Такой горячий, но сладкий кофе (СИ) - Делаверн Хельга

Он нехотя поднялся на ноги и протянул мне руку.

— Я уверен, что эта ночь станет для нас волшебной, — прошептал Саша мне на ухо, когда я встала.

— Да… Но мандарины я тебе всё равно не прощу!

Он засмеялся, взял меня за руку, и мы посеменили к дому Олеси.

Глава 27

Разумеется, мы пришли последними.

Сначала мы еле-еле дотопали до калитки, потом вспомнили, что забыли подарки. В доме оторвали вешалку и разбили две бутылки шампанского (криворукие же). Непосредственно уже на самом крыльце Олесиного дома разбили голову керамическому зайке, что каждое лето стоял в саду, испачкали ковёр и рассыпали яблоки, которые укатились в неизвестном направлении. При этом мы с Сашей глупо смеялись и без конца стукались лбами; отскакивали и наносили гостеприимным хозяевам новый ущерб.

Всё это могло бы длиться до бесконечности, если бы к нам не вышел Илья.

— Долго вы ещё тут будете копаться? — спросил он, переминаясь с ноги на ногу.

— Извини, мы оторвали голову зайцу, — сказала я, и Саша прыснул от смеха.

Илья выпучил глаза.

— Какому зайцу?

— А вот этому, — я показала на покалеченную зверушку, — но мы обязательно возместим ущерб! — я сделала шаг назад и наступила зайке на лапу, от чего на ней появилась трещина.

Илья покачал головой:

— Вы криворукие идиоты, почему вы постоянно всё портите и ломаете? Как вы вместе живёте? Ваш дом-то хоть ещё цел? — он вытянул шею, однако, ничего не увидел. — Или так темно, или вы его уже разнесли. Заходите. Мы вас давно уже ждём!

— Олеся, — я обняла сестру, когда мы вошли в дом.

— Что вы там так долго делали? — удивилась она.

Илья усмехнулся:

— Портили твоё имущество.

— Не слушай его, мы всего лишь испачкали зайца.

— Изнутри, — сказал Миша, который зашёл следом за нами. — Я видел этого бойца. Его уже не спасти.

Всеобщий звонкий смех эхом разнёсся по дому. Всегда мечтала хотя бы раз в жизни встретить Новый год с людьми, которых не без основания могла бы назвать родными. Неловко в этом признаваться, но их компания стала мне гораздо ближе, чем те люди, которых я на протяжении многих лет считала друзьями.

— Мы не купили мандарины, — виновато пролепетала я.

Сестра улыбнулась:

— Какое счастья, Марина, что вы не купили мандарины, — она кивнула в сторону кресла, на котором стояло несколько пакетов, — тут и без вас пять килограмм этих чёртовых мандаринов, а шестой уже благополучно съеден. Каждый тащил эти фрукты отовсюду. Я их уже сама продавать могу! В принципе у нас всё есть, кроме ёлки.

— Как это нет ёлки? — возмутился Миша. — Парни, ай-да в лес за ёлкой!

Илья и Саша попивали за нашими спинами коньяк и тихо между собой что-то обсуждали. Однако предложение друга пришлось им по душе, и все трое вышли из дома, оставив нас с Олесей накрывать на стол. Но мы тоже не скучали. Пили вино, попутно расставляя фужеры и тарелки.

— Я смотрю, у вас с Сашей всё хорошо? — Олеся бросила на меня беглый взгляд.

— Отношения постепенно налаживаются.

— Я рада за вас, хотя больше за Сашу. Он всё-таки смог добиться того, что так страстно желал.

— Что ты имеешь в виду?

Она села на стул.

— На самом деле я не хотела тебе об этом говорить, но думаю, что Саша не обидится, если я скажу тебе правду.

— Какую правду, Олеся? Ты меня пугаешь.

— Пугаться нечему. Просто Саша взял с меня слово, что ты о нашем с ним разговоре никогда не узнаешь, это с одной стороны. А с другой, я боюсь, что ты совершишь ошибку, сделав тем самым, несчастных сразу двоих.

Я тряхнула головой.

— Ничего не поняла.

Она хмыкнула:

— Как-то раз Саша признался мне, что любит тебя. Я посмеялась и забыла: в этом возрасте все влюбляются. Вот только время шло, а его чувства не проходили, и тогда я задумалась: а что если Саша тебя действительно любит? В общем, я пообещала ему, что ничего тебе не скажу, но буду всячески намекать. Намёков, как выяснилось, ты не понимаешь.

— То есть, ты всё это время знала, что Герц по-настоящему меня любит, и молчала?

Олеся кивнула:

— Ага. Я же обещала молчать, но намекать. Как видишь, не вышло.

— А зачем ты мне об этом вообще рассказала?

— За тем, чтобы ты всерьёз подумала о его предложении. Тем более, ты и раньше говорила, что хочешь быть любимой, а самой любить необязательно. Это же идеальный вариант!

— Кого из нас ты хочешь сделать счастливым: меня или своего лучшего друга?

— Вас обоих. Вот увидишь, Марина: он сможет сделать тебя счастливой.

Наш разговор был прерван стуком в окно. Сестра отодвинула занавеску, и мы увидели Илью с большим фонарём, в котором, судя по всему, перегорела лампа.

— Они ломают всё, что видят, — Олеся покачала головой, — похоже, мне придётся идти с ними в лес. В противном случае мы будем встречать Новый год не с ёлкой, а с какой-нибудь сосной. Закончишь сервировку сама?

Я кивнула.

— Конечно.

Допив вино, я продолжила расставлять посуду. Калитка скрипнула. Неужели нашли ёлку?

— С наступающим!

Я перевела взгляд на дверь и рука, и новый бокал выскользнул из рук: на меня смотрел Артём. Его радость моментально сменилась на смущение.

— Я не знал, что ты тоже приедешь, — пробормотал он.

— Постой, — сказала я, не дав ему уйти. Он обернулся.

— Я не хочу напрягать тебя своим присутствием.

— Всё в порядке, я на тебя уже давно не злюсь.

Ага, как же, не злюсь. Да я его разорвать готова!

— Честно, я и представить не мог, что ты приедешь сюда зимой. Давно ты здесь и надолго к нам?

— Мы вчера приехали, думаю, останемся на пару дней.

Артём закусил губу:

— Когда ты говоришь «мы», то имеешь в виду…

— Себя и Сашу.

— Хм. Так вы теперь вместе?

— Да.

— Поздравляю, — унылом голосом ответил он и поставил бутылку шампанского на стол, — рад был с тобой повидаться.

Однако убежать он не успел. Его друзья ввались в дом. Я усмехнулась; видимо, внезапным визитом Артёма была обескуражена не только я, но и все остальные.

— Артём, — неуверенно сказала Олеся, — мы не знали, что ты приедешь. Ты же никогда не справлял Новый год здесь.

— А в этом году я решил изменить своим традициям, и видно, не зря. Столько всего нового узнаю с каждой секундой, — он смотрел то на меня, то на Сашу. — Но не переживайте, друзья, я не буду докучать вам своим присутствием.

Его радует перспектива праздновать в одиночестве?

— Как встретишь, так и проведёшь, — хмыкнул Илья. — Мы будем рады, если ты останешься с нами.

Собственно, ребята на самом деле радушно встретили старого друга. Даже Саша, который скрипел зубами и глазами метал в приятеля молнии, изредка что-то говорил Артёму, а затем тут же что-то шептал на ухо Олесе. Все эти махинации он проводил, крепко держа меня за руку.

— Господи, это так мило. Не могу сдержать слёз умиления. Кто бы мог подумать, Марина, что всего год назад ты кувыркалась со мной, а уже сегодня сидишь и держишь за руку моего лучшего друга, — выпалил Артём.

Я чувствовала на себе недоумённый взгляд Саши, но продолжала смотреть на Мишу, лицо которого в данный момент, испытывало те же изменения, что и у Герца. Ведь никто, кроме Олеси, не знал, где я была той ночью.

— Это плохая тема для разговора, — ответила я.

— Зато какие воспоминания!

Прекрасные воспоминания! Я бы с удовольствием в них окунулась, если бы Саша так сильно не сжимал мои пальцы.

— Ты делаешь мне больно, — тихо сказала я, и он ослабил хватку.

— Знаешь, малыш, а я бы повторил!

Я вскочила на ноги и вылетела на крыльцо — хотела убежать от той неловкости, что повисла в воздухе. Может, они согласятся сделать вид, что ничего не слышали? Или хотя бы на то, что Артём пьян и несёт чушь.

Я чиркнула зажигалкой.

Не прошло и минуты, как ко мне вышел Саша.

— Хочешь узнать, правду он говорит или нет?