Свидетель - Ирина Баранова

Мороз чуть не взвыл: вот же старый идиот! Он битый час перед ним распинался, и — опять двадцать пять…

— Да, еще. Этот скот должен быть вполне здоров после вашего с ним виз-а-ви. Ясно изъясняюсь?

— Ясно…

— Тогда свободен.

— Рат, — Мороз замялся, — собственно, вот… Надо бы расследование провести. И по безопасности у меня кое-какие соображения… — он уже вынул из кармана листок, на котором предусмотрительно записал свои мысли, но Рат насмешливо прервал его:

— А ты что, еще ничего не сделал? Тебе для этого нужны специальные полномочия? Или мое величайшее соизволение?

— Нет, но…

— Считай, полномочия ты получил. Доволен? Сам дотумкаешь, что делать, или тебе в няньки Координатора определить? Все, свободен! Зайдешь к Азарову, скажешь, что господин назначил тебя любимой женой…

Мороз, собравшийся было ретироваться, в изумлении обернулся к Рату.

— Что, не понял? Скажешь Координатору, что исполняешь мои обязанности. И что у тебя сейчас — чрезвычайные полномочия. Он что надо сам потом сделает. А ты поруководи, докажи, что способен… Если способен…

Рат еще некоторое время смотрел на закрывшуюся за Морозом дверь. Руководитель, м-мать!.. Потом позвал Координатора. Тот явился без промедления.

— Ты совсем не спишь, что ли? Вечно на посту? Ладно, за преданность и долготерпение получишь бонус. Позднее. Не сегодня…

— Мороз правда остался за тебя?

— А ты что, недоволен? Или, может, сам надеялся? Не по Сеньке шапка! Так что перетерпишь. Да, чрезвычайные полномочия его я подтверждаю. Что делать в этом случае, ты знаешь. С новым начальничком вас, Дмитрий Батькович! И скажи, чтоб тут прибрали. А я к Лоре…

Глава 7

СЕВЕРНАЯ КОНФЕДЕРАЦИЯ

КРАТКИЙ КУРС ИСТОРИИ

Переворот в мозгах из края в крайВ пространстве — масса трещин и смещений:В аду решили черти строить райДля собственных грядущий поколений…

В годы, предшествующие Последней войне, жизнь на планете менялась быстро, и чаще всего — в плохую сторону. То тут, то там вспыхивали локальные военные конфликты, свергались неугодные режимы, в одночасье с карты исчезали целые государства. Не отставали в этом списке предвестников апокалипсиса и различные виды вирусов, которые косили население планеты. Свиной, обезьяний, птичий грипп… СПИД… Каждая новая мутация уносила тысячи и тысячи жизней. Из передачи в передачу, из газеты в газету кочевали предсказания о скором конце света, и любой ребенок мог с легкостью рассказать, что говорится в гороскопе майя, и назвать дату приближающегося апокалипсиса. Мир, казалось, летел в пропасть, все набирая и набирая скорость. И ничто уже не могло его остановить.

Но самым необычным событием, предшествующем грядущей катастрофе, была так называемая Война Ангелов…

В то, последнее перед Катастрофой лето, жители сразу нескольких европейских стран могли наблюдать необычное представление, разыгравшееся в ночном небе: среди звездной россыпи вспыхивали мощные разряды молний, космическую пустоту рассекали десятки комет и… гремел гром. Это повторилось на следующую ночь, потом еще… Потом необычное явление смогли наблюдать и в Америке, а спустя несколько дней — и по всему земному шару. Поначалу все это забавляло. Тысячи фотографов и просто любителей сенсаций по всей планете выстраивались в очередь за тем, что бы запечатлеть происходящее. Но прошло еще немного времени, и раскаты грома при ясном небе стали слышны уже и днем. Ученые, конечно же, нашли этому объяснение. «Боги играют в боулинг» — заметка с таким шутливым названием и вполне серьезным содержанием появилась в одной из газет.

Но это не остановило кликуш, которые на каждом шагу стали кричать о приближающемся Апокалипсисе, выводили народ на улицы, требовали покаяния за грехи… Они-то и дали явлению название — Война Ангелов. И оно прижилось.

А спустя совсем немного времени случилась катастрофа, унесшая миллиарды жизней. Вина за нее лежит на человеке, хотя… Может, это ангелы решили уничтожить бракованный экземпляр, который стал выходить из-под контроля?

Неизвестно…

История Северной Конфедерации началась задолго до того момента, как она была создана, и даже задолго до крушения человеческой цивилизации.

8 апреля 1974 года забой строящегося перегона от станции «Лесной» до будущей «Площади Мужества» стал стремительно заполняться водой. Плывун наступал так быстро, что не удалось полностью закрыть аварийные затворы, и только чудом удалось избежать жертв. Тоннели были затоплены. Потом, конечно же, воду откачали, плывун заморозили жидким азотом, а сами туннели укрепили так, что, казалось, никакая вода им теперь не страшна. Защита продержалась ровно двадцать лет. 4 декабря 1995 года в перегон между двумя станциями вновь ворвалась вода вперемешку с песком… Старые туннели так и остались затопленными, а проложенной вместо них резиновой «гусенице» дали гарантию — двадцать лет. Теперь уже никто не узнает, насколько точен был этот прогноз. Где тонко — там и рвется: в момент удара грунт в этом месте просел, туннели обвалились, отрезав от «Большого метро» четыре конечные станции Кировско-Выборгской линии. То, что вода не ворвалась в подземку, было воистину чудом.

Сложно представить, что чувствовали в те дни люди, запертые в темных туннелях или на станциях, мало приспособленных для длительного пребывания там большого количества народа — метро строилось как бомбоубежище, но никто, ни строители, ни проектировщики, не предполагали, что люди в одночасье переберутся туда на ПМЖ. Сначала еще надеялись: вот-вот наладится, вот еще немного, и можно будет выйти, вернуться домой, узнать о судьбе родных, оставшихся там, на поверхности… Осознание того, что это надолго, навсегда, пришло очень быстро. И больно ударило по всем, без исключения. Страшное время. Скорее, безвременье. Кто-то сошел с ума, кто-то — ударился во все тяжкие, а кто-то решил, что жизнь больше не имеет смысла. Одни уходили из жизни добровольно, убивали детей, потом кончали собой. Другие погибали из-за куска хлеба, ограбленные и убитые неизвестными татями. Возможно, так было везде. Но на четырех отрезанных станциях трагедия ощущалась острее: люди тут были не просто навечно заперты под землей, они словно оказались на необитаемом острове, отрезанные от остального мира, без надежды на чью-нибудь помощь. Одиночество и отчаяние…

Кровавую вакханалию прекратил Рат.

В те дни он, казалось, был везде одновременно, вникал во все проблемы, решал все вопросы. И где бы он ни появлялся, тенью за ним следовал высокий светловолосый парень в черном плаще. Алекс Грин, его всевидящее око. Скоро стало ясно, что от этого ока не укроется ни одно преступление. Так Рат быстро дал понять: ни один поправший законы не сможет уйти безнаказанным. Благодаря этому на станциях как-то быстро установился относительный порядок. Теперь люди ложились спать без страха проснуться ограбленными или, хуже того, не проснуться вовсе. Противники были, куда же без них, но они или соглашались с Ратом, или отправлялись на «Дачу». Естественно, не просто так, а за совершенные ими преступления. С «Дачи» никто из них не вернулся. Но тот, кто поддерживал Ратникова, в накладе не оставался — он умел быть благодарным. И умел повести за собой людей.