Побег в другую жизнь (СИ) - Unknown

У меня, видимо, было слишком уж изумленное лицо, потому что она засмеялась и добавила:

- Я не призываю тебя всю жизнь этим приемом пользоваться. Наоборот, смотри, не заиграйся. Но преодолеть страх это тебе поможет, а там уже и сам справишься.

Вот и теперь я вспомнил этот совет старой учительницы. Идя обратно к себе от киры Рианы впереди Астиса, я постарался изгнать из головы все мысли, кроме одной — я хочу этого мужчину, и я его получу. Получалось плохо, но хоть решимости я набрался. Он, как обычно, довел меня до двери и остановился, ожидая, когда я войду. И, по-моему, впал в ступор от удивления, когда я схватил его за руку и втащил в комнату. Я закрыл дверь, аккуратно прислонил его к ней и сказал:

- Капитан, извините меня за, возможно, оскорбительную для вас прямоту, но у меня не так много времени. Видите ли, я заметил ваш интерес ко мне и решил, что он мне очень нравится.

Он смотрел на меня, трогательно хлопая ресницами, и, кажется, никак не мог сообразить, что же такое я несу.

Я вздохнул, прижался к нему всем телом и расшифровал сказанное ему куда-то в шею, выше просто не доставал:

- Я видел, как ты на меня смотрел. Я тоже тебя хочу.

И, взяв его за плечи, потерся об него вверх-вниз, глядя прямо в растерянные глаза и с ужасом чувствуя собственное возбуждение. Я что, уже такой испорченный?

Это, видать, оказалось слишком даже для аристократической выдержки. Меня сжали так, что воздух из легких выбило.

- Чего ты добиваешься? - прошипел он мне в ухо.

- Тебя, - я выгнулся, стараясь восстановить дыхание. Видимо, выглядело это, мягко говоря, вызывающе, потому что через миг я уже лежал на кровати и уже всерьез боялся задохнуться.

Это ничем не походило на наши с Лучисом, то вдумчивые и долгие, то горячие и быстрые, но неизменно нежные и бережные ласки. Он просто вмял меня в постель, придавив тяжелым горячим телом, впившись сильным ртом в мои губы так, как будто хотел меня убить этим поцелуем. Может и хотел... Потом отстранился. У меня в глазах плавали круги, я хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. Но я слишком боялся, что он передумает и уйдет, поэтому, не дав себе передохнуть, обхватил его ногами и, сильно прогнувшись, не расстегивая, через голову, сорвал с себя рубашку. И торжествующе улыбнулся, увидев, как исказилось его лицо, а потом он набросился на меня так, что я перестал вообще что-либо соображать.

Хорошо, что у меня хватило ума подготовиться самому заранее, иначе он порвал бы меня на британский флаг. Но этот бешеный напор, какое-то звериное чутье, направляющее его тело именно так, как надо, сила его желания и, самое главное, опьяняющее чувство своей власти над этим мужчиной, таким чужим, таким далеким, но который здесь и сейчас так сильно хочет меня, только меня, — все это завело меня настолько, что, несмотря на боль, я кончил даже раньше него и почти потерял сознание от остроты ощущений.

Потом он скатился с меня, лег рядом, не касаясь, переводя дыхание. Я с трудом перевернулся на спину, ни одной мысли в голове не было, тело ломило в странной смеси боли и блаженной истомы.

- Этого ты добивался? - спросил он с неожиданной горечью в голосе.

- И этого тоже, - у меня не было сил врать. Да я и не надеялся так легко его обмануть.

Он приподнялся на локте, заглянул мне в лицо:

- А чего еще?

Играть во внезапно вспыхнувшую страсть я смысла не видел, поэтому честно ответил, сам удивляясь своему спокойствию:

- Я хочу знать, чего мне ожидать от генерала в будущем. Я устал бояться неизвестности.

- И ради этого ты решил лечь под меня?

Я пожал плечами:

- Почему бы не совместить приятное с полезным? Я не врал тебе, когда говорил, что хочу тебя. Думаю, это ты понял.

Он встал, начал одеваться. Я продолжал лежать неподвижно, не отводя от него взгляда.

- Убивать вас никто не собирается, если ты этого боишься, - бросил он, не поворачиваясь, уже от двери. - Но пока кире Риане не станет лучше, вас никто никуда не отпустит. А когда и если ей станет лучше, будь уверен, что тебе генерал найдет полезное применение.

- А девочка? - быстро спросил я.

Он наконец оглянулся. У него было очень странное лицо.

- А что девочка? Девочку вернут домой.

Меня разобрала злость:

- Почему нельзя было сразу так сказать? Мол, постарайтесь быстрее вылечить пациентку, и тогда девочка вернется домой, а мы с вами будем разговаривать дальше? Я бы хоть за нее не боялся!

- Генерал - человек военный и считает, что страх - лучшее оружие.

Он постоял еще, как будто хотел что-то сказать, но промолчал и вышел.

Можно было считать, что попытка удалась и даже дала какой-то результат. Полученная информация несколько меня успокоила. Конечно, капитан может не все знать, да и ситуация может еще сто раз измениться, но все-таки пока можно было не бояться за наши с Ости жизни. Теперь надо было сосредоточиться на лечении киры Рианы, чтобы добиться побыстрее хоть какого-то результата, если он вообще возможен. Тогда можно было бы хотя бы Ости со Снежинкой домой отправить, уж одного-то котенка я ей выбью. А там можно бы было и о себе подумать. Мне совсем не хотелось, чтобы меня «применяли», пусть даже и для вящей пользы господина генерала.

Поразмыслив, я решил, что по идее, чем чаще контакт больного с кошкой, тем он действеннее. Одного Барсика было явно мало, тем более что его надо было уже начать выпускать, а в этом случае, большую часть времени он будет проводить вне дома. Масю я пожалел, Снежинку решил приберечь для Ости, а кире предложил переместить в ее покои всех котят - мальчиков. Им было уже по два месяца, мамку свою они уже совсем замучили, ели все подряд и изрядно достали меня полуночными игрищами. Ости немного расстроилась, но успокоилась, поняв, что Снежинка остается с ней.

Реакция киры Ордис на котят меня искренне удивила. Я, конечно, понимал, что они очаровательные создания, но чтобы настолько плениться ими с первого взгляда… Грешным делом, я подумал, что женщина, видимо, бездетна, или дети давно взрослые, а внуков нет. У нее просто глаза засияли. А наглая мелкота уже вовсю охотилась на ее так интересно для них двигающиеся пальцы. Я предупредил ее, что они очень больно царапаются и надо быть осторожнее. Она отмахнулась:

- Пусть. Царапины заживут. Я только рада чувствовать руками что-то, пусть даже боль.

Больше я пока ничего придумать не мог. Все наблюдения за Ости с кошками говорили только об одном – она их гладила, тискала, и это помогало. Я понадеялся, что и кире это когда-нибудь поможет, и охотно помогал ей общаться с котятами.

Капитан Астис все также продолжал сопровождать меня туда и обратно каждый день. Внешне между нами ничего не изменилось. Но я все чаще ловил в его глазах то самое непонятное выражение, а сам… Да что уж, себя не обманешь. Я его хотел, примитивно и банально. Рассматривая по вечерам в ванной постепенно бледнеющие синяки на бедрах, я мечтал, чтобы он пришел и сделал со мной это снова. И еще, и еще. Я бы охотно провел с ним в постели хоть несколько дней, не вставая и ни слова не говоря. Больше мне от него ничего не надо было. Только его мощное тело, властные губы и сильные руки. Ну и главный мужской орган, само собой. Никогда прежде даже не думал, что могу испытывать такую чистую животную похоть к конкретному человеку. Оказалось, еще как могу. Ну что же, хотеть не вредно. Справляться со своими желаниями я научился еще в тринадцать лет и не сомневался, что и сейчас справлюсь.

Но оказалось, что я упустил из виду кое-что важное – а именно, что я не один тут такой желающий. Поэтому был сильно, хоть и приятно, удивлен, когда уже мой конвоир затащил меня в какую-то пустую комнату и прижал к стене.

- Что, прямо здесь и сейчас? – спросил я, справившись с дыханием.

- Нет, - он отстранился, не выпуская меня из рук. – Вообще-то я хотел только поговорить.

- Тогда говори, - я высвободился и прошел дальше в комнату. Видимо, это была какая-то малая гостиная или что-то вроде того. Я выбрал кресло поудобнее и сел, скрестив руки на груди.

Он сел напротив, помолчал, крутя в пальцах какую-то безделушку, прихваченную со стоящей рядом этажерки.

- Что ты думаешь о своем положении? – спросил он, наконец, не поднимая глаз.

Я разозлился:

- А что, по-твоему, я могу думать? Спасибо, хоть утешил, что убивать меня в ближайшее время не собираются. И мне не жаль той цены, которую я заплатил за эту информацию, если тебя это беспокоит.

- Да, конечно, - он по-прежнему упорно разглядывал безделушку. – Глупо было об этом спрашивать. А что ты думаешь обо мне?

- Тебе это важно? – я на самом деле был удивлен.

- Представь себе, я тоже человек. И мне даже иногда бывает стыдно, - он с заметным усилием поднял голову, посмотрел прямо на меня. – Поверь мне, я совсем не рад тому, что участвую в этом… Я понимаю, как неприглядно это выглядит с твоей точки зрения. Но ты видел киру Риану, дядя очень уважает и любит ее и ради нее готов на все, даже на преступление.