Божественная трагедия - Андрей Демьяненко

посмотрел на Макса. Макс махнул рукой в сторону комнаты, у него не было слов для описания увиденного.

– Ты о глобусе? – улыбнулся Барт. – Люблю карты. И это, кроме прочего, стрелковый тренажер.

– Тренажер? – удивился Макс.

– Потом покажу. Большая квартира?

Макс сел за стол.

– Большая, – согласился он.

– Вот и мне кажется, великовата. Неуютно здесь одному. Я сначала народ звал, тусил. Думал, что всегда так будет, чтобы полон дом людей…

– И что случилось?

– Скучно это. Неинтересно. Разговоры одинаковые, люди одинаковые. Скучно.

– Барт, а как тебя, вообще, в Россию занесло? И почему ты русский знаешь?

– Ну-ну, Макс. Не все американцы знают только английский. Я кроме русского учил французский, испанский, разумеется, знаю. В Россию приехал практиковать язык. К тому же, инвестировать в недвижимость здесь, показалось неплохой идеей. Вот и прикупил квартиру, на Крестовском.

– А почему русский решил учить? Ведь у нас с Америкой сейчас как-то не очень.

– Вы, русские, смешные. Вы думаете, что весь мир крутится вокруг вас. Что все в мире только и разговаривают о России. Я русский выучил из-за того, что в вашей истории еще много белых пятен и тайн, а для меня это магнит. Ну и Гоголь, конечно, – Барт улыбнулся.

– Это Америка – главный пуп земли и в каждой бочке затычка.

– В этом вопросе мы никогда не договоримся, – улыбнулся Барт. – Так что давай останемся при своем.

– А чем ты занимаешься здесь?

– Сокровища ищу, по подвалам с бомжами водку пью. Разное. Дохода с семейных акций хватает, чтобы заниматься тем, чем хочу.

– Повезло, – протянул Макс.

– Ну, мне на голову шумерский сундучок не падал ни разу. Кстати об этом. Сделай пока чай, я позвоню договорюсь кое о чем.

Шаг 16. В мире много непонятного

Барт говорил по телефону. Точнее он отдавал микрофону только восклицания «Ага, понял, замечательно», а ему, похоже, через этот портал словесного хлама вливали виски и отнюдь не в ухо. Вид, по крайней мере, у него был довольный.

Макс поедал ветчину. Он водружал ее на кусок лаваша, сдвигал так, чтобы чуть зацепить хлеб, а основная масса движения зубов пришлась на розовое нежное мясо. Ему казалось кощунственным просто пережевывать деликатес. А так… Это был уже пятый кусок поглощенный таким образом с одним кусочком хлеба. Огромный бокал крепкого сладкого чая распускал кудри пара. Он изредка всасывал эти белые волосы смачно обжигаясь о жидкость. Разглядывая кухню, Макс отметил, что дизайн ее ему не нравится. Слишком скучно: абсолютно белая глянцевая мебель, стол по середине буквой «П» из толстого то ли камня, то ли пластика. Без ящиков, без шкафчиков. Видимо, поэтому все вещи валялись на немногих горизонтальных поверхностях. Макс насчитал семь бутылок виски, пустых, разумеется, 4 бутылочки соуса Табаско, тубусы чипсов Прингелс, стеклянные стаканы, и картонную коробку в которой лежали очки. Макс из любопытства достал их. Линзы на них не увеличивали и не уменьшали реальность, и они не были темными. Зато в правом уголочке очевидно была вмонтирована камера. Макс надел их на себя, но ничего не произошло. Он положил их на место.

Барт закончил разговор.

– Я всё организовал! – сообщил Барт. – Мы сдаем шкатулку в банк.

– А стоит ли? – напрягся Макс. – Спокойнее, когда она рядом.

Он начинал осознавать стоимость этой вещицы и уже дорожил этим богатством, боялся его потерять.

– А стоит ли таскать ларец с собой. Мы даем согласие Виктору, он может заинтересоваться, что это у Макса за шкатулочка. И другие могут заинтересоваться. И вообще, нужна мобильность. А если придется ехать? У тебя загранпаспорт есть?

– Не было надобности.

– Срочно делай. Паспорт и визу. По электронке закажем сегодня. А банк надежный, надежнее не бывает. Пользуюсь часто. Составишь договор, положишь в ячейку. Туда добраться очень сложно.

Макс не очень этому доверял, ему показалось, что Барт обмолвился, что он положит в ячейку.

– А что будет если меня того? – сорвалось вдруг с языка.

– Того?

– Ну, убьют, допустим.

– Тьфу, тьфу, тьфу! – сплюнул Барт через плечо. – Я такой вариант не рассматриваю! И не рассматривал.

– И что будет?

– Надо с юристами поговорить. Скорее всего, если в условиях договора прописано, что к родственникам перейдет.

– Вот Светка будет рада, – Макс ухмыльнулся. – В итоге в ее загребущих ручках все и окажется.

– А что ты о смерти? Не торопишься ли на тот свет?

– Не дождетесь!

– В банке надежнее.

– Да, прав, – согласился Макс. И принял решение, – поедем – положим.

«Как изменились времена, – подумал Макс, – раньше клады в землю закапывали под покойника. Опять покойники… Что за мысли дурные!»

Максу тоже что было рассказать Барту. Пока Барт общался с банковскими работниками Максу позвонил его приятель из полиции.

– Иванчук – наш клиент! – начал Макс. – Всю жизнь проработал слесарем в депо, затем рассорившись с начальством с шумом ушел.

– кто такой Инванчук? – поинтересовался Барт.

– Дядка который жил в моей комнате!

– Да?

– Рассказывай! – зажегся Барт.

– Я и рассказываю. Финал своей карьеры встретил в Суворовском училище сторожем…

– Где-где?

– в Суворовском, это такая военная школа для детей, – повторил Макс.

– Я думал, что я ослышался. Ты знаешь где находится этот ваш детский Вест Поинт, – Барт сделал многозначительную паузу, – в Воронцовском дворце.

Макс не отреагировал. Никогда не задавался этим вопросом. Он знал о существование Суворовского училища, слышал что-то о Воронцовском дворце, но только сейчас эти два понятия сошлись для него в одной точке координат. Спасибо, Барт! Только к чему это.

– Сначала Иванчук зарекомендовал себя, как ответственный, честный работник, а потом у него будто крышу сорвало. – продолжил он. – Начал тащить домой, что ни попадя, от авторучек и электрических розеток, которые прилежно снимал, до более ценного инвентаря. В один момент расковырял стены. А поймали его на том, что он собирался устроить поджог на работе. Он будто сошел с ума.

– Наверное, на тот же период приходится и проковырянный дома пол к соседям.

– Наверное, в итоге оказался он в местах не столь отдаленных. При проведении психической экспертизы его признали вменяемым и отправился он валить лес. Печальный конец слесаря Иванчука.

– Может, встретиться с ним? Поговорить? Он на зоне? Или отсидел уже?

– Ни то, ни другое. И возможности встретиться нет, – Макс усмехнулся. – по крайней мере в ближайшее время. Ты, если хочешь, попробуй.

– Не понял, – Барт изумленно вздернул брови.

– Он сжег себя! – сказал Макс. Перед взором Макса встали огненные картинки. «Как здесь не поверить в мистику» – подумал он.

– Fuck! No! – Воскликнул Барт.

– Облил себя какой-то дрянью и прикурил. Сгорел, как свечка.

– Да, пожалуй, я не