, обожающего экстрим и приключения, а высокая подтянутая фигура второго – кстати, профессионального боксера – так и заставляла многих девушек обратить на него внимание и восхищенно качать головами.

По негласной договоренности Даше достался боксер Константин, парень очень вежливый и приятный в общении, а Нике – харизматичный светлоглазый обаяшка со звучным, как ей казалось, именем Стас, хотя первое время Карлову так и подмывало сказать вслух крутившуюся в уме рифму к его имени. И рифма эта была совсем не безобидной.

Ребята провели вместе несколько довольно веселых часов, то пропадая на танцполе, то куря кальян и расслабляясь, то просто болтая: ни о чем и о жизни одновременно. Кажется, они все четверо были довольны встречей и наслаждались временем, проведенным вместе. А Ника даже спустя какое-то время с восторгом подумала, что ее новый знакомый ничего так: веселый, умеющий поддержать беседу и в меру милый – в общем, гораздо лучше всех предыдущих парней, с которыми она знакомилась раньше, пытаясь заглушить боль постоянно ноющего, как больной коренной зуб, одиночества. Она даже оставила Стасу номер своего телефона, что делала крайне редко, а обладатель обаятельной улыбки пообещал Нике, что пригласит ее в одно классное местечко – он, как оказалось, занимался в свободное время скалолазанием, да и вообще имел кучу хобби – например, играл на гитаре в собственной группе.

Правда, как чуть позднее оказалось, их гипотетическим свиданиям так и не суждено было произойти. Естественно, кое-кто постарался ограничить Нику в контактах с другими молодыми людьми, и этого кого-то звали Сашей.

– У тебя ведь девушки нет? – спросила на всякий случай довольная Ника, сидя вдвоем со Стасом на диванчике за столиком. Даша с Костей находились на танцполе.

– Естественно, нет. Стал бы я знакомиться с кем-то, если бы у меня была подружка? – пожал плечами тот. Конечно, Стас не был так накачан, как его друг-боксер, но фигура его Нику полностью устраивала: достаточно широкие плечи и сильные руки, предплечье одной из которых обвивала замысловатая черная татуировка-надпись, выглядывающая из-под рукава футболки. Нику она очень заинтересовала – так, что ей даже захотелось потрогать татушку. Она, кстати, и сама была не прочь сделать себе татуировку, даже уже присмотрела в Интернете то, что хотела бы видеть на себе, да все руки у нее до этого все никак не доходили.

– А почему ты задаешь этот вопрос? У тебя кто-то есть? – спросил Стас.

– Нет, я одинока и в своем одиночестве несчастна, – с улыбочкой отвечала ему Ника. Флиртовать она умела – это даже как-то само собой получалось порой, главное, чтобы нужное настроение было.

– Давно одна?

– Давно, – кивнула Ника, покачивая черной лакированной туфелькой на высоком каблучке с красной подошвой в такт техно-музыки, которая так и звала народ в свои жесткие электронные объятия, то и дело бьющие электрическими разрядами в чьи попало сердца. – А ты?

– Не знаю, давно ли это для тебя или нет. Полгода, – глядя на ее раскачивающуюся туфлю, отвечал Стас. – Из-за чего расстались? Или это секрет?

– Что тут секретного? Он просто уехал. Переехал в другой город, – думая о Нике, а не о Саше, отвечала Ника. Подумаешь, сказала немного неправду…

– А-а-а, – догадался Стас, – любовь не выдержала расстояния?

– Что-то типа того. А ты почему со своей расстался?

– Изменила, – коротко отозвался парень, и в его голубых – как и у самой Ники – глазах блеснула рассерженная молния, которая тут же скрылась в облачности из потерянности. Если глаза Карловой были ближе к цвету неба, то глаза Стаса – к стали.

– Ну и дура, – не смогла промолчать Ника, которая иногда была совершенно невыдержанной. Стас ей искренне понравился – не только внешне, но и внутренне. Было в нем что-то такое зажигательное и доброе одновременно.