Во имя надежды - Илья Никулин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так он ходил, осматривался и пока в один момент, Иван не позвал ужинать. Это были макароны со свининой, а также, специально по приезду Жени, он заказал пиццу.
-“Можешь садиться” — спокойно произнёс Иван.
Для Жени это было удивление, так как на часах было только семь вечера, пока дома он садился ужинать только не раньше восьми. Но из вежливости он не стал оказывать, а скромно произнеся: “Спасибо”, приступил он с ним к вечерней трапезе.
Несмотря на то, что в домашних условиях готовил мужчина, то вышло всё на удивление вкусно. Первые минут 10, никто даже не проронил ни слова, лишь иногда участники стола бегло бросал взгляд друг на друга.
По прошествии тех десяти минут, Иван спокойным тоном произнёс: “Если ты меня стесняешься, то не стоит. Мы ведь с тобой не чужие люди. Или тебе по нарву кушать в спокойствии в тишине?”
-“Да, нет, я люблю хорошие беседы, как с дедушкой у меня были к примеру, просто, сейчас, хочу поесть в тишине”
-“Я могу тебя понять. Ты в незнакомом тебе городе, за тысячи километров от родного дома, где тебя окружала семья, близкие знакомые, родные улицы в конце концов. На первых порах, всем естественно тяжко, но должно пройти время, и ты привыкнешь к этому городу также как и к своему родному”.
В ответ на это, Женя пару раз молча покивал головой, затем продолжив доедать свой ужин.
После того, как они оба закончили есть, Евгений взял обе тарелки, положил их в раковину, замоча их в воде. Взяв тряпку, он стал вытирать стол, чтоб на ней не осталось ни единой крошки. Иван всё это с приятным удивлением смотрел на всё это из-за стола. Поставив чайник кипятится, он стал вымывать посуду, чтоб на ней не осталось ни единого пятнышка. Как только он завершил, к этому времени уже закипятилась вода, и Женя спрашивает: “Вы чай будете?”
Бросив беглый взгляд на пол, Иван отвечает: “Да, пожалуйста”
Как только он нашёл все чашки на полках и пакет с печенюшками, он поставил всё готовое на стол и перед тем как уйти с кухни сказал: “Спасибо”. А Иван, без лишних слов, слегка нахмурившись говорит короткое: “И тебе. ”
По завершению ужина, было восемь часов вечера, и по расписанию, приходило время вечерней уборки. Взяв мокрую тряпку со шваброй, дядя стал протирать полы во всех комнатах. Увидев это, Евгению захотелось помочь ему, да и самым важным, чем он в тот момент занимался, это банальное сиденье в зальном кресле без каких-либо дел. Вызвавшись помочь, Иван не отказал ему, а потому, дав ему в руки мокрую тряпку, попросил пройтись по всем полкам во всех комнатах. Что Евгений без особого труда сделал, кроме одной. И по иронии судьбы оказалось, что эта именно та самая комната, в которой должен спать сам Женя. Его смутила книжная полка, которая помимо произведений классиков русских авторов, и пока неизвестных ему немецких литературных деятелей, на задних полках хранились детские книжки-энциклопедии для детей и сказки для самых маленьких.
“К чему холостому мужчине средних лет детская литература на полке?” — задался тем вопросом Женя. Да только не смог его мозг дать толковый ответ на свой собственный вопрос.
Увидав, как Евгений вглядывается в дальние полки с литературой, подойдя к нему он задал вопрос: “Читать любишь?” — произнёс он с лёгким волнением, стараясь этого не подавать.
-“Да, люблю. Больше всего мне нравиться Достоевский, Гоголь и Некрасов”
-“Интересно” — произнося это, он закрывает полку с книжками. “Мы уже тут с тобой всё убрали, может, сходим на прогулку пока есть время?”
На часах было только полдевятого вечера. Поставив все принадлежности для уборки на место, они решили немного пройтись по округе перед сном, чтоб посмотреть, что находиться поблизости и немного подышать свежим воздухом.
Видя настойчивость Ивана, Женя тогда не смел отказать, да и ему самому было очень интересно пройтись по незнакомой местности и разузнать новые просторы. После чего, бросив мысли о тех детских книжках, мигом пошёл собираться. Он был одет в одежду, в которой сам и прилетел, а Иван надел на себя тёмные джинсы и тёмно-синюю футболку, в которой он и пошёл на прогулку.
Этот вечер, определённо запомниться Евгению на долго. Ведь только не успев выйти с подъезда, он наблюдает за одним интересным фактом — после восьми вчера, на улице практически никого нет, ни детей, которые гуляют во дворе, ни взрослых, которые за ними следят. Зато, выйдя со двора, Евгений увидал обильное количество “новых” немцев, количество которых, увеличилось в геометрической прогрессии по сравнению с дневным временем. Хоть они и преподносились как мирные жители, которые из-за войны бросили свой дом, но при виде их, Иван резко крепко взял Женю за руку и пошёл от них в другую сторону.
“Может, не настолько они мирные как это могло показаться?” — спросил сам себя Евгений.
Пройдя от них на метров 30, они замедлили свой шаг, после чего, дядя Ваня спокойно выдохнул и стал рассказывать про то, где и что необходимое в округе располагается:
“Рядом как я считаю, есть все необходимые магазинчики и заведения, которые могут тебе пригодиться. Прошёл немного, вот тебе продуктовый магазинчик, ещё немного, аптека, повернёшь в правую сторону, вот тебе строительный, в левую, ателье. И как ты можешь из этого понять, отсутствием хорошей инфраструктуры, здесь никогда и не пахло” — спокойным голосом говорил ему Иван.
После получаса ознакомления с местными красотам, Жене захотелось попить, а потому, он не зря захватил с собой купюру в десять евро из ста, которые дали ему родители на личные расходы. Тогда, вынув из кармана эту бумажку, он отправился в ближайший магазинчик, где надеялся купить себе бутылочку живительной влаги.
Он спросил у дяди, где тут поблизости можно это сделать, а тот в свою очередь, с ухмылкой на лице указал ему на небольшой магазинчик, который находиться через дорогу на первом этаже жилого дома. Без доли сомнений в той улыбке, он отправился к тому магазину, без происшествий перейдя дорогу. Да вот только, когда он уже собирался потянуть за ручку и открыть дверь, он резко замечает, что дверь собственно то закрыта. Вглядевшись в вывеску на двери, он увидел расписание и ужаснулся: “Как такое возможно, что магазин закрывается в восемь часов вечера?” — с изумлением
