История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе - Равиль Бухараев

Как бы то ни было, далеко не все хазарские мусульмане предпочли уйти на Запад после подавления восстания каваров. Исламизация Хазарии продолжалась через семейные связи и посредством торговли, однако наличие такого серьезного числа мусульман в Хазарском каганате уже в IX веке, веке каварского восстания, является свидетельством того, что хазарско-арабские отношения не всегда были напряженными, хотя начались они в 652–653 году[57] именно с военного противостояния. В 653 году передовые части мусульман под командованием Салмана бин Раби’и ал-Бахили, пройдя по западному побережью Каспийского моря, вышли к Дербенту, последнему непокоренному пункту Сасанидской персидской империи. Арабам удалось взять Дербент чрезвычайно легко, и эта легкость, видимо, и послужила вскоре причиной их поражения и разгрома в Хазарии. Арабы сравнительно легко взяли Семендер, однако на подходе к Баланджару на них внезапно напало большое хазарское войско, и только малая часть четырехтысячного арабского войска сумела спастись.

С Дербента, который в последующие годы не раз переходил из рук в руки, и начинается, строго говоря, история ислама в России. Однако присоединение Кавказа продолжалось и через тринадцать веков, и поэтому разве что в конце XIX века ислам в Дагестане стал российским исламом, да и поволжский ислам можно в историческом смысле рассматривать как российский только с 1552 года.

Обо всем этом речь впереди, сейчас нас интересуют в первую очередь пути проникновения ислама в самое средоточие стран Седьмого Климата, которое впервые совершилось именно через Железные Ворота Дербента.

В начале VIII века арабско-хазарское противостояние усилилось: в 713–714 году арабский полководец Маслама бин ‘Абд ал-Малик вернул Дербент под власть Халифата. Однако в окончательном смысле мусульманским городом Дербент стал в 735–736 годах, когда арабский командующий Марван ибн Мухаммад (впоследствии последний из халифов пришедшей в упадок Омеййядской династии Марван II) вторгся с многотысячным войском через Дербент в Хазарию и наголову разгромил хазарские войска. Марван разорил город Баланджар и прошел до самых низовий Волги, в земли буртасов. Как писал об этом А. Халиков:

«Было взято в плен около 20 тысяч барсил – серебряных Болгар, остальные бежали в более безопасные места, в первую очередь на север, к месту слияния Камы с Волгой, а также в Верхнее Подонье[58]».

После этого арабского похода Дербент остался в руках мусульман и превратился из пограничной персидской крепости в крупнейший средневековый город-порт Кавказа, прославленный своей торговлей и ремеслами. Однако в течение еще, по крайней мере, двухсот лет он был единственным городом ислама на территории сегодняшней России.

Интересно, однако, что Дербент остался в истории России также и единственным городом, куда ислам пришел с военным знаменем. По всей остальной территории сегодняшней России, за немногими исключениями, ислам в дальнейшем шел только с торговыми караванами или с посохом бродячего дервиша-проповедника. Между тем поход Марвана ибн Мухаммада, который, как мы уже сказали, завершился только в земле буртас в нижнем течении Волги, привел к обращению тогдашнего кагана хазар в ислам или, по крайней мере, к его обещанию стать мусульманином в обмен на прекращение военных действий. Если даже такое обещание и было дано, оно оказалось недолговечным: с уходом арабской армии каган вернулся в лоно своей веры.

Союз, в том числе, династический, с Византией сделал Хазарский каганат геополитическим противником арабского Халифата. Халифы, в частности, аббасидский халиф ал-Мансур (754–775), в попытке наладить арабско-хазарские отношения повелел наместнику Армении Язиду бин Усаду взять в жены хазарскую принцессу, которая, к несчастью, умерла в родах, что стало причиной двух крупномасштабных хазарских вторжений в Закавказье в 762–763 и 754–755 году. Эта страница хазарско-арабских отношений относится скорее к истории ислама в Грузии и Закавказье, однако в целом эти отношения были отношениями соперников, а не заклятых врагов. Достаточно вновь упомянуть вслед за ал-Мас’уди, что каганы хазар имели вокруг себя мусульманскую гвардию телохранителей иранского происхождения из Хорезма, которые назывались «ал-арсийя» и которым было позволено не участвовать в военных действиях против мусульман-единоверцев.

Наличие достаточно значительно числа мусульман в Хазарском каганате, таким образом, было результатом мирного проникновения ислама в Хазарию. Не следует забывать, что международная торговля являлась важнейшим элементом экономики Хазарии, и в этой торговле, наряду с иудеями, все более существенную роль играли мусульмане Халифата и Закавказья, а также, видимо, вернувшиеся в родные места потомки тех племен Прикаспия и низовий Волги, которые были переселены Марваном вглубь Халифата после похода 737 года.

Переселение этих племен, которых арабские историки называли «ас-сакалиба», было весьма масштабным: до 20 000 человек, как говорит и лейденская «Энциклопедия ислама». Эти 20 000 пленников, как думает А. Халиков, были булгарами-барсилами, одними из тех булгарских племен, которые в VIII–IX веке в союзе с другими булгарскими племенами основали Волжскую Булгарию на слиянии Волги и Камы.

Однако пленник в исламе, по крайней мере, в теории, никогда не становился рабом навечно. Работая, он мог выкупить сам себя, если за него не платили выкупа со стороны. Приняв ислам, он также становился свободным. Таким образом, хотя бы часть этих бывших пленников могла впоследствии возвратиться в родные места уже мусульманами, однако это только одна из возможностей раннего проникновения ислама в среду различных, в том числе и булгарских, племен Хазарского каганата.

Мы уже говорили о том, что для языческих племен одним из главных доводов в принятии религии была видимая мощь и могущество людей, которые ее исповедуют. Думается, что успех военной кампании будущего халифа Марвана бин Мухаммада в 737 году произвел не только ужас и смятение, чего и без того с избытком хватало в средневековой жизни, но и серьезное религиозное впечатление на племена, входившие в состав Хазарского каганата.

Если сам каган хазар согласился принять ислам в обмен на мир, что говорить о его подданных? По крайней мере, часть этих подданных, особенно та часть, которой по разным причинам было тесно под властью хазарских каганов, вполне могла склониться к исламу уже тогда, в середине VII века и укрепиться в новой мере по мере того, как в каганате напрягались внутренние отношения между различными племенами и союзами племен.

Мы уже говорили о восстании каваров, однако говорить о том, что булгары-барсилы уходили на Среднюю Волгу “в ужасе от ислама” было бы перенесением сегодняшнего восприятия от любого иноземного нашествия на народы, для которых нашествия были вполне обыденным явлением. Весь процесс «великого переселения народов» можно было бы назвать одним бесконечным нашествием, а уход булгар на Среднюю Волгу был, безусловно, одной из последних вольн переселения народов, после которого в истории запечатлено только одно, столь же исторически-значительное: переселение венгров-мадьяр из Приуралья в Паннонию.

Таким образом, вполне допустимо представить, что вместе с вековыми булгарскими традициями и верованиями, некоторые ушедшие на Среднюю Волгу булгары уже несли с собой знание об исламе. Более того, пути, по которым совершается такое массовое переселение, навсегда остаются историческими путями народа – теми дорогами, по которым движение в течение длительного времени идет в обе стороны.

Мы уже видели, что в Хазарии проживало значительное число мусульман, которые были заняты и военной службой, и торговлей и ремеслами. Уход булгар на Волгу, какими бы внутренними или внешними причинами он ни был продиктован, очевидно, захватил с собой те родственные племена, которые уже были отчасти мусульманскими, в первую очередь те, которые жили в VIII веке в непосредственной близости от Дербента, в пограничной полосе между Хазарией и кавказскими владениями арабского Халифата.

Именно этим следует, видимо, объяснить то свидетельство ибн Русты, что еще до официального принятия ислама Волжской Булгарией, которое, как известно, случилось в 922 году, на Средней Волге уже жило значительное число мусульман:

«Болгарская земля смежна с землей Буртасов. Живут Болгаре на берегу реки, которая впадает в море Хозарское (Каспийское) и прозывается Итиль (Волгою), протекая между землями Хозарской и Славянской. Царь Болгар, Алмуш по имени, исповедует ислам. Страна их состоит из болотистых местностей и дремучих лесов, среди которых они и живут.

Болгаре делятся на три отдела: один отдел зовется Берсула (барсилы), другой – Эсегел, а третий – Болгар; относительно образа жизни все трое стоят на одной и той же степени…