Кофе с мышьяком - Александра Столярова

Так и случилось. Месяцев восемь назад Алекс объявил, что ему заказали серию снимков Испании, он должен уехать. Я не произнесла ни слова возражения, хотя какой-то голос внутри меня шептал, что это конец... Через несколько недель он вернулся, со свежим загаром, веселый, довольный. Потом снова уехал. И наконец, объявил, что в Испании ему придется провести какое-то время, есть интересный проект, а кроме того, в его новой книге действие происходит в Барселоне, и нужны свежие впечатления, атмосфера, реалистичные подробности.

Я загнала чувства подальше, улыбалась, радовалась и пророчила невероятный успех новой книге... Кто бы знал, чего мне стоило сдержаться, не кинуться ему на грудь с рыданиями, но я твердо решила: не выдам себя, слова лишнего не произнесу.

С самого начала я знала, что долго наш роман не продлится. Алекс не мог сидеть на одном месте, его манили дальние страны, кровь бурлила, хотелось адреналина и приключений. Кроме того, этот человек не был приспособлен к семейной жизни и постоянным отношениям, и мне это было отлично известно. Видели глазки, что покупали...

Он уехал, бодро чмокнув меня на прощание, и обещал звонить. Оставшись одна, я изо всех сил держалась молодцом, но себя-то не обманешь! Я ужасно скучала и хандрила. Казалось, мир лишился красок, звуков и запахов, стал серым и тоскливым, как плохо выполненная картонная декорация. Алекс изредка звонил, но у него не было постоянной квартиры, он то и дело переезжал, поэтому его телефона я не знала. А потом он и вовсе исчез с моего горизонта. Лишь однажды он приехал в Москву, буквально на несколько дней. Все это время мы почти не вылезали из постели, я летала от счастья, а потом Алекс уехал, и все началось сначала.

За это время я свыклась, примирилась с таким положением вещей. В конце концов, человек ко всему привыкает, в том числе к иголочке где-то в области сердца, а состояние неопределенности даже оставляло некоторую надежду на хеппи-энд. Никакого разрыва между нами не было, Алекс по-прежнему испытывал ко мне какие-то чувства, изредка объявлялся в телефонной трубке, передавал приветы Шурке...

Одна только Флоранс догадывалась о моих переживаниях, но тема Алекса в наших разговорах была запретной. Обсуждать это я не собиралась даже с лучшей подругой. Чтобы немного перевести дух, я попыталась закрутить новый, необременительный и ни к чему не обязывающий роман, но промахнулась с кандидатурой на роль возлюбленного. Подхалим Денис и в подметки не годился Алексу...

24 September

From: Stanislava Podgornaya

To: Alex Kazakov

Subject: Ситуация осложнилась.

Привет! Мне сейчас очень тебя не хватает, потому что я совершенно запуталась. Твое здравомыслие и трезвый взгляд помогли бы мне упорядочить мысли. Ну да ладно, буду писать это письмо и представлять, что говорю с тобой.

Нет, не пугайся, я не спятила, мне просто жизненно необходима сейчас ясная голова.

Итак, Алекс, вот ситуация. Что бы ты сказал? Какие версии можно выдвинуть? Ты детективщик, у тебя голова в таких вещах здорово варит.

Есть парень и девушка, они вместе где-то прячутся. Девушка сбежала от своего мужа; от кого сбежал парень, совершенно непонятно. Есть труп, который при жизни занимался поисками этой девушки. На убитом была одежда парня. Какой из всего этого можно сделать вывод? (Формулирую я очень невнятно, но ты, наверное, поймешь.)

Мне вот кажется, что они поняли, что их ищут. По каким-то причинам им это не нравится, это может быть для них опасным, настолько опасным, что они предпочтут пойти на убийство. Но зачем нужно было переодевать труп в одежду Архипова? Неужели для того, чтобы запутать следствие? Но ведь есть родственники, которые в два счета опознают...

Да, есть еще муж девушки, который, кажется, играет в какую-то свою игру. Он убедил меня не рассказывать ничего милиции, якобы это может навредить нашей парочке. И сегодня мне подожгли дверь: такой дополнительный аргумент, а проще говоря, намек, чтобы я не болтала.

Болтать я и не собираюсь, вот только тебе рассказываю, впрочем, это все равно что никому, все равно ты письма не читаешь.

О, пока писала, пришла мне мысль о том, что надо бы съездить на эту Шелепихинскую набережную и попробовать что-нибудь разузнать. Может, отыщу квартиру, где жила Ким, или что-то новое узнаю об убийстве...

Перечитала свой сумбур и ужаснулась. Ладно, удачи тебе. По прочтении письмо немедленно сжечь!

Станислава

Письмо Алексу вдохновило меня на новые подвиги, и я отправилась на Шелепихинскую набережную. Попросила Антонину непременно дождаться моего возвращения и быть вдвойне бдительной. Шурка уже вполне успокоился, пил в своей комнате конкурсный сок и рисовал в альбоме «мерседес». Здорово же ему запала в душу история с выигрышем!

К поездке я тщательно подготовилась: нашла самую лучшую фотографию Архипова и отсканировала портрет Ким – чтобы не повредить недолговечный оригинальный рисунок. Цель этого мероприятия я представляла себе довольно смутно, но надеялась что-нибудь придумать по ходу дела. И потом, журналистский опыт не пропьешь, общаться с людьми я умела и предполагала, что смогу вытянуть из них что-нибудь интересное. Да хотя бы узнаю о подробностях гибели Рудакова и обнаружения его тела, потому что от Филиппова развернутой информации не дождешься.

До Шелепихинской я ехала долго, попала в пробки. Действительно, что это меня понесло туда на ночь глядя? Могла бы дождаться утра, как раз бабушки и молодые мамаши выгуливают своих чад или собачек, а сейчас я смогу лишь отловить тех, кто возвращается с работы. Вряд ли голодные и уставшие люди с пониманием отнесутся к моим расспросам... но делать было нечего, не отступать же, раз начала!

На Шмитовском проезде я застряла в обычной для этого места ежевечерней гигантской пробке и вся изнервничалась, зато увидев впереди Шелепихинский мост и длинную вереницу машин на нем, быстро свернула вправо, на набережную. Ура, здесь было свободно, и даже нашелся свободный пятачок для парковки.