Могила в подарок - Джим Батчер

Солнце встало, когда мы заруливали на стоянку у церкви. Я скорее ощутил, чем увидел первые лучи – внезапную, едва ощутимую смену сил, играющих с миром. С точки зрения магии восход чертовски значительный момент. Это время, когда все начинается сначала. Конечно, не все в магии так просто сводится к хорошему и плохому, свету и тьме, и все-таки очень уж много такого, что связано исключительно с ночью и использованием черной магии.

Мы припарковали пикап на задней – служебной – стоянке и вышли из машины. Майкл со своей сумкой шагал первым. Я поспевал за ним, сунув руки в карман куртки. Чем ближе мы подходили к церкви, тем неуютнее я себя чувствовал. Впрочем, никакая мистика здесь ни при чем. Я вообще неуютно чувствую себя в церквях. В свое время Святая Церковь пожгла уйму чародеев, обвиняя их в сговоре с Сатаной. Как-то странно было заходить туда по делу. Эй, Господи, привет, это я, Гарри. Будь так добр, не превращай меня в соляной столб...

– Гарри, – произнес Майкл, выдергивая меня из моих размышлений. – Смотрите-ка.

Он задержался у пары старых машин, припаркованных в заднем ряду стоянки. Кто-то изрядно, от души потрудился над ними – побил все окна, исцарапал капоты. Битые фары свисали на проводках перед бамперами; все покрышки тоже были спущены.

Нахмурившись, я обошел машины кругом. Красные и оранжевые осколки габаритных огней валялись на асфальте. Антенны были вырваны с корнем, и их то ли зашвырнули слишком далеко, то ли вообще унесли с собой. По боковинам протянулись длинные, рваные царапины – по три параллельных полосы.

– Ну? – спросил Майкл.

Я посмотрел на него и пожал плечами.

– Возможно, кто-то или что-то сильно раздосадовалось, не сумев проникнуть в церковь.

– Вам так кажется? – фыркнул он и повозился с сумкой так, чтобы рукоять «Амораккиуса» торчала у края молнии. – Как вы думаете, это «что-то» может еще находиться поблизости?

Я покачал головой.

– Сомневаюсь. С первыми лучами дневного света призраки обыкновенно убираются обратно в Небывальщину.

– Обыкновенно?

– Как правило. Почти без исключений.

Майкл еще раз внимательно посмотрел на меня и положил руку на эфес меча. Мы подошли к служебному входу. По сравнению с роскошью главного входа в церковь, он отличался поразительной скромностью. По обе стороны от двустворчатой двери кто-то старательно высадил с дюжину розовых кустов. Кто-то другой так же старательно изорвал их в клочки. Все до одного кусты были вырваны с корнем. Утыканные шипами ветки валялись по двору в радиусе нескольких десятков ярдов от двери.

Я нагнулся над одной из таких веток, потом над другой, присмотрелся к ним и нахмурился.

– Что это вы там ищете? – поинтересовался Майкл.

– Кровь на шипах, – ответил я. – Розовые шипы могут продырявить почти что угодно, так что тот, кто рвал их с таким остервенением, не мог не напороться.

– И как, нашли кровь?

– Ни пятнышка. И отпечатков на земле тоже нет.

Майкл кивнул.

– Значит, призрак.

– Надеюсь, нет.

Майкл склонил голову набок и нахмурился.

Я бросил ветку и развел руками.

– Как правило, максимум, на что способны духи – это перемещать физические тела рывками. Ну там, опрокидывать горшки и кастрюли. Если постараться – может, даже сбросить на кого-нибудь стопку книг, – я махнул рукой в сторону растерзанных роз, потом назад – на изуродованные машины. – Ну, конечно, и еще кое-что, но, во всяком случае, это всегда привязано к определенному месту, времени или событию. Призрак, если это был он, преследовал Лидию до этого места, потом учинил погром на священной территории. Я имею в виду, это просто улет. Эта тварюга на порядок сильнее любого призрака из тех, с кем я когда-либо встречался.

Майкл нахмурился еще сильнее.

– Что вы хотите этим сказать, Гарри?

– Я хочу сказать, это может оказаться нам просто не по зубам. Послушайте, Майкл, я неплохо разбираюсь в нечисти и всяких там страшилках. Но основная-то моя специальность все-таки не они.

Он хмуро покосился на меня.

– Нам нужно разузнать о них больше.

Я встал и отряхнул колени.

– Вот это, – сказал я, – моя специальность. Ладно, пошли, поговорим с отцом Фортхиллом.

Майкл постучал в дверь. Та без промедления приоткрылась. Отец Фортхилл, седеющий джентльмен довольно хрупкого сложения и среднего роста, воззрился на нас сквозь древние, напоминающие пенсне очки в тонкой проволочной оправе. Глаза его, обыкновенно голубые, яркостью не уступающие яйцам малиновки, этим утром изрядно покраснели.

– О, Майкл. Слава Богу, – он отворил дверь шире, и Майкл ступил через порог. Они обнялись. Фортхилл чмокнул Майкла в обе щеки, потом отступил на шаг и посмотрел на меня. – И Гарри Дрезден, профессиональный чародей. Да, ни разу мне еще прежде не приходилось освящать целую пятигаллонную канистру воды, мистер Дрезден.

Майкл удивленно уставился на меня: то, что мы со священником знали друг друга, явно оказалось для него сюрпризом. Я немного смущенно пожал плечами.

– Вы же сами говорили, что я могу во всем на него положиться.

– Действительно, можете, – подтвердил Фортхилл, и глаза его на мгновение блеснули из-под очков. – Надеюсь, к качеству святой воды претензий нет?

– Абсолютно никаких, – ответил я. – Впрочем, можете спросить у вампиров.

– Гарри, – не выдержал Майкл, – вы снова что-то утаиваете.

– Что бы там ни думала про меня Черити, Майкл, я не бросаюсь к телефону звонить вам каждый раз, когда сталкиваюсь с проблемами, – я хлопнул его по плечу и протянул руку отцу Фортхиллу. Тот пожал ее с серьезным видом. Со мной обошлись без объятий и чмоканий в щечку.

– С нетерпением жду дня, – улыбнулся мне Фортхилл, – когда вы посвятите свою жизнь Господу, мистер Дрезден. Ему пригодятся люди с вашей отвагой.

Я постарался улыбнуться в ответ, но, боюсь, улыбка вышла несколько вымученной.

– Послушайте, святой отец, я с удовольствием побеседую с вами на эту тему как-нибудь, но сейчас мы к вам по делу.

– Разумеется, – согласился Фортхилл. Энтузиазма в его взгляде несколько убавилось, и он разом посерьезнел. Он повернулся и зашагал по чисто убранному коридору с темными деревянными балками на потолке и изображениями святых на стенах. Мы старались не отставать от него. – Видите ли, вчера, как раз перед заходом солнца ко мне пришла молодая дама.

– И как, с ней все было в порядке?

Он насупил кустистые брови.

– В порядке? Я бы ответил отрицательно. Все признаки душевного смятения. Сильное истощение. К тому же у нее явно была температура, хотя и не слишком высокая, и еще, она в последний раз принимала душ довольно давно. В общем, вид такой, словно она спасается от чего-то бегством.